Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Ненавижу! Ненавижу его!

Бросаю рюкзак, купленный неделю назад на честно заработанные деньги. Трясущимися руками умываю лицо холодной водой. Выпрямляюсь. Делаю глубокий вдох. Еще один. И еще. Тяну за край бумажного полотенца и поднимаю взгляд.

Зеркальная поверхность отражает заплаканную девчонку с раскрасневшимся лицом.

— Привет, одиннадцатый класс, — невесело выдаю своему отражению, и мой голос эхом отдается от стен, выложенных дорогим кафелем.

Качаю головой. Расплетаю причудливо сплетенные косы, мало напоминающие ту красоту, что я видела утром. Достаю расческу

и пытаюсь усмирить вьющиеся русые пряди. Безжалостно деру их гребнем. Швыряю его в сторону и сажусь на плитку прямо у раковины. Закрываю лицо руками и снова дышу.

В висках грохочет вскипевшая кровь, но с каждой секундой гнев и злость потихоньку отступают. На месту ему приходит горькая обида и отчаяние. Заставляя чувствовать себя отвратительно. В очередной раз униженной кучкой недоумков, с опостылевшим Беркутовым во главе.

Так и сижу все оставшееся время. Успокаиваюсь и за десять минут до конца первого урока отправляюсь в спортзал. Потому что по расписанию любимая физкультура.

Переодеваюсь и сразу иду на стадион, не дожидаясь пока в раздевалке появятся учащиеся 11 «а» и 11 «б». Сажусь прямо на зеленый газон и запрокидываю голову. Пальцы касаются мягкого травяного покрытия.

Фальшивая. Как впрочем и все в этом месте…

Утреннее солнышко на миг выглядывает из-за облака и ласково припекает кожу. Небо, однако, хмурится с каждой минутой все сильнее. Тяжелые, свинцовые тучи стремительно расползаются, сталкиваясь друг с другом.

Испортилась погода. Под стать моему упавшему в ноль настроению. И ведь весь день с самого начала наперекосяк!

Иногда я задаю себе риторический и, безусловно, философский вопрос: что в этой жизни я сделала не так? Почему в ней одна сплошная черная полоса? И наступит ли когда-нибудь белая?

Звенит звонок, и на стадионе один за одним появляются громко переговаривающиеся будущие выпускники обоих классов. Бросают в мою сторону насмешливые взгляды и шепчутся. Делятся, наверное, впечатлениями от шоу.

Держись, Лисицына! Ты же боец? Боец! Еще какой! Бывало в разы хуже. Думай о хорошем! Девять месяцев — и ты свободна.

Поднимаюсь на ноги. Почти все сегодня в форме. Потому что Петр Алексеевич никому спуску не дает, и в аномальные женские дни, проходящие дважды, а то и трижды в месяц, он тоже не верит.

Смотрю на одноклассников, разодетых в навороченные адидасы-найки-конверсы. Вот все-таки даже при наличии больших денег они умудряются выбирать полнейшую безвкусицу.

На Веронике Грановской, пожалуй, действительно красивый костюм. А еще на ней, к сожалению, те самые беговые кроссовки, на которые я иногда позволяю себе засматриваться. И даже с замиранием сердца трогать, стоя в магазине… Только я прихожу в восторг не от цвета и формы (уж Ника при выборе явно руководствовалась именно этими критериями), а наслаждаюсь совершенно иными деталями.

Вряд ли она обратила внимание на геометрию протектора, амортизацию, ширину колодки и пронацию. Сомневаюсь, что знает хотя бы половину из этих слов. Зачем ей? С такой внешностью и деньгами это точно в жизни не пригодится.

Замечаю, что одноклассники как-то странно скучковались. Девчонки визжат, парни одобрительно кричат. Встаю и направляюсь

туда, ведомая нехорошим предчувствием.

— Что там? — спрашиваю у Харитоновой, поправляющей на носу большие очки дичайшей расцветки. В них она похожа на черепаху Тортиллу.

— Сцепились. Рома и Даня.

Ох, нет нет нет. Опять.

Я локтями расталкиваю одноклассников и пробираюсь в эпицентр.

Это уже стало нехорошей традицией. Дело в том, что Беркутов и Князев друг друга на дух не переносят: вечно во всем соперничают, без конца задираются в коридорах и регулярно устраивают мордобой. Это ожесточенное противостояние продолжается уже несколько лет.

— Дань, перестаньте! — кричу я, глядя на то, как эти двое сцепились.

Парни катаются по искусственной траве. Князев, всю сознательную жизнь занимающийся плаванием, заметно уступает Беркутову, для которого подобные стычки — очередной вызов и возможность показать свою силу.

— Дань! — дрогнувшим голосом повторяю я.

Беркут вообще себя не контролирует. Бьет Князева так, что страшно становится. Хочу подойти ближе, но меня внезапно хватает Абрамов.

— Не мешай, Лисицына! Такое представление! — гогочет он, стискивая мои косточки покрепче.

— Отпусти, Ян! — беспомощно дергаюсь в его руках я. Озираюсь. И как назло не вижу нигде Пашку. Будто сквозь землю провалился. — Разнимите их, пожалуйста, не стойте!

Но мне в ответ — лишь смех. Этим людям нравится то, что происходит.

— Отпусти! — пытаюсь освободиться, но Ян сжимает меня еще сильнее.

— А ты ничего на ощупь, Лисицына! — хрипло шепчет мне в ухо, и я резко отшатываюсь, словно ошпарившись.

Где-то далеко слышится звук свистка Петра Алексеевича, но он тут же тонет в нескладном хоре подбадривающих голосов. Я в ужасе наблюдаю за тем, как из носа моего лучшего друга на белую футболку капает кровь.

Со всей дури пинаю Абрамова локтем в живот, обретая долгожданную свободу. Подбегаю к беспощадно дерущимся мальчишкам и делаю первое, что приходит в голову…

Глава 3

АЛЕНА

Злая и взбесившаяся, с разгона запрыгиваю на спину ненавистного одноклассника.

— Отпусти его! — кричу Беркутову прямо в ухо, повиснув на нем как цирковая обезьяна. Еще и шею его сжимаю внутренней стороной локтя. Что есть сил.

Парня, не ожидавшего, что сзади прилетит назойливая туша, немного ведет в сторону, но ему каким-то чудом удается-таки удержать равновесие.

В этот же момент страшно гремит гром, словно оповещая о грядущем дожде, запах которого уже витает в воздухе. Сверкает молния, на секунду освещая поле яркой вспышкой. Погода сегодня разыгралась ни на шутку.

— Слезь… с меня, Лиса, — орет Беркутов, прерываясь на кашель.

Пытается снять меня с себя, громко и нецензурно при этом выражаясь. Данька переворачивается, загибается, хватаясь за живот, и сплевывает кровь на траву. Кажется, в этот момент Роман собирается добить свою жертву, но я ни за что не позволю ему осуществить задуманное.

Поделиться с друзьями: