Девочка Лида

Глава IX

Тетя никогда ни на что не жаловалась. Она не любила ныть, как сама говорила. За утренним чаем она, однако, вздохнула и неожиданно произнесла:

– Что за несчастье эта уборка! Сколько времени придется переносить беспорядок! Кажется, нет ничего хуже переездов.

Матрена совсем скисла и только что не плакала.

– И что это за дачи за такие, затеи пустые!
– ворчала она.
– С одной укладкой-то хлопот не оберешься. Наказание Божеское, прости, Господи!

Пришла из кухни Аннушка-кухарка и объявила тете, что как угодно, а завтрак ей готовить некогда. "Пусть уж дети холодного чего покушают; потому как никоим манером не управиться - посуды убирать уж очень много". У Аннушки тоже было недовольное лицо.

Дети не могли понять этого. Что это с ними? Отчего им невесело? Переезжать, убираться, укладываться - да лучше этого ничего быть не могло! А большие, как нарочно, бывают всегда такие сердитые как раз в это время. Все ворчат и гонят прочь маленьких. Все: "Не ваше дело!" - да: "Убирайтесь с дороги!"

Рано утром поднялась суматоха. Все зашумело, затолкалось, засуетилось, точно в уборку перед большим праздником.

Лида носилась взад и вперед по комнатам, вверх и вниз по лестнице и, помимо всякого обыкновения, никому не мешала, не производила никаких особенных беспорядков. Тетя заметила это и, в виде одобрения, позвала ее помогать себе. Тетя в старом платье, в длинном переднике, с полотенцем в руках стояла на табурете перед буфетом и уставляла на полки дорогую посуду. Лида с сияющей, счастливой улыбкой осторожно выступала на цыпочках, подавала тете со стола тоненькие чашки, десертные тарелочки, цветочные вазы из гостиной. Лида чувствовала, что она хорошая девочка, что она сама будто взрослая, и была очень счастлива.

Коля оказался особенно полезен. Он делал все осторожно и аккуратно, и тетя давала ему очень важные поручения. Вдвоем с Аксюшей он укладывал в корзинку с сеном посуду, которая должна была ехать на дачу.

– Не так, не так! Постой, батюшка!
– горячилась Аксюша, вырвала из рук у Коли чайник и запихнула его по-своему в корзинку.

Коля с минуту смотрел спокойно.

– Нет, ты не так сделала, - заметил он.
– Ты носик ему нехорошо повернула; он так будет толкаться и расколотится непременно.

Коля вынул чайник, устроил его носиком в угол, где было много сена и мало посуды, старательно укутал его еще сеном сверху, и даже Аксюша согласилась, что и впрямь так надежнее.

Стали нагружать возы. Два ломовых извозчика вместе с Дмитрием вынесли старый диван и другой, новый, тетин. Тетя вынула все из комодов. Аннушка, Аксюша, Матрена потянулись каждая со своими узлами, корзинами, корзиночками, узелками, узелочками.

– Бедные лошади! Митрий, ты не вели много наваливать - им не свезти.

– Ничего, барышня. Шагом пойдем, - ответил извозчик сердобольной Любаше.

– Ну все, кажись!
– сказал Дмитрий, утирая рукавом капли пота.
– Завязывай, что ли!

Лида свесилась над перилами лестницы и смотрела, как натягивали веревки.

Какие огромные были возы! Какие смешные диваны! Толстые такие, неуклюжие, легли на телегу и подняли кверху тонкие короткие ножки. Вон кровати - тетина, папина - две большие, а подле них, будто детки, все маленькие, мал мала меньше.

– Хорошо ли связали? Смотрите, не растерять бы дорогой чего, - говорил папа, выходя на крыльцо.

– Да уж будьте благонадежны, сударь.

– Ну, с Богом! Трогай!

Аксюша с Дмитрием должны были идти за возами. Аксюша повязала от солнца свой розовый платочек колпачком, на самые брови.

Лошади тронули. Возы чуть-чуть колыхнулись. На солнце ярко заблестел бок самовара; железный ковшик в железном ведерке стал болтаться и тихо позванивать по камешкам мостовой.

– Ну, папа, голубчик, милый! Пожалуйста, едем сегодня, папа!
– чуть не со слезами приставала Лида.

– Да ведь ты слышишь, что говорит тетя?.. Нельзя!

– Не то чтобы нельзя, - заметила тетя, - а только поздно теперь, да и беспорядок большой везде. Поедемте, пожалуй, - неожиданно заключила она.

Хорошо, что у папы был аккуратный портной, а то несдобровать бы его пуговицам и отворотам на сюртуке. Лида уцепилась за отвороты, подпрыгнула до самого папиного подбородка, чмокнула его, спрыгнула на пол и три раза обежала вокруг папы.

– Ужасные у тебя манеры, Лида!
– заметила, покачав головой, тетя.

Но Лида уже ничего не слыхала. Она летела стремглав по лестнице в детскую и во все горло кричала: "Едем! Мы едем! Едем!"

– Кому же идти за извозчиком? Дмитрия нет, Матрена возится с Женькой.

– Папа, я найму извозчиков, - вызвался Коля.

– Ой ли! Сумеешь? Ну попробуй ступай.

Коля вышел на улицу. В первый раз было у него такое важное поручение. Коле хотелось, чтобы на углу не стояло ни одного знакомого извозчика, чтобы нужно было пройти подальше и поторговаться, как делают большие - няня и тетя...

Коле было очень весело. Он был совсем как большой, когда один, в откинутой пролетке, въезжал во двор, а сестры глядели из окна.

Дорога была отличная, и погода отличная, и извозчики тоже отличные.

– Вот и Нескучное, - сказал папа.

Дети увидали белую каменную ограду, ворота с фигурами на белых столбах и глубокую густую аллею.

– А где же наша дача?

– Дальше, дальше. Извозчик, налево!
– командовал Коля.
– Стой.

Лошадь остановилась у ворот небольшого деревянного дома. В окне мелькнул розовый платочек Аксюши, и сама она выбежала встречать.

– Чудесно здесь!
– весело говорила Аксюша, помогая всем вылезать из пролетки.

Дети мигом рассыпались во все стороны. Дача была удобная, с мезонином; комнат не много, но все просторные, чистые; два балкона и отдельный сад с ягодными и цветочными грядками и решетчатою сквозною загородкой.

Скоро стемнело, нельзя было идти смотреть большой парк.

Хорошо было ложиться спать после хлопотливо проведенного дня. Наскоро поставленные кровати стояли вкривь и вкось по комнате. Кругом громоздились в беспорядке сундуки и разная мебель. Это было чудесно. А завтра опять поставят зеркало в простенок, стулья по стенкам, стол у окна и трогать ничего не велят.