Девочка-мечта
Шрифт:
И я согласно ему киваю, а потом и разворачиваюсь, утыкаясь взглядом в глаза цвета льда. Арина. И нечем дышать! Потому что на меня вновь смотрят как на мерзкое кровососущее насекомое, снова по-царски задирают подбородок и мстительно поджимают губы.
Вашу ж мать!
Рябову мне хочется оттолкнуть, но я не делаю этого. Я вообще ничего не делаю, потому что человеку плохо, и я просто веду его в медпункт. Я не пишу ей тонны сообщений, не бегаю за ней как одержимый или душевнобольной, не приглашаю ее на свидание. А Арину – да.
Только кому интересны мои измышления?
По
Медик измеряет давление, уровень кислорода в крови, но не найдя ничего серьезного, отпускает Рябову, выдав ей на всякий пожарный освобождение. Оля рада, стреляет в меня глазками и просит посидеть с ней немного в холле, но я на выходе ловлю за руку какую-то незнакомую мне девчонку и прошу побыть ее с моей одноклассницей. А дальше – обратно в бассейн, чтобы ловить мстительные взгляды Толмацкой.
Все, опять обложилась пуленепробиваемой броней. Ну ничего, я так-то тоже бронебойный.
Поджидаю ее после занятия, трусь неподалеку от женской раздевалки, потом еще минут двадцать на крыльце школы. Вот же копуша! Но свершилась – явилась. Благо все разъехались, и никто поблизости не отсвечивает, хоть нормально поговорим. Может быть…
Выходит на крыльцо и замирает с телефоном у уха, смотря на меня перепуганными глазами, пока я не осознанно делаю в ее сторону несколько шагов. Тянет! Адски! А затем она вздрагивает, и режим меняется на «стерва в юбке».
– Ну и чего ты на меня опять так уставился, Гордеев? – замечает она мой ошалевший взгляд.
– А я не на тебя, вообще-то, Толмацкая, а на жучка, что сейчас ползет по твоим волосам, – вру я без зазрения совести и форменно балдею от вида ее округлившихся от страха глаз.
– Жучка? – бормочет она и прикусывает нижнюю губу.
– Ага, – киваю я, – ну ладно, бывай.
– Погоди! – тут же хватает меня за рукав толстовки, – Убери его. Ну же!
– Пожалуйста, – улыбаюсь я.
– Что?
– Ты забыла слово «пожалуйста».
– О! Гордеев, черт с тобой! Пожалуйста, убери с меня, к чертям собачьим, этого драного жука, подлый ты манипулятор! – шипит гневно, а я от чего-то наслаждаюсь видом румянца на ее высоких скулах.
– Ладно. Уговорила, – благосклонно киваю я и делаю еще шаг ближе.
Подушечками пальцев нежно прикасаюсь к ее подбородку, наклоняя голову чуть влево. Второй рукой веду по ее белокурым, шелковистым волосам. Вдыхаю ее запах.
Штырит.
– Ну что там? – почему-то шепотом спрашивает она.
– Засада, – обобщаю все, что со мной происходит по ее милости, а потом не выдерживаю и подаюсь ближе…
Глава 11
POV Стас
Увы, но поцеловать неприступную блондинку мне так и не свезло. На самом интересном месте, когда я уже зажал ее у перил и склонился к губам, мы оба вздрогнули от оглушительного сигнала автомобиля.
А потом и повернули головы на источник шума. И то был ее водитель, что подъехал забрать Арину и увезти ее домой на роскошной иномарке. Да, она опять упорхнула, а я так и остался стоять на крыльце и смаковать воспоминания.Боги! Она смотрела на меня так, как будто ждала, что я ее действительно поцелую. И я не мог себе это нафантазировать – я это точно видел. Глаза с поволокой, чуть приоткрытый манящий рот и румянец предвкушения на ее щеках. И да, это было лучшее, что я когда-либо видел!
Поэтому я пошел от слов к делу, да и удержать руки при себе уже был не в состоянии. И да, я в подробностях расписал ей, каков бы был наш поцелуй, если бы нам не помешали. О! Она даже прислала мне смайлик после этого, и плевать, что злобный. Но она ответила.
А дальше понеслось.
Я зажимал ее по углам, стискивал в своих объятиях где только мог. А потом опять упросил химичку посадить нас вместе на лабораторную. Мать моя женщина! Эта была лучшая лабораторная в моей жизни, отвечаю! Ее обалденная нога, моя наглая рука – что еще нужно, чтобы кайфовать весь урок, м-м? И плевать, что девчонка нет-нет, да скидывает мою конечность, зато Арина мило краснеет и так красноречиво сжимает коленки, что хочется схватить ее и зацеловать до умопомрачения!
– Пойдешь со мной сегодня в кино? – шепчу я ей, пока мои пальцы выписывают узоры на ее бедре.
– Нет!
– А в парк гулять?
– Нет!
– А кататься на велосипедах? Бабье лето, Ариш, можно же себе позволить.
– Нет!
– Ладно, уговорила. Тогда идем объедаться мороженным пока не простудимся и у нас не пропадет голос. Да и зачем он нам, правда? Будем лучше целоваться, – и я слегка дергаю в свою сторону ее за ногу. О, мне так хочется нарушать правила неприкосновенности!
Только вот Арина подскакивает на ноги, а потом и отпрашивается выйти из класса. Возвращается умытой и собранной, а потом пресекает мои поползновения, со всей силы наступив мне на ногу.
– Все, намек понят. Не наглею, – улыбаюсь я ей как шальной, а она только вновь ворчит и хмурится. Обожаю ее!
А еще я обожаю Марину Альбертовну, что просекла о моих нежных чувствах к Толмацкой и видимо поэтому попросила именно нас с ней вдвоем помочь ей убрать класс после лабораторной. И вот мы в тесном пространстве подсобного помещения. Одни! Арина так близко, и я не могу себе позволить не дотрагиваться до нее. Подошел со спины и обнял ее, зарываясь носом в шелковистые пряди.
– Боже, как же ты пахнешь! – почти застонал я.
– Ты совсем страх потерял, Гордеев? – резко развернулась и отскочила от меня королевишна моего сердца.
– И стыд?
– И стыд! – шипит, словно кобра.
– Сомнительно, что можно потерять то, чего у меня отродясь никогда не было, – прикусываю нижнюю губу, дурея от ее близости.
– Оно и видно. Я пожалуюсь на тебя!
– Папе? – смеюсь я и подаюсь ближе, сокращая расстояние, между нами, до минимума.
– И директору тоже! Пусть все узнают, что ты меня…меня…