Девочка-мечта
Шрифт:
Пальцы рук сложены в замок. Взгляд устремлен вниз и чуть в сторону.
Ждет, когда же я наконец-то скажу зачем пришел. Да, сейчас, только немного дух переведу и насмотрюсь вдоволь. Я же так скучал!
Хмурится и все-таки поднимает на меня глаза.
– Стас? – и ладонью вращает, мол, давай, рожай, чувак.
Цигель, цигель, ай лю-лю…
– Арина, – начинаю я и все внутри меня умирает от страха и глупой надежды на быстрое примирение, – я мудак.
Поджимает губы и удивленно вскидывает брови. Но ничего не отвечает, только принимает от официанта Олежки бутылку воды, а потом и я свой кофе.
Наливает в стакан минералку, делает осторожный глоток, кивает. Грустно улыбается и выдает.
–
– Прости меня, – выдыхаю, а потом еще раз громче, – прости, пожалуйста.
Пожимает плечами, делая вид, что все то, что произошло между нами – всего лишь очередной, незначительный этап в жизни. Опыт, не более.
И эта ее стальная решимость и железобетонное спокойствие пугают меня до усрачки. Уж лучше бы язвила, злилась, посылала меня в дальние дали, чем вот так. Будто мы два противоположных берега огромной полноводной реки.
И нам уже никогда не суждено быть вместе.
Потому что я так, дебил махровый, решил и сжег все мосты между нами. Сука, придурок!
Осталось только говорить все честно, как есть. Каяться.
Иначе мне крышка.
И реквием по мечте…
– Арина, отмотаем назад, ладно? Я ведь из-за тебя перевелся в «Золотую Лигу». Ни из-за Рябовой или кого бы то ни было еще. Из-за тебя! Потому что уже тогда понимал, что влюбился. Сильно. Навсегда, понимаешь?
Смотрю на нее, но в ответ вижу такое выражение лица, будто бы она смотрит совершенно тупой фильм с бездарными актерами.
И мое сердце кажется кто-то зажал в тисках, с каждой секундой сдавливая его все сильнее и сильнее. Скоро и вовсе расплющит.
– Я был молод и глуп, – развел я руками.
– А сейчас резко поумнел? – улыбнулась она одними губами.
– Нет, по ходу, только еще больше деградировал, – устало протер я лицо ладонями, а потом залпом выпил свой кофе.
Тупик какой-то. Как ее пробить?
– В общем, я тогда на осеннем балу психанул из-за Седых и связался с Рябовой. Но я все время думал и любил только тебя. Гадкий поступок, согласен, и меня он никак не красит. Но это правда. И тогда в лифте я словно свежего воздуха глотнул и снова решил попытать счастье. Хоть и не верил в то, что ты сможешь ответить мне взаимностью. А дальше случился наш первый поцелуй в спортивном зале, и я вообще покой потерял. Хотел тебя себе. До самого конца. Верил, что мы, несмотря на возраст, сможем стать парой. Настоящей парой.
– Ага, так верил, что затусил с Таней, – и снова не наезд, а всего лишь простая констатация факта.
– Сажину избили тогда.
Но Арина только хмыкнула в ответ.
– Не веришь? Хочешь я прямо сейчас ей позвоню, и она подтвердит тебе мои слова, Арин. У нее тогда был поклонник, мажор по фамилии Хан с нашей параллели и его бывшую девушку Рябова натравила на Сажину. Я не мог ей не помочь тогда и бросить в беде. Я ее просто утешал. Я не вру! Потому и отвез домой, но как друг. И на следующий день я с букетом ждал тебя в парке Зарядье, как мы с тобой и договаривались, пока ты высмеивала на всю школу мои стихи к тебе.
– Винить меня будешь за это? – сухо и незаинтересованно звучит ее голос.
– Нет, – честно выдаю я.
Мы были детьми и творили поступки на эмоциях. Думали сердцем, а не мозгами и полностью состояли из оголенных, звенящих нервов. И жаждали любви.
Разве за это винят?
– Нет, – повторил я, – но тогда я думал, что ты предала меня, ударила из-за спины и в самое сердце. И мне было больно, да. Потому я и поступил тогда так низко. Сказал про пари, которого и в помине не было, хотя сам каждый вечер писал стихи в твою честь. Прости меня, я не должен был так мелочно мстить. Я обязан был поговорить с тобой, выяснить все, а не рубить с плеча и закапывать свои чувства к
тебе. Потому что, один хрен, ничего не получилось.– Стас, – попыталась прервать меня девушка, красноречиво глянув на часы, но я только умоляюще поднял руку.
– Арин, я любил тебя все эти годы. Любил и ненавидел. Вскармливал к тебе негатив, бережно его культивировал и окучивал, чтобы он ненароком не погиб при первой же с тебой встрече. Я боялся, что ты опять ворвешься в мой серый, скучный, почти безжизненный мир и все в нем перевернешь с ног на голову. Трусил, да! Еще и Магнар этот твой, к которому я ревновал как одержимый. Ты не знаешь, но я следил за тобой в соцсетях, а когда увидел, что вы обручились, то окончательно умом тронулся. Эмоционально умер. А потом эти коробки у тебя в гардеробной. Зачем они там, Арин?
– Какие к черту коробки? – нахмурилась она.
– С надписью «для него».
– Боже, – устало потерла она глаза.
– Я подумал, что ты до сих пор с ним, – проскрипел я жалкое оправдание своей низости.
– Я девственность тебе подарила! – зарычала она тихо, – Кто я, по-твоему, чтобы спать с одним, а замуж идти за другого?
– Арина, – виновато простонал и потянулся к ней, но она в полном шоке отпрянула от меня, брезгливо передергивая плечами.
– Так вот, почему ты ушел… Господи, Стас! Лучше бы ты просто попользовался мной и свалил в закат. Но нет! Ты подумал, что я просто по прихоти раздвинула перед тобой ноги, как жалкая, слабая на передок шлюха. Так?
Но я только пристыженно опустил глаза и уставился на дно своей давно опустевшей чашки.
– И это ты называешь любовью?
И снова молчание. А что тут скажешь? Я просто ужас, летящий на крыльях ночи. И точка.
– Я…худею с тебя, Стас…
Блин, я сам от себя в диком ахере.
– Прости, – прошептал я в очередной раз, но в следующий момент замолчал, потому что Арина повелительно подняла руку и заговорила, чеканя каждое слово жестко и безапелляционно.
– Да, Гордеев, я знала, что бывают в жизни огорченья, но это…за гранью добра и зла, знаешь? И я так понимаю, что глаза у тебя совсем недавно открылись, так? Артуру позвонил, небось?
– Тебя искал, – кивнул я.
– М-м…
– Еще Рябову встретил, – выдал я и приготовился получать знатных люлей.
– М-да, человек-ни-себе-ни-людям…Что-ж, Стас, в любом случае, спасибо тебе за честность. Но я просто проглотить все, что случилось, между нами, увы, не смогу.
– Арин, пожалуйста, – но девушка только отрицательно затрясла головой и решительно меня перебила.
– Врать не буду. Я любила тебя, Гордеев. Влюбилась с первого взгляда, как глупая курица. Смотрела на тебя и сердце в груди замирало. И стихи твои школьные все эти годы хранила, потому что…черт, потому что я не перегорела. До сих пор. И коробки те…там подарки, Стас. Подарки для тебя от меня, которые я так и не решилась отправить по адресу. Не знаю зачем я это делала, но так, в фантазиях, что однажды ты примешь от меня презенты, мне было легче жить. Кто как справляется с несчастной и безответной любовью. Кто-то ведет дневник, кто-то посещает психолога, а я вот покупала тебе подарки. Глупо? Странно? Да, я знаю, но как уж есть…
– Не надо справляться с любовью, Арин! Она не несчастная и не безответная. Пожалуйста, дай мне еще один шанс, прошу тебя!
– Нет, Стас. Никаких больше шансов. Потому что себя я люблю сильнее и не хочу больше страдать. Ясно тебе? И я о себя ноги вытирать не позволю, тем более тогда, когда все мои поступки были от чистого сердца и без грамма фальши. Я вернулась в Россию из-за тебя и ради тебя, Стас. А получила говна на лопате. И я считаю, что будущее между нами невозможно. Чувства чувствами, но всему есть предел. Тебе всегда будет проще верить домыслам и другим людям, но только не мне. В этом весь ты!