Девочка, ты чья?
Шрифт:
– Дэйви зашел сегодня к Джуди в семь утра, когда искал пропавшего Холлиза. По его словам, она очень расстроилась, узнав об исчезновении Холлиза, и поклялась, что понятия не имеет, где он. Потом, после десяти, Джуди уехала из города и, между прочим, до сих пор не вернулась. Скорее всего и не вернется. Одна ее соседка сказала, что Джуди выходила из своего трейлера с двумя большими чемоданами и сделала одну странную вещь.
– Какую же?
– Она держала у себя птичку в клетке. В хорошую погоду выставляла клетку на крыльцо. Так вот, Джуди вышла с клеткой, открыла дверцу, выпустила
Наступило молчание.
– Наверное, – снова заговорил Лабони, – Джуди решила, что с Холлизом случилась беда.
– Что? Какого черта этот идиот сбежал?
– Видно, сильно испугался кого-то или чего-то, – усмехнулся Лабони. – Его испугала Гаррет, которую он увидел в доме для престарелых. Подумать только! Мужик испугался бабы!
– Но зачем он взял с собой все свои вещи? Почему оставил этот карандашный рисунок? Кстати, что Холлиз там намарал?
Лабони достал из нагрудного кармана сложенную вчетверо фотокопию рисунка и протянул ее Эдону.
– Это она, Джей Гаррет, – со значением пояснил он, наблюдая за тем, как шеф разглядывает рисунок.
Эдон взглянул на изображение. В гробу лежала красивая светловолосая женщина, вокруг были нарисованы свечи и распятия. Над ней парили ангелы, скорбно сложившие на груди руки.
– Покажи рисунок старику Хансингеру, – сказал Лабони. – Спроси, не напоминает ли ему эта девушка кого-нибудь из его знакомых или пациенток.
Эдон выглядел совершенно ошарашенным.
– Я всегда говорил, что этот Холлиз слишком много знает. И Джуди тоже…
– Нет, это я тебе четыре года назад говорил, что их обоих следовало убрать, – оборвал его Лабони, – но ты тогда и слушать меня не захотел. А теперь они оба сбежали неизвестно куда.
– Думаешь, они сбежали вместе? – спросил Эдон, не в силах отвести взгляд от рисунка.
– Вряд ли, – покачал головой Лабони. – Скорее всего Джуди заподозрила, что мы прикончили его. Поэтому решила сбежать, но ей нужны деньги, а у этого адвоката их очень много. Вот и вся разгадка.
Так-то, приличный мальчик из богатенькой семейки!
– Какой ужас! – выдохнул Эдон.
– По моему приказу за адвокатом и этой Гаррет все время следят. Если они соберутся встретиться с кем-то… скажем, с Джуди…
Эдон глубоко вздохнул.
– Пусть за ними следят, только не этот болван Мидус. Ты сам должен неотступно следовать за этой парочкой.
– Будет сделано. – Лабони кивнул, улыбнулся и коснулся края шляпы. На самом деле он давно не питал никакого уважения к Эдону Мобри.
Власть ускользала от него. Как перезревший плод, она была готова упасть в сильные руки Лабони.
Апрельское утро разлило нежный свет по всему лесу. Потянулись к солнцу молодые полураспустившиеся листочки, раскрылись бледно-розовые соцветия кизиловых деревьев и диких слив.
– Как здесь красиво! – задумчиво произнесла Джей. Холмы сменились настоящими горами и заросшими лесом долинами.
– Я горожанин до мозга костей, – отозвался Тернер, – и природа не производит на меня большого впечатления.
Чем ближе они подъезжали к городку Эврика-Спрингз,
тем выше становились горы и тем круче казались их склоны. Дорога опасно петляла из стороны в сторону, грозя сбросить машину. Взятый напрокат автомобиль казался Тернеру неуклюжей тягловой лошадью, которую ему предстоит провести по узенькой горной козьей тропе.К их немалому удивлению, на опасной дороге было довольно оживленное движение. Большинство водителей относились к числу пожилых пенсионеров-туристов. Они неторопливо делали повороты, и даже малейшее препятствие казалось им труднопреодолимым. Их чрезмерная осторожность и медлительность приводили Тернера в бешенство.
Периодически поглядывая в зеркало заднего вида, он вдруг заметил, что за ним уже давно следует, держась на небольшом отдалении, белый пикап “шевроле” с тонированным лобовым стеклом и без номерных знаков, по крайней мере спереди.
Разумеется, в Оклахоме и Арканзасе было полным-полно таких белых пикапов “шевроле”, однако именно этот, без номеров, упорно преследовал его, то исчезая, то вновь появляясь в поле зрения.
Не вполне уверенный в своих наблюдениях, Тернер не сказал об этом Джей.
Утром она звонила матери, и та сообщила ей, что состояние Патрика не изменилось. Тернер понимал, что Джей придавала особое значение этой встрече в Эврика-Спрингз, хотя почти ничего не говорила и держалась стоически.
Решив немного отвлечь ее, он указал на еле двигавшуюся перед ними машину и насмешливо заметил:
– Если я к старости буду так водить машину, пусть меня поставят к стенке и пристрелят, чтобы не мучился.
Джей улыбнулась, и Тернер вдруг понял, что ему очень нравится ее улыбка. “Когда-нибудь, когда все это кончится, – подумал он, – я приеду в Бостон и сделаю так, чтобы ты улыбалась, смеялась, светилась от удовольствия и счастья…”
Снова посмотрев в зеркало заднего вида, Тернер увидел тот же пикап “шевроле”. Тонированное лобовое стекло нахально и вызывающе сверкало на солнце. Преследование действовало ему на нервы.
– Сегодня вы выглядите просто прекрасно! – обратился он к Джей.
На ней был темно-красный брючный костюм и светло-розовый свитер под жакетом. Тернер неплохо разбирался в одежде и сразу понял, что ее костюм не из дорогих, но на Джей выглядел изумительно. От комплимента Джей слегка покраснела, улыбнулась и опустила голову. Она снова зачесала волосы так, что они падали всей массой на одно плечо – очевидно, чтобы скрыть еще не зажившую ссадину на лбу. Единственным украшением были крохотные золотые сережки и наручные часы. На поврежденном мизинце все так же красовался голубенький бантик.
– Спасибо за комплимент, – сказала она.
– Это не комплимент, мне действительно очень нравится ваш сегодняшний вид. Вам очень к лицу этот цвет, он отлично оттеняет ваши глаза.
– Спасибо, что стараетесь подбодрить меня. Я действительно ужасно волнуюсь за Патрика. Что, если в этом списке не окажется его матери?
– Тогда можно попытаться разыскать ее с помощью тех, кто упомянут в этом списке. Так часто бывает. Важно получить хотя бы тонкую ниточку.
Джей тяжело вздохнула и, проведя рукой по волосам, призналась: