Девочка, ты попала

— Целовать тебя до одурения.

— Кирилл… — смещается Диана.

— И сейчас мы именно этим и займёмся.

Я впиваюсь в ее губы, как одурманенный, как человек, который сто лет не пил воды и наконец-то может насытиться. Она кладет ладонь на мое лицо, и переводит наш поцелуй в более нежный, словно пытается показать — с ней нужно иначе. И я подчиняюсь, сбавляю темп, целую не так напористо, ласкаю ее язык своим, скольжу вдоль сладких губ. Наш медленный танец еще более крышесносный, чем страстное танго. Я моментально возбуждаюсь, не сдерживая стон, который срывается с моих уст.

Тогда Ди будто подхватывает мое состояние, и начинает издавать что-то похожее на мурчание, будто намекая, как ей нравится. Мои руки нагло скользят по бедрам Дианы, она покачивает ими в такт, словно умелая наездница, трётся об мою ширинку. Проклятье… Чувствую, как член наливается возбуждением, как желание стать единым целым с этой девчонкой достигает геометрической прогрессии.

— Кир, — стонет она мне в губы, пока я пытаюсь совладать с собой.

— Что, — также тихо отзываюсь я, прикусывая ее нижнюю губу. А затем и вовсе поднимаю Диану на руки. Иду на ощупь к лавке, благо она здесь у ворот, сажусь сам, и сажаю на себя Орлову. Она в позе наездницы возбуждает меня еще больше. Моя бы воля, мы бы уже избавились от одежды.

— Стой, — останавливает Ди, резко разрывая наш поцелуй. — Я боюсь…

Лоб ко лбу, дыхание в унисон, ее руки на моих плечах, мои у нее под майкой на талии. Мой пульс шалит, ее видимо тоже. И вроде бы нет смысла ставить происходящее на паузу, но она почему-то не спешит прыгнуть со мной в пропасть.

— Чего ты боишься, крошка?

— Обжечься. — Ее голос такой тоненький, едва слышный, он пробуждает мне ранее неизведанные чувства. Я не понимаю, почему позволяю Ди брать надо мной верх, почему я готов хоть тысячу раз остановиться, лишь бы в тысяча первый она сказала свое «да».

— Даже если обожжешься, у меня есть лейкопластырь. — Шучу я, и снова коротко целую ее.

— Дурак, — хихикает она.

— Исключительно твой дурак, имей в виду.

— Обещаешь? — неожиданный вопрос, словно Диана сомневается во мне. Ладно, полагаю, если учесть мой образ жизни, ее сомнения вполне логичны.

— Обещаю. А теперь! — я делаю то, что вообще не вяжется со мной. Опускаю Ди на землю, поднимаюсь сам с лавки и беру ее за руку. — Поехали, поедим?

— А как же…

— Успеется, — улыбаюсь и тяну Диану к выходу.

Глава 49 — Диана

Мне нравится, как Кирилл с осторожностью относится к каждому шагу в наших отношениях. Он спокойно воспринимает мои заскоки на тему “пока никому не говорим”, и даже не настаивает попасть ко мне в гости, хотя до этого постоянно рвался. Мне кажется, Беркутов меняется: становится более серьезным, зрелым парнем. Порой я ловлю себя на мысли, что заражаюсь от него легкостью, превращаюсь в птицу, у которой есть крылья.

В пятницу вечером, когда Кирилл целует в машине меня на прощание, я выхожу с улыбкой на улицу. Но уже у подъезда останавливаюсь и оглядываюсь: такое ощущение внутри, будто за мной кто-то наблюдает. В округе тишина, только несколько мальчишек играют на детской площадке — катаются на лонгбордах. Наверное, показалось…

Захожу домой, снимаю обувь, куртку и иду на кухню. Беру графин с соком, а он неожиданно оказывается пустым.

— Странно, — произношу вслух. Еще утром я налила сюда целую коробку апельсинового сока, я точно это помню. Или не наливала? Нет, я пила два стакана и там должно было остаться, пусть немного, но остаться. Ничего не пойму…

Однако придатся размышлениям не успею — звонит мобильный. На экране высвечивается Алина, а это значит, мне предстоит целый час разговора про ее Ахматова. Они опять поругались. Я наливаю в графин воды, пока разговариваю по телефону, и напрочь забываю про него, уходя в разговор.

***

В субботу я прихожу на тренировку к Кириллу, вернее я иду туда вроде бы к брату, мы давно не виделись. Сажусь на первом ряду, и махаю рукой, пока Матвей пытается отнять мяч у соперника. Замечаю, как Беркутов улыбается мне, а потом и вовсе начинает кривляться. Я смущенно отвожу взгляд и стараюсь не смотреть на него, но едва ли не тактильно ощущаю, как Кирилл одаривает своим вниманием.

После завершения тренировки, иду в помещение спортивной арены, где ребята должны переодеваться. Неожиданно в коридоре меня кто-то хватает за руку, затягивая в пустой кабинет. Дверь с шумом закрывается, я упираюсь лопатками в стенку и вздрагиваю, замечая перед собой Кирилла.

Он весь взмыленный, в белой форме, которая ему чертовски идет.

— Это что за игры? — его взгляд огонь, который может превратиться в бесконечное пламя. Его взгляд ломает все мои баррикады, а сердце, наполненное льдом, превращает в кипяток.

— Соскучилась, — шутливо отвечаю ему. Кладу руку на лицо Кириллу, провожу пальцем нежно вдоль скулы. Его грудь часто вздымается от возбуждения и моя, кажется тоже. Больше всего на свете мне хочется целовать Беркута, до потери сознания, даже если нас поймают с поличным. Он — мое помутнение рассудка.

— Я тоже, — шепчет Кир, и, не дожидаясь ответа, впивается в мои губы страстным поцелуем. Меня тут же пронзает приятная волна дрожи, которая где-то вверху завязывается в тугой узел и бухает вниз живота. Сама не замечаю, как издаю протяжный глухой стон, и от удовольствия прикусываю губу Кирилла. Его язык сейчас мне кажется таким сладким, будто я пробую мороженое, которое обожала в детстве.

— Черт, — тихо шепчет Беркутов, разрывая наш поцелуй. — Ты меня с ума сводишь, Ди.

— Вот как? — со мной происходит что-то до ужаса невероятное. Я никогда раньше не пыталась открыто заигрывать, представлять, как мужские руки будут касаться моей груди, медленно раздевать, оставляя в одних трусиках. С Денисом было по-другому. Наши с ним отношения напоминали работу на заводе, куда ходишь строго по расписанию, невзирая на состояние здоровья. С Кириллом же я будто нахожусь в вечном отпуске, где милашка бармен каждый вечер наливает мне “Текилу Санрайз”.

— А тебе я смотрю нравится, да? — мужское дыхание приятно щекочет мои губы, а рука Кирилла уже успела пробраться под мою майку в области поясницы. Но он не идет дальше, хотя мог устроить разрядку прямо здесь — в этом пустом кабинете. И я однозначно ценю то, с каким трепетом он относится ко мне — к нам.

— Очень, — ничуть не лукавлю я.

— А мне нравишься ты, — с улыбкой отвечает Кир. Беркутов отходит, явно с неохотой, затем переплетает наши пальцы и подносит к своим губам. С той стороны, где находится моя ладонь, Кирилл оставляет нежный поцелуй, от которого я тихо таю.

— Как насчет… — смущенно произношу, ощущая быстрый стук сердца, который отдается в груди. Может моя поспешность и не очень правильная, но как же хочется просто быть счастливой. Хотя бы на короткое мгновение. И если уж парень напротив смотрит на меня такими влюбленными глазами, почему бы не рискнуть? Почему бы не прыгнуть за ним в пропасть? А вдруг именно там я обрету крылья?

— Говори, — Кирилл наклоняется и заправляет прядь мне за ухо, он делает это настолько заботливо, словно мы вечность вместе. — Хочешь, пойдем в кино или в парк? Я готов исполнить твое любое желание, Ди.