Девочки Тора

«Максим… Как же я счастлива, что тогда при Славкине ляпнула про работу. Как же счастлива, что попала именно в твою компанию».

Его губы сминают мои. Они то требуют, то умоляют. То просят, то настаивают. Я схожу с ума от того, как быстро и ловко Тор меняет характер поцелуев.

Хочу, чтобы это не заканчивалось никогда.

Крепкое тело всё сильнее вжимает меня в стену. Я поднимаю голову вверх, наслаждаясь, как капли воды падают на лицо, пока Максим лижет мою шею, скользит к груди и ласкает ее языком.

– Хочу, чтобы это было вечно, – шепчу вслух, царапая плечи мужчины.

– Сколько бы ты ни попросила, Аня.

Его ладони сдавливают бёдра, затем я чувствую давление между ног, которое сменяется лёгкой болью и сразу же наслаждением. Это больше чем просто проникновение в меня – это освобождение моей души и тела от боли и страха, от тюрьмы и плена.

Слёзы машинально текут по щекам. Я не могу их сдерживать, потому что ощущения и эмоции разрывают.

– Всё в порядке? – Тор слегка отстраняется и спрашивает, когда я шмыгаю носом.

– Более чем. Лучше просто не бывает… – голос дрожит.

Я упираюсь лбом в лоб мужчины и всхлипываю.

Он часть меня. Я чувствую, как его много. И при этом, всё абсолютно естественно. Как будто так и должно быть.

– Почему ты плачешь?

– Потому что я настолько сейчас счастлива, что не могу удержать внутри это счастье. Спасибо тебе за это, – прикрыв глаза, я мягко целую его в губы и буквально сразу ощущаю движение внутри себя.

Никогда меня не любили так нежно. Так осторожно. Так мягко и трепетно.

Никогда меня не любили…

А сейчас я чувствую, как нечто светлое и красивое зарождается внутри огнём.

Возможно, этот огонь не вечен. Возможно, пламя погаснет, но пока оно горит, я буду гореть в нём, и буду гореть вместе с ним.

Движения Тора становятся более резкими и быстрыми. Я успеваю сделать вдох между вскриками, но воздуха всё равно не хватает. Наслаждение накрывает меня с головой, как потоки воды сверху. Я тону в экстазе, который стирает страшные и болезненные воспоминания, который как анестетик обезболивает все мои раны.

Максим проникает в меня гораздо глубже, чем это может позволить тело. Он дотрагивается до моей души, которая почти погибла. Он достает ее со дна и поднимает ввысь, чтобы она снова могла летать.

– Ты лучшее, что случалось со мной за всё это время, – меня трясёт, когда Тор чуть отстраняется, чтобы я могла сделать вдох. – Лучшее. Понимаешь? Я боюсь, что ты мне приснился. Что ты вдруг исчезнешь.

– Я не сон, Аня. Я реальность. И я никуда не исчезну. Пока ты не попросишь сама.

Отлепив меня от стены, Максим выходит из душевой кабины, не разъединяя наши тела, и лишь после этого ставит на ноги и набрасывает на мои плечи полотенце. Он укутывает меня будто маленькую девочку, а затем выносит из ванной и идёт к своей спальне.

Именно такой я ощущаю себя рядом с ним. Хрупкой и маленькой. Защищённой.

Его постель сильно пахнет им. Делаю глубокий вдох, чтобы вобрать в себя побольше запаха. Даже если мне однажды придётся уйти – я буду помнить.

Крепкое горячее тело вновь накрывает меня сверху. Не удержавшись, я тянусь к серёжке в его ухе, цепляю зубами маленький молот и оттягиваю.

– Будешь плохо себя вести, мы до утра не уснём, – хрипло смеётся.

– И пусть… Я не хочу спать. Хочу чувствовать дальше.

Тор обхватывает моё лицо ладонями и заглядывает в самую глубину глаз. Смотрит так пристально, будто пытается найти какой-то важный для себя ответ.

– Знаешь, с вашим появлением в этом доме много изменилось.

– Например, что? Стало больше бардака?

– Нет, – Макс качает головой. – Стало больше души.

Я сглатываю, прикусив нижнюю губу.

– Она тебе мешает? Душа?

– Нет. Я хочу, чтобы она здесь навсегда осталась.

Губы резко накрывают мои и сминают. Он бедром разводит мои ноги и ложится между ними. Удовольствие вновь прошивает электрическим током от макушки до кончиков пальцев.

Если он хочется, чтобы наша душа здесь осталась, то должен знать, что и наша душа хочется остаться здесь тоже. Навсегда…

Глава 46

Глава 46

Аня

— Ты что, спишь с моей мамой?

Вопрос дочки звучит насколько неожиданно, что я роняю ложку, которой собиралась размешать свой утренний чай.

— Ксю! — смотрю на кнопку.

А она в свою очередь с прищуром смотрит на Тора.

— Я видела, как она выходила из твоей комнаты утром, Костиныч.

Щёки заливает волной жара, и я завидую самообладанию Максима, который вовсе не выглядит обескураженным.

— Мы с твоей мамой нравимся друг другу. Ты не против? — абсолютно спокойно заявляет он.

Ксюша ещё сильнее сощуривает взгляд.

— Не против. Вроде ты хороший.

— Спасибо за высокую оценку, — подмигивает Торецкий и ставит перед Ксю тарелку с блинами. — Ну, тебе я тоже нравлюсь?

— Нууу... Дааа. Наверное, — протягивает дочка, взяв пальчиками блин. — Я пока думаю. Но ты знаешь, Костиныч, если мальчик спит в одной комнате с девочкой, то он обязан на ней жениться.

— Ксения! — снова осаждаю дочку, но та невинно хлопает ресницами и недоуменно смотрит на меня.

— Но мама, это же правда!

— Согласен, — усмехается Тор, бросив на меня смеющийся взгляд. — Так ты даёшь согласие, чтобы мы с твоей мамой поженились?

Они вдвоём решили меня до сердечного приступа довести или что?

— Я приму решение после бассейна. Или после зоопарка. Но вообще, Костиныч, ты дарил моей маме цветы? А водил её в кино? Я видела в кино, что, когда хотят на девочке жениться, то вооот такие букеты дарят, — Ксю разводит руки и широко распахивает глаза. — Огромные!