Девон: Пробуждение
Шрифт:
Золотой лист в ладони Хаунда задрожал, а затем оторвался от корешка и стремительно улетел вглубь оскверненной рощи. Не отрывая взгляд от горизонта Хаунд, тихо обронил.
— Грядет черный шторм.
И словно подтверждая его слова сильный порыв ветра накатил и принес с собой запах моря. Черные тучи заслонили собой горизонт и стремительно накатывали подгоняемые шквальным ветром. Миг покоя сменился свирепым свистом ветра. Плащи развевались как флаги, кони заржали, сверкая клыками, а баргесы прижались к земле.
— Как не вовремя ОН решил побуянить. Нужно найти укрытие!
— Ты шутишь, здесь?!
—
Никто не стал спорить с этим решением. Даже Борзай.
Во-первых, те шторма, что насылал Черный дракон, отличались от обычных и получить удар молнией был весьма высоким, как и вероятность промокнуть до костей.
Во-вторых, пускай они не могли продолжить путь, но и их добыча вынуждена поступить так же.
— Бигль, — окликнул он разведчика, — куда ведет эта дорога? В трех днях пути они будут вынуждены остановится на ночлег.
— Не думаю, что они успеют добраться до Серсредгала. Значит, остается всего одно место. Постоялый двор «Сердце Розы»!
— Хм, как я и думал. Эван ван Астра возвращается домой. А мы идем следом.
4.1 Холодные грезы
АКТ 4 — Не доброе утро…
Ледяная гладь замерзшего озера простиралось от горизонта до горизонта и лишь вдалеке за морозной дымкой виднелись очертания дремучего леса и высокие шапки гор.
Сверкающие снежинки кружились в медленном вальсе укрывая путь одинокого ребенок, что упрямо шел вперед, оставляя за собой вереницу заснеженных следов.
Вдох.
Выдох.
С губ срывается облачко пара и устремляется вверх к чернильно черному небу, где рукой небрежного художника ярчайшие из звезд соединены в причудливые созвездия.
Их имена звучат в голове голосом матери:
«Вот Гончая, она всегда идет следом за Лисом. А та россыпь звезд и дымка, туманность Яда, прямо под клыками Змея. Ярчайшие из звезд украшают стрелки циферблата небесных часов, по их движению мы отмеряем время, но одну из них украли. Кто? Разумеется, Лис. Его сложно винить. Эта звезда путеводная. Жаль ее старое название в ходу только у матросов. А вон там видишь созвездие малого Льва, его глазам тебе доверять нельзя…»
«Почему мама?»
Эван, не сбавляя шага, протянул руку и коснулся путеводной звезды, поймал ее на ладонь. Нет. Это была всего лишь снежинка.
«Снежинка?»
Оглушительный треск прервал его мысли. Лед под ногами покрылся россыпью трещин.
— О, нет. Нет! Только не снова!
Страх накатил волной.
Эван бросился в сторону.
Брызги ледяной воды и на месте, где мгновение назад он стоял уже пугающая чернота холодных вод, в которых дрейфуют мелкие льдинки.
Эван сглотнул.
На миг ему показалось, что опасности миновала, но странный гул пошатнул эту уверенность. Подо льдом проплыл силуэт гигантского существа, что скрылся, едва показавшись…
Интуиция шептала: то скрывается в глубине голодно, жестоко и может вернуться в любой момент и тонкий лед единственное, что отделяет тебя от встречи с ним.
«Нужно добраться до берега!»
Осторожно, шаг за шагом.
Шаг за шагом.
Холод проник до самых костей, а трещины следовали за ним по пятам. Лишь чудом ему
удавалось опережать их всего на пару шагов. Он почти выдохся, когда берег наконец-то навис над ним острыми треугольными скалами.Величественные березы, ели, и кустарники были покрыты тонким слоем льда, что казались сделанными из хрусталя.
Тихо звеня в дуновениях ветра.
«Дзинь — дзинь — дзинь.»
Эван приободрился. Опасность почти миновала. Совсем немного и он будет в полной безопасности, но тут его ушей достиг отчаянный вскрик. Причудливый зверь барахтался в проруби и не мог оттуда выбраться. Заметив Эвана, тот начал барахтаться активнее, отчаянно зовя на помощь.
Эван попытался отвести взгляд. До берега оставалась идти не так уж много…
Нет.
Он не мог так поступить.
— Погоди я сейчас!
Подходить было опасно.
Сняв свое пальто, он бросил его, в тщетной надежде, что зверьку хватит сообразительности и сил ухватится за его рукав зубами.
Первый бросок. Провал.
Второй бросок. Слишком рано.
Третий бросок. Получилось!
Навалившись всем весом Эван, потянув за другой рукав, сумел, вытащил серебряного зверька из проруби. Это был детеныш грифона! Создание из сказок и легенд. С небольшими отростками похожими на крылья. Неуверенной походкой тот выполз на берег дрожа от холода и отряхнувшись благодарно кивнул своему спасителю.
— Не нужно благодарностей.
Но зверь явно был с ним не согласен, его золотые глаза блестели.
— Прости, но как бы я ни хотел. Мне не дано заключать пакты…
Грифон бросил на него печальный взгляд и побежал по льду, скрывшись в хрустальной чаще, между лап елей, которые звенели как колокольчики.
«Дзинь — дзинь — ди — линь!»
Эван улыбнулся и помахал ему вслед.
«Дзинь — дзинь — ди — линь!»
Нет, погодите в этот раз это и правда были колокольчики!
Не в лесу, а прямо у него над…
Эван поднял голову.
Темный силуэт величественного и прекрасного зверя с развесистыми рогами, возвышаясь над ним гордо, стоя на одной из прибрежных скал. Его шерсть была золотой с замысловатым узором, а ветвистые рога украшали бесчисленные серебряные колокольчики невероятной красоты, что звенели в такт с каждым его движением.
Но их звон не был мелодичным.
Он был тревожным.
Звук, похожий на шелест. Что-то упало Эвану на голову с золотой шкуры зверя и зашевелилось в его волосах. Он вздрогнул всем телом и поспешно запустил руку в светлые волосы брезгливо, извлекая из них нечто извивающиеся и стрекочущее. Это было насекомое с человеческим лицом! Которое, оказавшись в его руках тут же истошно завизжало.
Взвизгнув Эван, отшвырнул от себя чудовище, угодив им прямо в прорубь. Раздался громкий: "Бултых!" и вопль стих.
Со шкуры зверя снова что-то упало… Но Эван уже отступал к тонкому льду, в глубь озера.
А золотой олень, спустившись со скалы и звякнув колокольчиками на рогах, последовал за ним.
Освещение изменилось, и Эван смог разглядеть величественного зверя… И тут же об этом пожалеть.
Золотая шкура оленя не была настоящей. Это была имитация. По зверю ползали бесчисленное количество отвратительных насекомых, похожих на нечто среднее между бабочками, пчелами и осами… Они отчаянно вгрызались в плоть зверя, но всех их убивал безжалостный мороз.