Девственный огонь

— Нет, если их купишь ты.

— Но, Пенелопа, для нас это слишком дорого. Особенно после расходов на свадьбу. Ты хоть знаешь, сколько ты истратила?

— Ну и что? Тревис, должно быть, очень богат. Его вклады...

— Он не вкладчик нашего банка.

— Так заставь его стать им, Хьюг. Таким образом ты найдешь деньги для покупки акций Джастина. — Она подошла и похлопала его по щеке. — Ты же сможешь.

— Если я даже и найду деньги, я должен буду покупать акции через посредников. Джастин хочет вызвать наплыв в банк требований о возвращении вкладов. Он хочет нас разорить!

— В таком случае ты должен его перехитрить. Представь, как он будет взбешен! — воскликнула она с довольным видом. — У нас и его прекрасная доченька, и его акции.

Глядя в огромное зеркало, она поправила волосы и повернулась полюбоваться на себя в профиль.

— Ты никогда не поверишь, куда они пошли сегодня, — Пенелопа внимательно изучала линию своего подбородка, — посмотреть в парке какое-то представление, подготовленное трамвайным обществом. — Она рассмеялась. — Боюсь, что у моей дочери плебейские вкусы.

— Она показалась мне весьма образованной.

— Господи, Хьюг, образование не делает женщину утонченной, — Пенелопа расправила юбку и повернулась посмотреть на себя сзади. — Вовсе не делает!

Хьюга совершенно не интересовало, что делает женщину утонченной. На сегодняшний день у него было две неприятности. Во-первых, угроза Джастина Харта; во-вторых, дело Кэлловея, по какой-то причине решившего не брать кредит, что значило существенные потери в прибыли, на которую Хьюг очень рассчитывал. Теперь его интересовало лишь то, какие еще неприятности готовит ему судьба и как обуздать непомерные расходы своей жены.

* * *

Они весело возились на кровати, ускользнув от Хьюга и Пенелопы после возвращения из парка.

— Тише! — прошептала Джессика.

— Сама тише! — прошептал в ответ Тревис. — Хихикаю не только я.

Отбиваясь от щекотки, Джессика завернула ему руки за спину и положила ничком на кровать.

— Я знаю, — заявил Тревис, — ты хочешь меня изнасиловать.

— Тре-евис!

— Но это же прекрасно! Кроме того, теперь твоя очередь. — Он вырвал руки и, повернувшись на спину, широко раскинул их. — Вперед!

Джессика, запыхавшись, села и откинула спутанные волосы:

— О чем ты говоришь?!

— Для начала, я думаю, ты меня разденешь.

— Я не буду!

— Но почему? Я же тебя раздевал вчера вечером.

Джессика покраснела и потупилась. Он раздевал ее так долго, что она совсем обессилела и в конце не могла сопротивляться ни его, ни своим желаниям.

— Не надеешься ли ты, что я опять буду этим заниматься? — он так комично изобразил трагическую улыбку, что Джессика не выдержала и рассмеялась, забыв о смущении.

— Я серьезно, Джессика, ты можешь начать отсюда, — он снял галстук и показал на верхнюю пуговицу рубашки, — или отсюда, если торопишься. — Он прижал ее ладонь к поясу своих брюк.

Джессика опять покраснела. Тревис обнял ее за плечи, притянул к себе и нежно поцеловал.

— Руки у тебя свободны. Что ты мне снимешь в первую очередь?

Она попыталась увернуться.

— Не будь такой неженкой, — поддразнил он. — Ты же современная женщина, умная, сильная. Я думаю, в школе ты играла в баскетбол, правда?

Джессика кивнула:

— Да, играла, пока не появилось постановление девяносто шестого года. Они испугались, что это может причинить вред нежному женскому организму, — насмешливо сказала она.

— Теперь смотри. Сегодня у тебя есть шанс. Я не волнуюсь за твой нежный женский организм. Просто я хочу, чтобы мы воспользовались самыми потрясающими способами, которые только можно себе представить.

Джессика выглядела совершенно растерянной.

— Тревис, я не могу подумать ни о...

Тревис рассмеялся, с нежностью глядя на нее.

— Любимая, начни раздевать меня, сопровождая каждый жест поцелуями и ласками, и, если ты будешь делать это с любовью, я уверен — ты захочешь еще чего-нибудь.

Джессика с любопытством посмотрела на него, потом перевела взгляд на рубашку, которая скрывала тело Тревиса. Она не была уверена, что сумеет играть в эту новую игру, но села, подобрав ноги, наклонилась и начала расстегивать пуговицы.

— Джесс, я не перепачканный ребенок Сисси, которого ты раздеваешь, чтобы засунуть в лохань с водой.

Она замерла и бросила на него взгляд из-под полуопущенных ресниц, затем склонилась и нежно поцеловала его кожу под своей ладонью — не уверенная правильно ли она поступает.

— А теперь язычком, — тихо попросил Тревис. Джессика нерешительно притронулась языком к его груди. Какое странное ощущение! Она вздрогнула от возбуждения.

— А теперь поцелуй мне здесь, — он показал на пупок.

Он однажды ей это делал. Было настолько приятно, что она едва не лишилась чувств. Будет ли ему так же приятно? Джессика накрыла ртом его маленький пупок и, не ожидая просьбы, лизнула языком. Тревис застонал. Этот стон пронзил ее подобно электрическому разряду.

— Сними мне брюки, любимая.

Боже, Джессика не собиралась этого делать. Почему она позволила ему втянуть себя в эту игру?! Почему... Он не дал ей собраться с мыслями, положив ее пальцы на верхнюю пуговицу брюк. Она почувствовала, как сильно он возбужден, и не могла не притронуться к его отвердевшей плоти. Никогда раньше она этого не делала.

— О-о, Джесси! — выдохнул он.

Она увидела, как удовольствие разлилось по его лицу, выгнуло его шею, и, почувствовав головокружение от столь явно выраженного желания, сама задрожала от возбуждения. Потом нетерпеливо закончила раздевать его и остановилась, не зная, что делать дальше.

Она растерянно подняла глаза, а Тревис улыбаясь сказал:

— Теперь ты. Я не хочу быть голым и возбужденным в одиночку.

Джессика кивнула и потянулась к выключателю, но он перехватил ее руку: