Девушка, которая взрывала воздушные замки

Судя по всему, дело Лисбет Саландер сдвинулось с мертвой точки, а имя Микаэля Блумквиста склонялось в связи с убийством полицейского из Гётеборга. Больше никакой информации пока не было. Лотта Карим находилась в полицейском управлении и пыталась раздобыть хоть какие-нибудь сведения, а Хенри все утро названивал всем подряд и пытался разобраться в том, что произошло ночью. Блумквист на звонки не отвечал, однако благодаря некоторым источникам Хенри удалось восстановить примерный сценарий ночных событий.

Но Эрику Бергер, казалось, все происходящее вокруг ничуть не волновало.

Дверь к себе в кабинет она закрывала крайне редко – лишь когда принимала посетителей или напряженно работала над какой-то темой. В это утро посетителей у нее не было, и она не работала. Хенри несколько раз заходил к ней, чтобы сообщить о новостях, – и заставал ее в кресле у окна. Погруженная в себя, Эрика равнодушно взирала на людской поток на Гётгатан, и его сообщения она выслушивала рассеянно. Что-то ее тяготило.

Размышления Хенри прервал звонок. Открыв дверь, он увидел Аннику Джаннини. С сестрой Микаэля Блумквиста он встречался несколько раз, хотя и не мог бы сказать, что знает ее близко.

– Привет, Анника, – сказал Кортес. – А Микаэля сегодня здесь нет.

– Я знаю. Мне нужна Эрика.

Когда Анника вошла в кабинет, Эрика Бергер сидела в кресле у окна. Взглянув на посетительницу, она вернулась к реальности.

– Привет. А Микаэля сегодня нет.

Анника улыбнулась.

– Знаю. Мне нужен отчет Бьёрка о расследовании СЭПО. Микке попросил меня изучить его, чтобы впоследствии, возможно, представлять интересы Саландер.

Кивнув, Эрика встала и принесла с письменного стола папку.

Анника уже собиралась уходить, но, немного поколебавшись, передумала и села напротив Бергер.

– Хорошо, а что происходит с тобой?

– Я собираюсь уйти из «Миллениума», но пока не сказала об этом Микаэлю… не рискнула. Он настолько увлекся этой историей с Саландер, что мне так и не выпал удобный случай. Я и другим не могу ничего сообщить, не поговорив сначала с ним. Так что мне, конечно, не по себе.

Анника Джаннини прикусила нижнюю губу.

– Поэтому ты вместо него решила поделиться со мной… Но чем ты намерена заниматься?

– Я буду главным редактором газеты «Свенска моргонпостен».

– Вот это да! В таком случае мне следует тебя поздравить, а тебе не следует рыдать и рвать на себе волосы.

– Сказать по правде, я не планировала оставить «Миллениум» в таком раздрае, в таком хаосе… Просто мне сделали такое предложение, от которого я не смогла отказаться. Я хочу сказать, что такой шанс дважды не выпадает. Мне предложили эту должность как раз перед тем, как застрелили Дага и Миа, и мы просто сбились с ног. Я не смогла признаться. А теперь меня мучает совесть.

– Понимаю тебя. И ты боишься рассказать об этом Микке…

– Я вообще еще никому не рассказывала. Я думала, что начну работать в «Свенска моргонпостен» в конце лета и у меня еще будет время поделиться. А они теперь требуют, чтобы я приступила к работе как можно скорее.

Она замолчала и посмотрела на Аннику с таким видом, будто вот-вот расплачется.

– Так что практически я работаю в «Миллениуме» последнюю неделю. После выходных я уезжаю, а потом… Мне нужен краткосрочный отпуск, чтобы подзарядиться. А с первого мая я уже в «Свенска моргонпостен».

– Что ж, давай представим себе, что тебя переехал автомобиль. Тогда журнал остался бы без главного редактора, и тоже без всякого предупреждения.

Эрика взглянула на нее.

– Но меня ведь не переехал автомобиль. Я была в полном здравии и упорно молчала несколько недель.

– Понимаю, что ситуация сложная, но мне кажется, что Микке, Кристер и все остальные справятся с ситуацией. И я считаю, что ты должна все им рассказать – прямо сейчас.

– Да, но твой чертов братишка торчит сегодня в Гётеборге. Он спит и не отвечает на звонки.

– Знаю. Мало кому удается так успешно избегать телефонных звонков, как Микаэлю. Однако тут речь идет не о вас с Микке. Я знаю, что вы проработали вместе двадцать лет или около того, что у вас складывались непростые отношения, – но тебе следует подумать о Кристере и прочих.

– Но Микаэль…

– Конечно, Микке взорвется. Но если он не справится с ситуацией после двадцати лет ваших отношений, тогда он не стоит того времени, что ты на него потратила.

Эрика вздохнула.

– Взбодрись. Позови Кристера и всех остальных. Немедленно.

Кристер Мальм явился на собрание, устроенное Эрикой Бергер в маленьком конференц-зале «Миллениума», в подавленном настроении. Его предупредили о собрании всего за несколько минут до начала, как раз когда он, по случаю пятницы, уже собирался покинуть редакцию пораньше. Кристер покосился на Хенри Кортеса и Лотту Карим; они тоже казались растерянными, как и он. Ответственный секретарь редакции Малин Эрикссон тоже ничего не знала, как и репортер Моника Нильссон, и маркетолог Сонни Магнуссон. Не хватало только Микаэля Блумквиста, который находился в Гётеборге.

«Боже, Микаэль ведь ничего не знает, – подумал Кристер. – Интересно, как он отреагирует…»

Эрика Бергер закончила свое выступление, и в конференц-зале воцарилась полная тишина. Мальм покачал головой, встал, обнял Эрику и поцеловал ее в щеку.

– Поздравляю, Рикки. Должность главного редактора «Свенска моргонпостен» – серьезный успех после плавания на нашей маленькой шхуне.

Хенри Кортес бурно зааплодировал. Эрика подняла руки.

– Стоп, – сказала она. – Сегодня я недостойна ваших аплодисментов.

Она сделала короткую паузу и обвела взглядом своих немногочисленных коллег.

– Послушайте, мне ужасно жаль, что все так получилось. Я еще несколько недель назад собиралась вам все рассказать. Но тут произошли эти страшные убийства, и мы потеряли голову. Микаэль с Малин работали как одержимые, и у меня просто не было подходящего случая. Поэтому так и вышло.

До Малин Эрикссон вдруг дошло, что в редакции не так уж и много сотрудников и без Эрики они вряд ли справятся. Бергер всегда казалась твердыней, к которой Малин всегда могла прислониться, стабильной и устойчивой в любых катаклизмах. Ничего удивительного, что этот «Утренний дракон» нанял ее на работу.