Девушка под яблоней (Буймир - 2)

Молчат люди в унылом раздумье.

– Земля перегорела в пепел, - говорит садовник Арсентий.
– Вишни одна мелюзга, не крупнее паслена, кислые, как щавель. Под деревьями синие круги - падает увядшая сморщенная слива. Фрукты не зреют, а спекаются.

Мавра, шедшая от коровника с ведром, услышав невеселый разговор, тоже остановилась. У нее своя забота:

– Не картошка - одна ботва, лебеда, голый корень. Где ж завязаться в горячей земле картофелине. А если и завяжется - сморщенная будет, что сухой гриб. Кукурузные початки - с заячий хвост. Подсолнух не успеет вытянуться, как уже дубеет, и мелкий, как ромашка. Просо рыжеет, помидоры печеные.

Еще больше тоски нагнала.

Мусий Завирюха даже рассердился.

– Не везде так, - неохотно буркнул он.

Разве он чувствовал себя когда-нибудь беспомощным перед лицом стихии? Однако на этот раз Мусий все больше молчит да прислушивается - пусть выговорятся.

Люди нет-нет да и взглянут на безоблачное небо - не набегает ли тучка? Где там, воздух сухой, горячий - откуда тучке взяться? Вдруг издалека явственно донесся гром. Парит. А может, и соберется дождь?

Только откуда же этот гром взялся? Разве что из-за леса наплывет дождевая туча? Погромыхивало все сильнее, все ближе. Люди оживились. Но очень скоро все поняли: это грохотала телега по тряской дороге. Сбежала улыбка с лиц. Как далеко разносится звук! Ребенка мать зовет - так голос звенит на всю улицу.

Не вяжется у соседей разговор, вяло бросят словечко-другое и ответа не ждут.

– В беде люди озлобились, - с горечью сказала Мавра, - как змеи стали. Вода в колодцах повысыхала, бегают туда-сюда, тарахтят ведрами. Коров поить на Псел гоняют.

Не удивляйтесь, право же, иной раз пчелы открывают пасечнику глаза, предвещают - к урожаю или к засухе. Усядутся возле улья и жужжат-жужжат. Значит, нету силы у пчелы, ветер подул, она падает. Вытянешь ведро из колодца - полно пчел. Прохлады ищут.

– Овес побелел, легкий, что ковыль, шелестит жалобно, горестно.

– На дереве лист горит...

– Скотина осоке рада, до того трава вокруг выгорела.

Наслушавшись невеселых разговоров, тракторист Сень напоминает, что не всюду засуха выжгла хлебные поля. Вон у Текли в бригаде и пшеница и жито колосок к колоску. Клонится под тяжестью зерна колос, хлеба посеяны густо, прохладно корням, не выжжет солнце. И кукуруза выкинула богатые початки.

Мусий Завирюха заметил, что песчаные почвы лучше держат влагу, а чернозем трещины дает, через них влага испаряется. На серых песках жито хорошо в рост пошло, заколосилось, потому - с осени всходы дружно взошли.

– Широколистой кукурузе требуется жирная земля, - говорит звеньевая Галя.
– А в Теклиной бригаде земля хорошо удобрена.

– В засушливое лето не все удобрение растворяется, - поясняет Мусий Завирюха.

– Это правда, - подхватила Галя, - кукуруза было желтеть начала. Девчата носы повесили - верно, азоту мало. Земля - кремень, сапка прямо-таки искры высекает.

– Целую зиму Текля валы нагребала; пошли снега, замели поля, земля вобрала в себя влаги - силищу...
– сказал Сень, - это и помогло...

За разговорами и не заметили, как затянуло небо.

Галя взволнованно вскинула рукой:

– Смотрите, смотрите, ласточки об землю бьются - к дождю! Как низко летают - хорошая примета!

Никто не проронил ни слова; глаза были красноречивее слов умоляющие, горестные, суровые, - ох, уж это безоблачное небо! Безоблачное? Потемнел день... Затянуло небо... Погромыхивало... Мгла сгущалась, наползала грозная туча. Все вокруг затихло, притаилось в напряженном ожидании. Наливались надеждой сердца.

Пронесся порыв ветра, взметая пыль на дороге. С дерева полетели сухие листья.

Приникли к земле хлеба.

Закрутил неистовый вихрь, неся клочья соломы, обламывая ветви. Гром грохотал, непрестанно слепила молния.

На раскаленную землю скупо брызнул дождик, даже пыли не прибил.

Мгновенно густо-серая туча затянула все небо, не то пыль зловеще-багровая. Стало трудно дышать. Ни поля, ни дороги, ни села ничего не видно.

– Если на раскаленный камень плеснуть холодной воды - пар поднимется, - говорит Мусий Завирюха.

15

Солнце жжет немилосердно, высушивает почву - неоткуда свекле набраться соков.

Текля в тревоге стояла на краю поля. Завяли рядки. Листочки только-только пробились, едва отстояли их от вредителей, так теперь от солнца вянут, свариваются.

Нежный, слабый стебелечек! Сколько ума и сердца надо, чтобы вырастить тяжелую, сочную, белую, обильную сахаром свеклу.

Тревога борется в девушке с радостным возбуждением. Чудесный, милый, веснушчатый Сень! Загорелый, чуть нахмуренный, с вдумчивыми глазами. На него, на Сеня, вся надежда у Текли. Не раз спасал он от беды. Выручит и на этот раз.

Почему-то вспомнилась верная подружка Галя. Спокойная, надежная дружба завязалась у Сеня с Галей. Приятно смотреть на них.

А что ждет Теклю? Горькие воспоминания мучают, сжала сердце тоска. Счастливы люди, которые не теряют власти над собой.

Сень вывел дивчину из задумчивости.

– На двадцать сантиметров в глубину земля сухая, - сказал он, с усилием выворачивая ком земли.
– Почему свекла плохо растет? Земля как кирпич, сдавила корень, не дает дышать.

– Лист свернулся, пожелтел, - жаловалась Текля трактористу. Подкормить бы надо, - добавила она неуверенно. Ученицей чувствовала себя перед этим известным в районе трактористом.

Сень мягко улыбнулся, уловив, верно, оттенок растерянности в голосе девушки.

– В засушливое лето очень важно поглубже подживлять корень, поглубже пускать сошники. Задубела земля. Вот я и прикидываю - как бы так подкормить, чтобы не перевертывать пласта, не повредить рядки.

Дивчина в восхищении смотрела на Сеня: в самую глубь пласта старается проникнуть, понять, что к чему. Но озабоченный Сень не замечает ее взгляда - не до того ему.

Текля случайно слышала разговор между трактористами. "Мне очень трудно вырабатывать норму, - жаловался Сень, - после Тихона приходится пять часов приводить в порядок трактор". Сердечный, честный работяга Сень! Придет вечер, Текля всем поделится с подругой, с Галей.

А насчет того, как удобрить землю минеральным раствором - этим уж Мусий Завирюха ведает, он научит дочь так подкармливать корень, чтобы не сжечь свеклу. Это он, суровый старик с всклокоченной бородой, заправляет урожаем. Тут все ниточки тянутся к лаборатории Мусия Завирюхи. Какое растение ни возьми - отсюда, и только отсюда, берет оно свое начало. Чудодейственной рукой гонит по стеблю соки Мусий Завирюха, развеивает по полю медовый запах гречихи, обильным цветом, как снегом, осыпает сады.