Девушка с медовыми глазами. Книга первая

7. Не верь словам и манипуляциям мужчин.

8. Не прыгай в его койку, пока не станешь женой.

9. Не давай мужчинам вторых шансов. Никогда.

10. Мужчин много, ты у себя одна.

Внутри меня немой протест этому манифесту. Зачем быть с кем-то, если не можешь быть собой? Хочу проявлять любовь и нежность, доверять, быть искренней и настоящей, а не проводить жизнь на «сцене» с тонной грима на душе. Во мне идёт истощающая борьба двух личностей: материнского воспитания и собственного «Я». Наверное, со стороны это выглядит нелепо: в один день рассказываю сокровенное воспоминание из детства, а уже завтра важно молчу, как рыба.

Мы с мамой сделаны из разного теста. Она всегда в центре внимания, умеет поставить человека на место и очень яркая как внешне, так и эмоционально. Мужчины до сих пор бросают восторженные взгляды в её сторону, оборачиваются. Отец, кажется, до сих пор не знает, чем заслужил, что она сказала ему «да» восемнадцать лет назад.

У меня на всё есть альтернативное мнение, как говорит папа. В том числе и на этот счёт. Отец поддерживает мамины взгляды на вечную игру полов, говорит мол, потому её и любит – не смог бы жить с прилипалой и бесхребетной тряпкой. Папин голос всегда кажется строгим, потому что очень низкий. Даже когда он рассказывает анекдот, понимаешь это только в самом конце. Когда была маленькой, и в гостях отец строго сводил густые, кустистые брови, глядя на меня, мигом понимала, что веду себя неправильно.

Несложно угадать его реакцию на фэйковую татушку с именем Тима на моем запястье. Вначале заходили желваки. Потом словесный огнемёт разряжается в мою сторону: «Что это? Может, ещё что-нибудь подставишь для самовыражения этих щенков?» Отец продолжает крепко держать меня за запястье своей огромной, шершавой ладонью.

– Костя, перестань! Ты же знаешь, что она вовсе не такая, – успокаивает его мама.

– Это всё твоя вина! Ты её поощряешь на заигрывания. Всё переживаешь, что у неё мало друзей, и она не такая звезда, какой была ты в школе. – Теперь снаряд летит в сторону мамы, разрываясь убийственным взглядом.

– Прости, папа. Это просто спор. Сама виновата. Проспорила. Вот… – тихо мямлю я.

– Сейчас же смой.

Сразу понятно, кто в нашем доме добрый, а кто злой полицейский. Убегаю в ванную и плачу, включив воду, чтобы не злить отца. Он терпеть не может слёзы и девочек, которые ведут себя, как размазня. Ненавижу Тима. Всё из-за него.

Заблудиться в яблоневом саду под дождем

«Странно, как легко забывается все, кроме запахов».

Э.М.Ремарк, «Триумфальная арка»

Тим

Звоню Инессе, бывшей подруге Лики. Она держится свободно, шутит. Жестко, даже ядовито, шутит. Что? Разве не все отличницы такие, как Лика? Приятно удивлен, по правде говоря.

После часа болтовни деликатно пытаюсь подвести её к теме дружбы и разузнать о «смертных грехах» Лики.

– Офиге-е-еть! – задумчиво произношу, когда Инесса заканчивает своё подробное повествование.

Она не особо выбирала выражения, отчего остается неприятный осадок. Кто говорит так о подруге. Пускай даже бывшей.

Пытаюсь разложить всё сказанное ей по полочкам в голове. Может, и правда, не стоит связываться с Лией? А что, если Инесса соврала?

Лика

В спешке спускаюсь в отцовский гараж. Завожу черный джип и выезжаю, пока никто не хватился меня. Документов на машину нет, как и прав на вождение.

Еду на удивление легко и плавно. И даже быстро. Страх внутри приятно щекочет нервы. Главное, чтобы никто не остановил по дороге. Продолжительно моргаю и совершенно не понимаю, что происходит.

Движение становится слишком медленным. Слишком. Да я просто ползу, как улитка. Что такое? Вижу, как остальные водители на дороге начинают смеяться надо мной. Их хохот замедляется, как в дурацком кино. Смотрю на себя – я сижу посреди магистрали на трехколесном велосипеде. Но как? До этого как-то же ехала, и всё отлично получалось? Как, как вернуть это обратно?

Просыпаюсь. Опять этот сон, который никак не могу понять. Видела его десятки раз. А он, видимо, так и будет являться ко мне, пока смысл не прояснится для сознания. Знаю, что через сны с нами может говорить Бог или… не хочу произносить его имя вслух.

Неделю спустя

Лика

На улице выпал первый снег. Хотя мы и живем в уютном коттедже с камином и точеной деревянной лестницей, о котором всегда мечтала мама, сам район ещё не обжитой. Дороги грунтовые. До ближайшей остановки идти пятьсот метров по грязи. Наш лайфхак на слякотное время года – завязанные на ботинках мешки.

Выхожу на асфальт и снимаю целлофан с обуви. Блин, где-то продырявился пакет и просочилась грязь. Единственный выход – отмываться в луже. «Обожаю». Стою на обочине в черной шляпке, пальто и грязной водой руками оттираю глину с ботинок. Из груди вырывается сдавленный отчаянный стон.

Захожу в школу. Отмываю в туалете грязь из-под ногтей и иду в класс так, будто сегодня лучший день в моей жизни.

Ага, прекрасный. Позади моей парты сидит Тим с Инессой и хохочут. Точнее, она прям надрывается от смеха и вытирает в уголках глаз слезинки. Пытается отдышаться.

Ха-ха-ха.

Из всех девчонок ему нужно было сесть именно с ней? Слышу: «Пока мы вчера с тобой болтали два часа, до меня не мог дозвониться отец». Почему так больно резануло?

«Ну, и ладненько», – думаю про себя.

«Лика, а ты разве не знаешь, что девушкам с короткой шеей не стоит надевать чёрные водолазки?» – слышу от Инессы за своей спиной.

Блин, почему самые дерзкие ответы на подколы приходят через пару часов после таких происшествий. У мамы они рождаются так естественно, что не успеет человек и рта открыть.

«Ты тоже отлично выглядишь», – бурчу себе под нос, даже не поворачиваясь к ним.

Тим

Она стоит и рассказывает стихотворение на уроке. С чувством. Понимаю, что прожила на своей шкуре то, о чем говорит. Голос уверенный, громкий. Даже чересчур. Но я-то уже раскусил: чем сильнее Лика нервничает и смущается, тем громче начинает говорить. Разбирает ручку на части и собирает снова. Раз за разом. Навязчивое поведение – признак подавляемой агрессии. Как она легко читается. Вот уж поистине человек, не умеющий лицемерить. Потому и стихотворение выбрала про саму себя.

За пять минут до конца урока у Лики пошла кровь из носа, выскочила пулей из класса. Неужели так переволновалась из-за какого-то там стихотворения? Смотрите-ка, какие мы хрупкие.

Лика

Общий урок с параллельным классом. Перемена. Теперь Тим сидит за партой впереди меня. Что за пытка?

На этот раз с огненно-рыжей девчонкой. Глаза у неё цвета слегка выгоревшей зеленой травы. Имени не знаю. Пришла в нашу школу только в этом году. Ну, искуситель юных дев, всё, как ты любишь: и рыжая, и зеленоглазая. Прям по заказу.