Девушка с острова Тарт
Шрифт:
— Лианна, прости, — сказал он так скоро, как только мог. — Я не отследил, что Джендри может так рано появиться у нас. Я поговорю с ним, чтобы…
— Нет, оставь как есть, я уже успела пообщаться с молодым человеком, — Лианна прищелкнула языком и посмотрела на Неда подняв бровь. — Не самый страшный Баратеон, как-нибудь переживу.
***
Он предпочел бы разговор в библиотеке, но сын настоял на спортзале. Эддард это позволил. Едва Робб появился за столом, стало ясно, что ему не по себе, что-то мучает мальчика, терзает изнутри.
— Мне надо поставить
Не хочет показывать слабость. Хорошо.
— Низкий отскок от блока? — уточнил Нед. — Вдвоем будет сложно.
— Мы можем задействовать Бриенну, — отмахнулся Робб, впрочем, без особого энтузиазма, скорее констатируя непреложный факт, что этот элемент вдвоем делать сложно.
— Вы установили очередность? — парировал он. Дети заботились о своей подопечной иногда даже слишком.
— Это было разумно, — ответил сын. Если бы все решалось одной только разумностью…
— Хорошо, — собрался завершить разговор отец, но Робб, прекрасно знающий его привычки, перебил Эддарда:
— Это не все, отец. Я должен поговорить с тобой.
— В перерыве?
— Да.
Разговор, к которому нужно готовиться. Личное. Что ж, давно пора.
***
Тренировка больше походила на спарринг. Сын был зол, мяч атаковал рвано, нестабильно, сгоряча. Наконец, отец не выдержал:
— Стоп.
Они сели рядом на скамью у стены. Лицо Робба блестело от воды, мокрые волосы вились и липли ко лбу и вискам.
— Я сделал ошибку.
— Какого рода?
— Неподобающий поступок.
— Для тебя или в принципе?
— Сложно сформулировать.
Когда-то самому Неду страшно нужен был подобный разговор. Отец к тому моменту уже не мог быть советчиком. Джон Аррен. Он говорил с ним.
— Поступок бесчестный?
— Да. И у меня есть оправдание, но…
— Чувства замешаны, так?
— Так…
— Продолжать задавать вопросы?
— Нет. Я смогу рассказать все сам.
— Хорошо.
Они замолчали, а потом Робб начал говорить, глядя в пол, сцепив руки в замок:
— Я встретил одного человека. И полюбил. Это давило и… Я признался. Мои чувства не оказались взаимными. Я постарался смириться, но ничего не закончилось.
Сын снова замолчал. Закрыл глаза ладонью. И снова продолжил:
— Недавно я понял, что любовь наконец-то стала переносимой. Я надеялся отпустить её совсем. Я ошибся.
— Это было начало новой, так?
— Так. Я понял, что старое просто выбило новое. И в этот момент я совершил ошибку. Первая любовь оказалась взаимной. И у нас случилось… Мы занимались любовью.
— Вы оба были свободны?
— Да.
— И это было по любви?
— Да.
— Что тебя тревожит тогда?
— Я не люблю этого человека, пап. Это было бесчестно. Я не сдержался, это позор.
— Ты раньше пытался удержаться в такой ситуации? — уточнил отец.
Мальчишка достойный сын. Надеюсь, мои грабли минуют его.
—
Нет. Не было возможности это проверить.Первый раз. Грабли семейные.
— А с той стороны была возможность остановиться, и ты пытался остановить девушку?
— Пытался. Не помогло.
— С моей стороны важно понять, — он разорвал свои реплики глубоким вдохом. Я всего лишь делаю то, что должно. — Это был незащищенный акт?
— Нет, с этой стороны нет причин для беспокойства.
— С какой стороны они есть?
— Я люблю одного человека… и сплю с другим. Это бесчестно по отношению ко всем.
М-да, мало того, что грабли семейные, так еще и той же модели.
— Я слушаю.
— Любовь… Это так сложно. Ты всегда оказываешься в проигрыше.
— Могу понять этот упаднический настрой. И все же — уверен ли ты в себе? Не заблуждаешься ли?
Я задаю те же вопросы, что тогда задавал Джон. Я был ровно так же растерян, и должен был выбрать между долгом и… всем остальным. И выбрал. И не жалею.
— В чем именно, отец?
— Ты любил девушку, а потом полюбил другую. Одна со временем поняла, что твои чувства не были случайны, и вы были близки. А вторая?
— Не знает.
— И ты уверен, что любишь именно ее?
— До того, как все произошло, был уверен. Теперь запутался. Все сложно. Это конфликт интересов, отец. Как вопрос «кого спасать из горящего дома — стариков или детей».
Я плохой советчик, мог бы сказать я. Что я могу тебе предложить, кроме своего опыта? Но ведь он пришел ко мне, значит, хочет именно моего совета. И я обязан его дать. Как когда-то получил его от наставника.
— Роберт, будь последователен. Дай шанс первой любви на развитие. Может быть, она для тебя уже и не выглядит как что-то стоящее. А что, если ты выдумал себе именно вторую? Что, если это было бегство от первой?
— Может быть и наоборот. Первая была иллюзией, а вторая — настоящая.
— Они все настоящие, сын. Все ростки на грядках одинаковы. Только садовник выбирает, что выполоть, а что оставить. Только ты решаешь, чему расти, а что сорняк.
— Но как я пойму, что из них что?
— Критерия нет, но я бы руководствовался долгом и честью. Ты не давал обещаний, но само признание уже обещание. Верен ли ты себе? Не мечешься ли в поисках призрака?
Робб глубоко задумался, уронив голову на руки. Они посидели так пару минут, а потом он поднял лицо на отца.
— Спасибо. Мне помогло.
— Хорошо.
Сделай правильный выбор, Робб. Выбери путь и следуй. Главное — не метаться и выбирать зряче.
***
— А петь, Рейегар, вы же будете петь?
Голосок Сансы звенел от еле сдерживаемого предвкушения.
— Обязательно, — кивнул тот, — мы привезли немного инструментов. Вы хотели услышать что-то конкретное, юная леди?
Санса переглянулась с Кет и согласно кивнула. Лианна улыбнулась, что-то шепча на ухо Рейегару.
— Я сказала Рею, что почти наверняка знаю, какую песню вы попросите, — поведала она им несколько секунд спустя. — «Каждая буква в слове — тебе», верно?