Девушка с острова Тарт

— Сам скажи, ты умный, — Робб говорил медленно и нервно. — Кто грозился заснуть как убитый?

Теон повернулся на бок, провел кончиком носа по плечу Робба. Тот зашипел.

— Что за нахер? Теон!

— Извини. Не удержался.

— Слушай, я не железный. Когда ты прекратишь свои опыты?

— Мне нравится твоя реакция.

— Да? — уточнил Робб зло. — А если в следующий раз я разобью тебе нос, что ты скажешь?

— Скажу, что ты потом самоубьешься от чувства вины, — Теон смотрел, как вздымается грудь Старка, и думал, может, и вправду убьет.

— Дурак. Ну, не трогай меня, просто не трогай. Я так многого прошу? Ты слово нет понимаешь вообще?

— Понимаю. Но я еще ничего тебе не предлагал. А значит, не было «да», «нет». Не было выбора.

— Теперь ты заговариваешь зубы, — устало выдохнул Старк.

— Всего лишь констатирую факт, что ты чертовски хочешь, чтобы я до тебя дотронулся. И бесишься, когда я это делаю. Давай, уличи меня во лжи.

— Я прошу тебя не трогать меня, потому что могу не сдержаться, — выплюнул Старк сквозь сжатые зубы. — Сам же пожалеешь.

— А если не пожалею… — задумчиво протянул Теон. Любопытство меня погубит.

— Боги, Теон! Только не говори, что тебя потянуло на эксперименты. Я не хочу стать очередным экземпляром в твоём списке побед. Ты трахаешься со всем, что шевелится. Хочешь сделать это с парнем — иди к Ренли, Лорасу, хоть к обоим сразу. Меня оставь в покое.

— Ты прав. Я много с кем спал. И нет, я не пойду ни к Ренли, ни к Лорасу. Им прекрасно хватает друг друга. И ты не прав.

— И в чем же?

— Я не считаю тебя экземпляром, Робб. Ты слишком…

— Немедленно заткнись. Знать ничего про это не хочу.

— Я был груб с тобой тогда. Я не должен был.

— От-ва-ли!

— Я правда не думал, что ты всерьез гомо.

— Я шутил? Я, б л я, был похож на е б, а н о г о шутника?

— Нет, я не поверил просто. Робб, прости. Я раскаиваюсь. У меня было время подумать.

— Грейджой, последний раз предупреждаю тебя, ты придурок. Я едва сдерживаюсь, чтобы на тебя не наброситься.

— Понимаю… — Теон положил руку на шею Робба, медленно провел по ней.

— Да? Понимаешь? — Робб взорвался. Секунду назад он лежал рядом, и вот уже его тело вжимает в подушки Теона, а обе руки зажаты в его ладонях. От скорости захватывало дух. Теперь лицо Робба висело над ним, едва различимое в полумраке.

— Ни хрена ты не понимаешь, Грейджой. Я не могу просто с тобой дышать рядом, а ты провоцирушь, ноешь, бередишь.

Прежде, чем Теон успел ответить, Робб склонил лицо к нему, целуя. Что потрясло его больше — грубость или напор — он так и не решил, но поцелуй, больше похожий на укус, прервался так же внезапно, как начался. Робб вернулся на свою половину, скорчился в позе эмбриона, отвернувшись, всхлипнул, а потом вообще зарылся лицом в подушку, растянувшись на животе. Обе руки сжали голову в районе ушей, словно он не хотел больше ничего слышать.

Он сильный. Я уважаю его попытки. Сильный зверь не хочет быть хищником. Добровольно лопает морковь и варит шпинат на завтрак. Самовнушение, как полезны овощи и сколько в них витаминов.

Теон открывает рот, чтобы продолжить разговор, и понимает бессмысленность этой попытки. В пекло. Время слов прошло.

Он ложится вплотную. Кладет обе руки на плечи и очень осторожно, медленно, чтобы не спугнуть, целует Старка в затылок. Робб напрягается, выдыхая в подушку возмущенный вопль. Теон впивается в его кожу нежно, скользит губами от основания черепа чуть ниже к выступающему позвонку. Атлант — тот, на котором все держится. Это он. На шесть поцелуев ниже выпирает безымянный. Это я. Губы Теона обнимают косточку, он какое-то время просто дышит им, пригружая ладонями лопатки Робба. Идет время, плечи поникают, расслабляясь. Робб мучительно выдыхает слова сдавленным полушепотом:

— Зачем ты это делаешь со мной? Неужели тебе не хватает власти с девушками? Я же не прошу тебя это делать. Зачем?

— Потому что хочу, — отвечает тот единственную известную ему правду. Происходящее пугает его самого до колик. И все же он продолжает.

— Прошу тебя остановиться, — продолжает Робб. — Я знаю, ты не садист. Ты причиняешь боль другим ненамеренно. Не начинай с меня. Отпусти.

— Нет.

Он спускается губами в ямку между шеей и плечом. Робб поворачивается на бок, и Теон оказывается лицом к лицу с ним.

— Твое «нет» звучит как «да», — произносит Робб, осторожно сжимая его верхнюю губу своими. Мне придется научить его целоваться. А дальше придется учиться вместе.

— Это и есть да, — отвечает Грейджой. — Веришь мне?

— Нет, — отвечает Робб, кладя ладонь на его щеку. — Это сон по-любому.

— Твое «нет» звучит как «да», Робб, — улыбается Теон, — я тебе не снюсь. Я все тот же… Но если ты видишь рядом кого-то чуткого, понимающего, опытного и гомосексуального — проснись немедленно.

— Я вижу рядом отъявленного бабника и сердцееда, а в последнее время еще и отвратного игрока. Я не верю, что ты понимаешь, что происходит, до конца. Но вообще, в целом… Я верю тебе.

— Это прогресс! — воскликнул Теон и получил под ребра коленом. А потом всхлипнул, когда Робб прикусил ему кожу на предплечье. Было не больно, скорее, испугало неожиданностью. — А! Робб, твою мать, что ты делаешь?

— Мама не зря пугала тебя, Теон. Я твой серый волчок, и я пришел.

========== 6.16. Клин клином / Бриенна ==========

Все, что в прошлое одето

Не умею и не буду

Если вспомнишь рядом где-то

Забери меня, забери меня отсюда

Это ветер все растратил

Невпопад из ниоткуда

Если вспомнится некстати

Забери меня, забери меня отсюда

Припев:

Все, что мог знать

Сжег…

Кем я мог стать

Если б встать смог…

Все, что сам себе ответил

Я нечаянно забуду

И теперь никто не третий

Забери меня, забери меня отсюда

Припев:

Все, что мог знать

Сжег…

Кем я мог стать

Если б встать смог…

Би-2 и Чичерина «Забери меня отсюда»

— Вчера было тесно, но весело. Набилась целая толпа, а сегодня… — Бриенна грустно улыбнулась.

— Тебе хочется публики? — уточнил Джон. — Я думал, ты, ну…

— Стесняюсь?

Разговаривать с Джоном поначалу было немного странно. Она обычно становилась более уверенной в себе рядом с людьми неуверенными. С Подриком она вообще готова была разливаться соловьем. С теми же, кто и сам прекрасно болтает языком, она замолкала. Словно какой-то внутренний хитрый клапан срабатывал лишь тогда, когда собеседник не мог связать и пары слов. Так вот с Джоном было что-то третье. До того, как они начали репетировать вместе, им почти не приходилось общаться. На площадке было не так много командных фишек именно с ним, общих тем, друзей тоже не обнаруживалось довольно долго. Потом случилась музыка, и все поменялось.