Девы ночи

– А я тут свой человек. Мне тоже кое-что причитается от жизни.

– О-о, тогда ты должна немало знать о своем шефе. Может, он тебя даже боится?

– Здесь все всех боятся. Так и живут. Налей мне еще. Ты за мной совершенно не ухаживашь. Я же дама.

– А чем ты занимаешься, когда происходят какие-то пикантные развлечения?

– Ну, какие, например?

– Например «девятка».

– Ха, ты уже и про это знаешь. А я развлекаюсь вместе со всеми.

Я раскрыл от удивления рот. Но она не дала мне его закрыть.

– Я и есть «девятка».

– О… очень приятно… Наверно, нелегко ждать, пока до тебя дойдет очередь.

– Нелегко… Но зато уж я имею дело с настоящим мужчиной. Мне кажется, ты бы в эту игру выиграл.

– Я?.. М-м, не знаю, не пробовал.

– Так попробуй! Я буду тебя ждать!

– Но я здесь не на забаве, а на работе.

– Это не имеет значения. Если я захочу, то и тебя введут в игру. Ну, так как?

– Э-э, знаешь, может, в другой раз. Я еще новичок.

– Ну, хорошо. Но в следующий раз ты так легко не отделаешься, – сказала она.

К счастью, следующего раза не будет, подумал я про себя. А вслух сказал:

– Итак, ты настоящая секс-бомба, если тебя приберегли напоследок.

– Ты не ошибся. Всем, чего я достигла в жизни, я обязана своей заднице. Соответственно, меня можно считать дамой наивысшей классификации. Я стою дорого, но никто еще не сказал, что он выбросил деньги на ветер. Желаешь проверить? Для тебя я сделаю скидку.

– Ты знаешь, я тебе и так верю. Но я никогда не платил за любовь. Потому что тоже считаю себя кавалером высокой квалификации.

– О-о! И сколько стоит удовольствие с тобой?

Я сделал вид, что задумался.

– Идем, пора, – дернула она меня за руку и потащила за собой в зал, где играли в рулетку.

Игра была в разгаре. Пан Зень, как заправский крупье, лихо выполнял свою работу. Но когда в воздухе пронеслось волшебное слово «девятка», все мгновенно сорвались с кресел и помчались в банкетный зал.

Обе девочки направились туда же. Я остановил их:

– Погодите, давайте я включу вам телевизор. А сюда не ходите.

– А почему?

– Ну, там будут взрослые играть.

– В «девятку»?

– Да.

– Думаете, мы «девятки» не видели? – спросили они таким обыденным тоном, что я понял – они видели уже все.

Девочки вошли в зал, сели под стеной и принялись ждать захватывающего зрелища.

Желающие играть в «девятку» выходили в раздевалку и появлялись оттуда в халатах. Восемь девушек и Лида разделись догола прямо в зале. Лида бросала на меня игривые взгляды, интересуясь, видимо, какое впечатление на меня произведет ее фигура. Там, конечно, было на что посмотреть, и я весело ей подмигнул.

Вдруг по залу прокатилось оживление, перешедшее в бурные аплодисменты.

На сцену вышла фрау Ольга. Ее вид вызвал возгласы восторга абсолютно у всех. На фрау были черные кожаные узенькие трусики и бюстгальтер. На ногах – черные чулки, которые поддерживал такой же черный пояс, и черные сапожки на шпильке. Полосками кожи были украшены ее руки и шея. На плечи из-под гестаповской кепки спадали волнами смоляные волосы. Фигура ее была безупречна, и у многих просто челюсти отвисли.

Фрау Ольга щелкнула плеткой и скомандовала начало игры.

Девушки встали на четвереньки, расставив ножки. Бобрик, Ярчук и гость из Киева не играли. У последнего был такой живот, что это ему и не удалось бы. Игроки один за другим занимали позицию, и все их движения громко комментировались зрителями:

– Ну, давай, засади! Вставь пистон! Вали ее, дуй!

Первые пятеро игроков выбыли из игры, не добравшись и до восьмой девушки. Зато шестой добрался до Лиды и закончил дело под бурные овации. Это был мужчина средних лет.

Скоро я увидел, как гость из Киева приблизился к фрау Ольге и принялся с ней шептаться. Та кивнула, и они вдвоем покинули зал.

Ярко прекратил снимать и тоже подался к выходу.

– Что случилось? – остановил я его.

– Есть дело. Надо увековечить этого типа.

– Я пойду с тобой.

– Подожди. Ольга повела его наверх к новенькой девочке. Когда она вернется, можешь подойти. Зайдешь в четвертую дверь слева.

Фрау вернулась быстро, и я под шумок выскользнул из комнаты.

За четвертой дверью находилась тесная комнатка с окнами в стенах с обеих сторон. Окна выходили в соседние комнаты.

– У них там зеркало, – пояснил Ярко, – и они нас видеть не могут.

За окном на постели лежала Мартуся в голубой рубашонке. У нее был какой-то полувменяемый вид. Высокий гость неспешно раздевался. Я затаил дыхание. Ярко старательно снимал.

– Ей вкололи наркотик, – объяснил он мне. – Она вообще ничего не соображает.

– Разве нет возможности как-то ее спасти?

– Спасти? От чего? Ты думаешь, он что-то ей сделает? Эта жаба?

– Ведь он намылился-таки что-то сделать.

– Ничего у него не получится. С таким пузярой!

Голым идеолог выглядел и вовсе отвратительно. Он влез на кровать, подполз к девочке и принялся целовать ей ноги, потихоньку подбираясь все выше и выше, пока не задрал на ней рубашку и не развел бедра.

– Ну, видишь, ничего страшного, – улыбнулся Ярко. – Старое чучело больше ни на что не способно, кроме поцелуев.

Мне понемногу отлегло от сердца.

Девочка лежала, не шевелясь, пока тот вылизывал ее тело, ласкал красными пухлыми пальцами и трясся в старческом оргазме.

– Вот и все, – сказал Ярко, выключив камеру.

Старик обессиленно упал на кровать и тяжело дышал с закрытыми глазами. На его волосатых ногах блестела сперма.

Я сплюнул и вышел из комнаты.

Развлечение в «девятку» закончилось. Гости снова взялись за бокалы и дружно выпили.

Фрау Ольга не забывала своих обязанностей, и я увидел, как она подвела Бобрика с Ярчуком к двум девчуркам. Через минуту обе пары покинули зал. Так вот кто у нас обожал маленьких девочек!

Прием продлился еще часа полтора, и гости начали расползаться по комнатам. Теперь и для меня нашлась работа, я должен был отвести одного добродия [75] , который уже успел надежно вырубиться.

Фрау Ольга смылась с каким-то клиентом в комнату пыток.

Пьяная Лида цеплялась ко всем с одним вопросом:

75

Господина (укр.).