Девять драконов

— В эти выходные? Вы серьезно?

— Конечно, серьезно. Ей многое пришлось пережить. Я понимаю, наверное, пока слишком рано отдавать ее в школу, но сегодня утром мне надо было… у меня была встреча, и я не мог ее отменить. Сейчас я заберу Мэделин домой, а если через несколько дней она захочет сюда вернуться, я дам вам знать.

— А не надо ли показать ее психотерапевту? И просто врачу?

— Я этим сейчас занимаюсь.

— Не бойтесь искать помощи у нее. Дети любят обсуждать разные вещи. Просто зачастую они обсуждают это не с родителями. Я обнаружила, что у детей есть природная способность чувствовать, что именно им требуется для исцеления и выживания. Учитывая, что у нее нет матери, а вы теперь являетесь ее родителем на постоянной основе, Мэделин может понадобиться кто-то третий, чтобы поговорить о своих проблемах.

В ответ на это наставления Босх согласно кивнул.

— Она получит все, что ей нужно. Как мне надо поступить, если она захочет ходить в вашу школу?

— Просто позвоните мне. Вы проживаете в нашем районе, и у нас есть свободные места. Для ее зачисления вам потребуется заполнить кое-какие бумаги, а также получить из Гонконга выписку из учебной ведомости. Еще вам понадобится ее свидетельство о рождении. Вот и все.

Босх сообразил, что свидетельство о рождении Мэделин осталось, вероятно, в ее гонконгской квартире.

— У меня нет ее свидетельства о рождении. Мне придется сделать соответствующий запрос. Мне кажется, она родилась в Лас-Вегасе.

— Вам кажется?

— Я… э-э… узнал о ней, когда ей исполнилось четыре года. В то время она жила с матерью в Лас-Вегасе, и, как я понимаю, там и родилась. Я могу ее спросить.

Вид у Бэмбру стал еще более озадаченный.

— Но у меня есть ее паспорт, — прибавил Босх. — Там должно быть сказано, где она родилась. Я просто не посмотрел в него.

— Что же, придется обойтись тем, что есть, пока вы не раздобудете ее свидетельство о рождении. Я думаю, самое важное сейчас — позаботиться о вашей дочери в психологическом плане. Все это для нее — страшная травма. Вам надо, чтобы она побеседовала со специалистами.

— Не беспокойтесь, я сделаю.

Мелодичный звон возвестил об окончании занятий, и Бэмбру поднялась. Они вышли из кабинета и направились по главному коридору. Выстроенное на склоне холма, здание школы было узким и длинным. Босх видел, что Бэмбру все еще пытается переварить мысль о том, что довелось пережить и вынести Мэделин.

— Она сильная, — заметил Босх.

— Ей придется стать сильной после подобного испытания.

Босху захотелось сменить тему.

— На каких занятиях она побывала?

— Она начала с математики, затем была короткая перемена перед обществоведением. Потом они пошли на ленч, а сейчас только что закончился испанский.

— В Гонконге она учила китайский.

— Уверена, это только одна из многих трудных перемен, с которыми ей предстоит столкнуться.

— Я уже сказал, она сильная. Думаю, справится.

Бэмбру повернула к нему голову и улыбнулась.

— Видимо, такая же, как ее отец.

— Ее мать была сильнее.

Коридор наполнялся детьми, они переходили из кабинета в кабинет. Бэмбру увидела дочь Босха раньше, чем он сам.

— Мэделин! — позвала она.

Босх тоже помахал ей рукой. Мэделин шла с двумя девочками; кажется, она уже с кем-то подружилась. Попрощавшись с ними, она поспешила к отцу.

— Привет, пап.

— Ну как тебе здесь, понравилось?

— Неплохо, по-моему.

Ее голос звучал сдержанно, и Босх не мог понять, было ли тому причиной присутствие завуча или нет.

— Как испанский? — спросила Бэмбру.

— Ух, я, кажется, не очень уверенно себя чувствовала.

— Я слышала, раньше ты учила китайский. А он гораздо труднее испанского. Думаю, ты очень быстро наверстаешь.

— Наверное.

Босх решил избавить дочь от светской беседы.

— Ну что, ты готова, Мэд? Не забыла, мы сегодня идем за покупками?

— Конечно, я готова.

Босх посмотрел на Бэмбру и кивнул:

— Спасибо вам за все. Я буду на связи.

Его дочь присоединилась к благодарностям, и они вышли из школы. Когда сели в машину, Босх двинулся вверх, к их дому.

— Ну а теперь, когда мы одни, скажи что ты на самом деле думаешь, Мэд.

— Мм… все было нормально. Просто все по-другому, понимаешь?

— Да, понимаю. Мы можем поискать какие-нибудь частные школы. Есть несколько таких поблизости, со стороны Сен-Фернандо.

— Я не хочу быть девочкой из этого района, папа.

— Сомневаюсь, чтобы ты могла ею стать. В любом случае дело не в том, в какую школу ходишь.

— Я думаю, эта школа подойдет, — сказала дочь после раздумья. — Я познакомилась там с несколькими девочками, и они оказались очень милыми.

— Ты уверена?

— Думаю, да. Могу я начать прямо с завтрашнего дня?

Босх бросил на нее беглый взгляд и тут же посмотрел на извилистую дорогу.

— Это немного поспешно, ты не находишь? Мы ведь только вчера прилетели.

— Я знаю, но что мне прикажешь делать? Сидеть дома целыми днями и плакать?

— Нет, но я подумал, может, не стоит торопить события.

— Я не хочу отставать. Занятия начались на прошлой неделе.

Босх вспомнил слова Бэмбру насчет того, что дети сами знают, что им требуется для исцеления. Подумав, он решил довериться интуиции дочери.

— О'кей, раз ты считаешь это правильным. Я позвоню миссис Бэмбру и скажу, что ты хочешь к ним поступить. Кстати, ты родилась в Лас-Вегасе?

— Ты хочешь сказать, что не знаешь?

— Нет, я знаю. Просто хотел удостовериться на всякий случай, потому что мне придется запрашивать копию твоего свидетельства о рождении. Для школы.

Она не ответила. Босх въехал под навес для автомобиля у своего дома.

— Так, значит, в Вегасе?

— Да! Ты ведь и правда не знал, верно? Господи!

Прежде чем Босх нашелся с ответом, его выручил телефон. Он зазвонил, и Босх вынул его из кармана. Не глянув на экран, сказал дочери, что должен ответить на звонок.