Девять месяцев до убийства
Шрифт:
Он выпрямился.
— Это многое может сказать нам о хозяине этого ящичка.
— Вероятно, то, что он человек, который привык заботливо относиться к своим вещам?
— Вероятно. Но я-то имел в виду совсем другое…
Он вдруг умолк. Я протянул ему справочник Берка, и он быстро стал листать страницы.
— Ага, вот и он.
Холмс недолго разглядывал герб, потом захлопнул книгу, положил на стол и упал в кресло. Проницательные его глаза уставились в какую-то воображаемую точку вдали.
Я просто не смог далее сдерживать свое нетерпение.
— Герб, Холмс! Чей это герб?
— Прошу
Это имя было знакомо мне. Точнее, знакомо всей Англии.
— Знаменитая фамилия.
Холмс рассеянно кивнул.
— Родовое поместье герцогов Шайрских расположено, если я не ошибаюсь, в Девоншире. На краю болот — охотничьи угодья, которые высоко ценятся благородными спортсменами. Усадьба — которая, собственно, представляет собой скорее феодальный замок — довольно древняя. Замку добрых четыреста лет. Классический пример готической архитектуры. Я мало знаком с историей этого рода, но уверен, что никто из них никогда не имел ничего общего с преступным миром.
— Таким образом, Холмс, — сказал я, — мы опять вернулись к тому, с чего начали.
— Так оно и есть.
— Мы вернулись к вопросу, который звучит так: почему вам послали этот хирургический набор?
— Возможно, это своего рода вызов.
— Может быть, письмо с пояснениями задержалось и придет позднее?
— Если так, то вы без труда получите ответ на свой вопрос, Ватсон, — сказал Холмс. — А потому предлагаю дать отправителю данной посылки немного времени — ну, скажем…
Тут он остановился, чтобы заглянуть в свой потрепанный справочник Брадшо, где были указаны все расписания британских железных дорог.
— …Скажем, до десяти тридцати завтрашнего утра. Если к тому времени мы не получим никаких пояснений, то отправимся на Паддингтонский вокзал и скорым поездом поедем в Девоншир.
— А почему, Холмс?
— По двум причинам. Во-первых, небольшая поездка по английской провинции именно в это время года, когда столь совершенна игра красок природы, была бы в высшей степени приятна и полезна для двух скучающих лондонцев.
— А во-вторых?
По его серьезному лицу вдруг пробежала весьма странная улыбка.
— Было бы весьма достойным и похвальным шагом, — сказал мой друг Холмс, — вернуть герцогу Шайр-скому его собственность, не так ли?
С этими словами он вскочил и схватил свою скрипку.
— Погодите, Холмс! — воскликнул я. — Вы что-то недоговариваете!
— Нет, дорогой мой Ватсон, — сказал он и быстро заводил смычком по струнам. — Но интуиция подсказывает мне, что мы собираемся впутаться в высшей степени темную историю.
Эллери оторвался от рукописи. Грант Эймз Третий наливал себе очередную порцию виски.
— Если ты будешь продолжать в этом духе, кончишь циррозом печени, — сказал Эллери.
— Старый ты зануда, — ответствовал Эймз. — Как ты не поймешь, что в данный момент я ощущаю себя причастным к мировой истории! Вот так-то, парень. Я — комедиант на великой сцене жизни!
— Ты очень хорош на ней в роли запойного пьяницы.
— Нет, ты просто ханжа и пуританин. Я говорю об этой рукописи, а ты никак не поймешь. В 1888 году Шерлок Холмс получил таинственный
набор хирургических инструментов. Это был вызов, брошенный его великолепному интеллекту, и началось одно из его великих приключений. И вот три четверти века спустя другой известный детектив тоже получает некий пакет…— Куда ты клонишь? — проворчал Эллери, который явно разрывался между рукописью доктора Ватсона и пишущей машинкой, поджидавшей его.
— Стоит нам, ведомым интеллектом современного детектива, пуститься в современные же приключения, как параллель с Холмсом станет просто идеальной. За дело, дорогой мой Эллери. Я буду твоим Ватсоном.
Эллери содрогнулся от такой перспективы.
— Разумеется, ты вправе усомниться в моей квалификации. Однако в свое оправдание я могу сказать, что самым внимательнейшим образом следил за жизненным путем учителя и наставника.
Эллери недоверчиво поглядел на гостя.
— В самом деле? Ну, хорошо, юный эрудит, вот тебе цитата: «Весной 1894 года у всего Лондона перехватило дух: у большинства от страсти к сенсациям, у верхних десяти тысяч — от негодования…»
— «…Был убит один из представителей высшего света, Рональд Адэр.» Конец цитаты, — не задумываясь, продолжил Эймз. — «Пустой дом», из «Возвращения Шерлока Холмса».
— Цитата: «С этими словами она достала маленький блестящий револьвер и несколько раз выстрелила с расстояния…
— …не более двух шагов в грудь Милвертону». Конец цитаты. «Взломщик во фраке».
— Вы сами себя превзошли, Ватсон! Цитата: «Они — разбитые, но не сломленные. Оскорбленные, но не обесчещенные».
— Конец цитаты. — Плейбой вздохнул. — Все эти попытки поставить меня в тупик — просто детская забава, дорогой Эллери. Тут ты процитировал самого себя — «Противник в игре».
Эллери хмуро поглядел на него. Все-таки у этого парня есть в голове еще что-то, кроме пышных блондинок и дорогого виски.
— Туше, туше. Полная победа. Ты положил меня на лопатки. Но мы еще поглядим. Я еще загоню тебя в угол…
— Наверняка загонишь, если будешь приставать ко мне достаточно долго. Но я тебе не дам. За дело, мистер Квин. Ты прочитал первую главу рукописи. И уже из нее ты должен сделать парочку твоих знаменитых кви-новских умозаключений — если не сможешь, я никогда больше ни у кого не зачитаю ни одной твоей книги.
— Все, что я тебе могу сказать в данный момент — рукопись, которая якобы написана Ватсоном, отличается точностью и энергичностью стиля. В ней нет никаких излишеств и стремления сделать изложение поцветистее.
— Да, до Холмса тебе далековато, дружище. Вопрос-то ведь стоит иначе: это рукопись Ватсона или нет? Да или нет? За дело, Квин! Покажи, на что ты способен.
— Ладно, помолчи, — сказал Эллери и снова углубился в чтение.
В поздние свои годы мой друг Шерлок Холмс, как я уже имел случай сообщить в другой связи, удалился от бурной лондонской жизни в Саут Даунз, чтобы там всецело посвятить себя пчеловодству. Таким образом, он без всякого сожаления оставил свою стезю детектива и предался этому сельскому занятию с той же целеустремленностью, которая позволяла ему выводить на чистую воду самых изощренных преступников мира.