Девятая директива

Ломэн: “Кто может выложить такую сумму? Только правительство”.

Виниа: “Я подумала, что вы можете сесть в самолет… Вам нельзя лететь в Китай”.

И снова Виниа: “Если им де удастся доставить его к границе, они похитят вас”. Она говорила о границе с Китаем.

Вопросов у меня больше не было. Все ясно — операция продолжается, я должен найти Куо и освободить Представителя до того, как произойдет обмен.

В комнату через противомоскитные сетки, закрывавшие окна, врывался уличный шум. Я слышал, как полицейский патруль остановил машину, проверил документы у пассажиров и разрешил им ехать дальше.

Самый главный вопрос: где сейчас Куо? Где-то в этом городе, в этой западне. Он думает, как выбраться отсюда со своим пленником. Куо похитил Представителя средь бела дня, ему не смогли помешать ни полиция, ни телохранители. Застава или контрольно-пропускной пункт его не остановят.

— Уже утро?

Ее разбудил звук отъезжающей машины, а может быть, она проснулась раньше. Я не заметил.

— Сейчас часа четыре, — сказал я.

Она встала с постели, посмотрела на меня сверху вниз, и в слабом свете, проникавшем в окна, я увидел, что она улыбается.

— Я почувствовала, что наступило утро.. После стольких лет наступило утро.

Я включил лампу, пока она была в ванной. Виниа вошла в комнату и увидела свой пистолет у меня в руке.

— Это не игрушка, — тихо сказала она. Я никогда не видел такого плоского пистолета и с любопытством разглядывал его. Это был миниатюрный “астра каб”. Вес — около трехсот граммов, длина ствола — семь с половиной сантиметров. Специальная кобура увеличивала толщину пистолета всего на несколько миллиметров.

— Конечно, не игрушка, — ответил я и протянул ей оружие.

Она закрепила его на бедре, посмотрела на меня сквозь упавшие на лицо шелковистые волосы. Ее голос стал холодным, и я понял, что сейчас Виниа скажет мне то, что еще несколько часов назад было ее тайной.

— Я хочу извиниться, Квилл.

Я молчал.

Красивый пистолет на ее бедре казался мне уродливой опухолью.

— Я помню, как произнесла его имя. В такие моменты мы часто что-то… говорим. Так получилось… Мне было так… хорошо с тобой. Я забыла, где была, кто ты. Она начала одеваться. Я сказал:

— Я ничего не слышал.

Виниа поблагодарила меня взглядом.

— Его звали Ричард. Я была с ним на задании, когда ему всадили по пуле в каждый глаз. — Она говорила очень быстро и очень тихо. — Я не знаю, на кого “они” работали, но они могли убить его и по-другому, а не стрелять в глаза. Конечно, не имеет значения, как он погиб. Людей помнишь живыми, а не в момент смерти. Но зачем они так жестоко убили его у меня на глазах?

Она надела платье, подняла руки, чтобы собрать волосы на затылке, и закрыла глаза, пытаясь забыть сцену, которую заставила себя вспомнить. Потом она разгладила платье на бедрах и тихо сказала:

— Посмотри, ничего не видно.

Она повернулась к зеркалу, достала расческу. Платье действительно сидело прекрасно, никогда не скажешь, что под ним на бедре висит кобура с пистолетом.

— Когда-нибудь мне представится возможность рассчитаться с ними, — сказала Виниа. — Мне не надо знать, кто они такие. Просто “они”. Люди, которые его убили.

Я молчал. Ей был нужен слушатель.

— Ты не был дублером, Квилл.

Когда я вышел из ванной, она все еще стояла перед зеркалом. Я оделся, и мы поцеловались, взявшись за руки. По-моему, в последний раз. Я проводил ее до машины.

Рано утром зазвонил телефон.

— Слушайте меня внимательно, мистер Квиллер, сказал Пангсапа.

Его голос был абсолютно спокоен. Я ответил:

— Если это важно, давайте встретимся. Так будет безопаснее.

Куо где-то прятался, разговор подслушать не мог, но надо действовать согласно инструкциям. Инструкция — вещь надежная.

— Это важно, — объяснил Пангсапа, — но у нас нет времени встречаться. Выслушайте меня, пожалуйста. Некоторые мои люди работали на нас все время, один из них только что позвонил мне. Вы можете узнать человека, которого я посылал с вами в спортзал?

Я вспомнил маленького индуса.

— Да.

— Он ждет вас на ступеньках, перед входом в универмаг на Фет Бури Роуд. Быстрее отправляйтесь туда. Если он не придет, сразу звоните.

— А если придет?

— Он все сам расскажет.

Пангсапа повесил трубку. Я решил обдумать сложившееся положение. Но это можно сделать и по дороге. Пангсапа все сказал, ситуация мне ясна: индус за кем-то неотступно следит. Не может же он прекратить слежку и встретиться со мной. При первой возможности он позвонит Пангсапа и сообщит свое местонахождение. Потом позвоню я, и Пангсапа скажет мне, где найти индуса.

До места встречи было десять минут ходьбы, и я пошел пешком. Полицейские патрули останавливали все машины, включая такси, а спокойствие в голосе Пангсапа подсказывало мне: “Поторопись!”

Я первым заметил полицейский патруль, потерял две минуты, пока обходил его, — на проверку документов ушло бы пять минут, — еще две минуты я потерял у отеля “Эраван”, там тоже проверяли документы. Но я был почти на месте.

Человек, следивший за мной, работал хорошо, чтобы избавиться от него, потребовалась еще минута. Я ушел переулком у телефонной станции от косолапого агента, которого заметил напротив отеля “Пакчонг”, когда провожал Винию. Хотя она была со мной, он “работал в свою смену” — разведка не рисковала. Молодцы, ребята, но сейчас вы мне не нужны — голос Пангсапа звучал по-деловому — возможно, сегодня же придется перейти к активным действиям.

Я избавился от “хвоста”, проверил, не появился ли он снова. В голове у меня гудело, будто там работал генератор. Ожидание, судя по всему, кончилось. Оно оказалось настолько тревожным, что я боялся себе в этом признаться. “Операция продолжается”, — сказал Ломэн, я снова прислушивался к гулу летающих над рекой вертолетов, смотрел, как полицейские обыскивали строения у фонтанов, останавливали машины. А в подсознании возникали гнусные мысли: тебя купили на подсадную утку, на твоих глазах похитили Представителя, ты не знаешь, где он, — а ведь его могут убить. Раньше ты был хорошим агентом, неужели пора на пенсию?

Из-за угла выехала патрульная машина, я спрятался в тень, подождал, пока она проедет. Небо на востоке просветлело, но у здания универмага горели фонари.

Я ждал индуса на ступеньках.

По улице проезжают только полицейские машины. Велорикши сегодня запаздывают. Ритм жизни нарушился, город с опаской вступал в новый день.

Невысоко в небе стучал мотор вертолета.

Про себя я отсчитал время — прошло уже две минуты. Жду еще минуту и звоню Пангсапа.

Вдруг я заметил движение в небольшом скверике через дорогу. На жарких улицах Бангкока эти скверики напоминают оазисы. Человек стоял лицом ко мне, его голова и плечи были видны среди олеандровых листьев. Он жестами звал меня к себе.