Девятнадцать писем

Я сделал несколько шагов в твою сторону, сокращая расстояние между нами. Я легко провёл дрожащими кончиками пальцев вниз по твоему лицу, по твоей ключице и вниз по руке, прежде чем переплести наши пальцы.

Ты резко втянула воздух, когда твои глаза с трепетом закрылись.

— Брэкстон, — прошептала ты, когда мои губы нежно соединились с твоими. Я скользнул другой рукой вокруг твоей талии, притягивая твоё тело к своему. Кожа к коже.

Углубляя поцелуй, я медленно повёл тебя спиной в сторону кровати, не отрываясь от твоих губ. Когда твои ноги наткнулись на матрас, я осторожно опустил тебя, прежде чем лечь на тебя сверху. Пока я смотрел глубоко в твои большие карие глаза, вся моя нерешительность исчезла.

— Я люблю тебя, Джемма Изабелла Розали Робинсон.

— Я тебя тоже люблю, — ответила ты со слезами на глазах. — Я люблю тебя так сильно, что иногда болит сердце.

В тот день мы полностью отдались друг другу. Наши тела и сердца стали единым целым.

То, что было между нами, слишком прекрасно, чтобы забыть. 

Всегда твой, 

Брэкстон.

Я, довольно вздыхая, складывая письмо обратно. Я благодарна, что он был у меня первым, и за все проблемы, на которые он пошёл, чтобы всё было особенным. Эти письма показывают, как мне повезло с его любовью.

Достав из конверта подвески, я выкладываю их на ладони. Два соединённых сердечка и крохотный самолётик. На моих губах появляется улыбка, когда я смотрю на них. Хоть мы больше не живём вместе как муж и жена, часть меня знает, что моё сердце по-прежнему принадлежит ему.

Глава 33

Брэкстон

— Здесь он кажется счастливым, — говорит Джемма, беря меня под руку, пока мы выходим из дома престарелых и идём к моей машине. — Но тебе грустно оставлять его? Мне да.

— Постоянно, — признаюсь я. — Некоторые дни тяжелее других, но никогда не бывает просто.

— Почему он не жил с нами?

— У нас у обоих была работа и ипотека. И как бы нам ни хотелось, чтобы он жил с нами, никто из нас не мог позволить себе бросить работу и ухаживать за ним постоянно, как необходимо.

— Временами жизнь может быть такой несправедливой.

— Может, но полагаю, нужно извлекать максимум выгоды из того, что есть.

— Это верно.

— Ты хорошо справляешься с оплатой ипотеки без моего дохода?

— Справляюсь нормально, — улыбаюсь я, открывая её дверь. С её стороны мило было спросить, но после нашей сделки насчёт торгового центра деньги больше не кажутся проблемой. — Это напомнило мне, что несколько дней назад пришёл чек за страховку твоей машины. Я положил деньги на твой банковский счёт, но, наверное, они будут доступны только в конце недели.

— Хорошо.

— Я не уверен, захочешь ли ты когда-нибудь снова водить, но деньги есть, если ты захочешь купить другую машину.

— Я всё равно могу садиться за руль, со своей потерей памяти?

— Это нам нужно будет проверить. Тебе может понадобиться сдать ещё один тест или походить на занятия.

— Не уверена, готова ли я сейчас к чему-то такому. Я рада ездить и на автобусе. Кроме того, если придётся начинать с нуля, это может быть опасно.

— И то верно, — усмехаюсь я. — Возить тебя могу я.

— Это точно, — она смотрит на меня и улыбается. — У тебя есть планы на эти выходные?

— Нет, а что?

— Пожалуйста, не чувствуй себя обязанным соглашаться, но я бы хотела в субботу съездить навестить Малышку Тилли.

— Считай, что уже съездили.

— И, может быть, я могла бы заехать к тебе в воскресенье и приготовить ещё жаркое. Можем взять твоего отца домой на день.

— Ему бы это понравилось… как и мне.

Я тянусь за её рукой, и она позволяет мне держать её всю дорогу до дома Кристин. Когда я останавливаюсь на подъездной дорожке, она остаётся сидеть, не показывая никаких намерений уйти. Я воспринимаю это как знак; я не стану давить на неё, но буду пользоваться каждой возможностью, чтобы попытаться завоевать её обратно.

Наклонившись, я кладу ладонь на её щеку, когда наши губы встречаются в нежном поцелуе. Я не знаю, какие у нас отношения, но мы определённо прошли френд-зону. Это очередной шаг вперёд, и пока мы двигаемся в правильном направлении, я счастлив.

Я прижимаюсь к её лбу своим, когда наконец отстраняюсь от поцелуя.

— У меня есть для тебя ещё одно письмо.

Её губы изгибаются в улыбке, когда я достаю конверт из бардачка. Внутрь я положил маленькую подвеску в виде кофейной кружки.

ПИСЬМО ПЯТНАДЦАТОЕ…

Дорогая Джемма,

Девятое февраля 2007 года. Хоть ты храбрилась, я видел, как ты несколько раз за день вытирала слёзы с глаз. Мы складывали вещи в машину моего отца, готовую отвезти меня в университет. Моё сердце тяжелело, и, как и ты, я с трудом держал себя в руках.

Огромная часть меня была в восторге от предстоящего нового приключения, но её заглушала боль от необходимости оставить тебя позади. Хоть между нами будет расстояние в полчаса езды, я смогу видеть тебя только по выходным, а меня это совсем не устраивало. Последние одиннадцать лет ты была частью моей ежедневной жизни. Я не был уверен, как проживу без своей ежедневной дозы твоего симпатичного личика.

Предыдущим вечером мой отец отвёз нас и твоих родителей на мой прощальный ужин в «Морской хижине». Ты сидела с опущенной головой, размазывая еду по тарелке. Я видел, как ты время от времени вытираешь глаза, и это разбивало мне сердце.

Моя рука крепко сжимала твою под столом. Такой твой вид никак не облегчал моё чувство тревоги насчёт отъезда. Однако, я был благодарен, что твои родители согласились позволить тебе переночевать у меня дома. Мы едва ли спали; вместо этого мы разговаривали, занимались любовью, и я обнимал тебя, пока ты плакала. Хоть я физически всё ещё находился здесь, я уже скучал по тебе.