ДИАБЛЕРО, (не) бойся своих желаний. Том 2

Съехать я не мог, поскольку мне уже на три месяца вперёд была расписана учебная программа в этом заведении, ну там, рукопашный бой, полигон, общие занятия по тактической подготовке. Расписание было подогнано под обучение в институте. Ну и да, за институт опять придётся платить самому.

В целом, платежи расписали так, чтоб с зарплаты у меня на руках оставался прожиточный минимум, на мелкие, наверное, расходы.

Обидно, конечно, но не очень. В своей прошлой жизни я благо, если в нуль выходил по финансам, а тут около 13к остаётся, прямо королевская стипендия! Если ребята из управления хотели меня деморализовать подобными пертурбациями, то у них явно не получилось. Пусть моё благосостояние теперь и близко не лежит с уровнем рядовых сотрудников данной организации, но оно в любом случае лучше того, что было неделю назад.

Усмехнувшись подобным размышлениям, я закурил прямо возле лифта. Выходящие из него люди косились на меня, но замечаний не делали. Одним из последних из кабины лифта вышел знакомый Андрюха из научного отдела; глянул на меня и негромко матюгнулся себе под нос. Затем, видимо что-то решив для себя, вынул у меня сигарету изо рта, потушил себе об ладонь и предложил:

— Пойдём-ка, покурим…

* * *

Курилка представляла собой комнату без окон, площадью примерно четыре квадратных метра с потолком под три метра. В одном из углов стоял небольшой ящик с песком, вверху негромко гудела вентиляция, вдоль стен стояли металлические скамейки со спинками, в центре поместилась приличная урна, литров на сто-сто пятьдесят объёмом. Скамейки были покрыты частой сеткой отверстий, а на стыках между ними были приварены компактные дополнительные пепельницы.

Андрей закурил молча, а я спросил у докуривавшего там военного:

— Здорова, земляк! Есть прикурить?

Военный кивнул мне и чиркнул золотистой Зиппо.

Я глубоко затянулся и уточнил:

— А что, реально что ли, в коридорах курить нельзя?

Собеседник выдохнул сизый дым из прокуренных лёгких и, усмехнувшись, уточнил:

— Новенький?

— Ага, второй день как, — согласился я.

— Контрактер?

— Да. Иваном зовут, — я протянул руку.

— Матвей, — представился «старенький» и пожал руку. — Не, ну так-то можно, но только дорого. Первая рублей в пятьсот обойдётся. А каждая следующая в пять косарей. Если ты мажор и бабла у тебя хоть жопой ешь — то кури, где вздумается, хоть в кабинете у шефа…

— Да нифига, — усмехнулся Андрюха. — После третьей курево в местном ларьке резко так, на нолик, подорожает, а после десятой шеф предложит на выбор пройти терапию для преодоления никотиновой зависимости или встать на учёт к штатному мозгоправу.

— Не знал, — хмыкнул Матвей. — Я после первой всё понял и осознал.

— А у меня работа нервная, — вздохнув, признался наукообразный, — пришлось-таки походить к Светлане Викторовне…

Матвей докурил и, махнув нам рукой на прощанье, вышел, а Андрей уточнил:

— Ты вроде легко общаешься с людьми, почему тогда в досье тебя противным уму и слуху словом «социопат» обзывают?

— Ты не поверишь, как легко становится общаться с людьми, когда точно знаешь, что в любой момент можешь прикончить любого собеседника.

— Ясно, — поправили очки собеседник, и сделал ироничный вывод: — У нас в анкетах что попало не напишут.

Потом затянулся в очередной раз, и уточнил:

— Итак, тебя обнулили?

— А ты откуда знаешь? — в свою очередь, по-еврейски, уточнил я, стряхивая пепел.

— «Google Glass» нервно курят в сторонке, — показав на свои очки, похвастался сотрудник научного отдела. — Вижу через них в AR основную информацию по всем, кто есть в базе данных. Имя, возраст, пол, род деятельности, социальный рейтинг, ну а с моим допуском и твои анкетные данные могу запросить, заявленные статы посмотреть, текущий уровень, биометрику даже.

— Круто, но не уверен, что честно, — подумав, ответил я. — А как же защита персональных данных? Личная жизнь? Пятая поправка конституции?..

— Так вот я эти данные как раз и защищаю, работа у меня такая, — развёл руками грузный работник невидимого фронта. — Я, почему спросил-то: ты, наверное, ещё не понял в какую жопу попал после столь резкой потери баллов СР?..

Глава 16

В курилке поговорить толком нам не дали, место оказалось посещаемым, несмотря на активно пропагандируемый в стране здоровый образ жизни. Ну, типа, курение убивает, сдавайте нормы ГТО, и всё такое. Поэтому было решено встретиться в баре через полчасика, как раз он откроется.

Я заскочил в свой номер и принял душ. После того как проживание в нём стало платным, мне как-то сложно стало воспринимать его с позиции «дом, милый дом». Затем я добежал до столовой. Поскольку питание было включено в стоимость проживания, то я собирался пользоваться этим бонусом без зазрения совести. Отъемся сполна за всё своё голодное детство.

А вот за выпивку теперь надо было платить отдельно, поэтому угощал Андрюха, для которого она оставалась бесплатной. Хотя, наверное, тоже не вся; по-любому бухло, как и одежда делилось на белое, зелёное, синее и прочие колеры.

Научный сотрудник в смарт-очках отечественной сборки принёс шесть бутылок светлого пива, которое он обозвал неизвестным мне словом — вайсбир. Оказалось, что это такой сорт пива, светлое, пшеничное, нефильтрованное. До этого я наивно полагал, что пиво бывает всего двух видов, светлое и тёмное. Оказалось, что его туева хуча разновидностей: пилз, хеллес, лагер, стаут, портер, биттер, вайцен, эль, ипа, апа, ламбик, и бесчисленное множество крафтовых вариаций.

Конкретно вайсбир бывал трёх стилей, немецким, баварским и американским. Андрей принёс нам по бутылке всех трёх сортов. Пивасик он, походу, любил и неплохо в нём шарил.

Вайс мне сразу понравился, не чета недавней «короне», а вот разговор — нет. Получалось, что я реально попал в жир ногами. Баллы социального рейтинга многое определяли в жизни государства и его граждан. По словам Андрея выходило, что превалирующая часть населения нашей страны за всю свою жизнь набирала не более шести балов СР; это были так называемые «социальные шестёрки», гражданский костяк государства. Плюс-минус балл существенной роли не играл, и особой поддержки или давления со стороны государства гражданам не приносил. Собственно, поэтому как таковой СР особо нигде в массах и не светились, это была скорее внутренняя градация, созданная для государства. Ну, например, поступят одновременно в реанимацию два пациента с СР в пять и семь баллов соответственно. Кого спасать первым? Естественно того, кто более полезен стране. Если поступит кто-то с нулевым СР, то не факт, что его вообще будут откачивать.

А у меня теперь как раз нуль на счету.

Но и это ещё не вся глубина наших глубин. Помимо баллов СР существовал коэффициент внимания, показывающий, сколь пристально за тобой наблюдает большой брат. У рядовой «шестёрки» этот коэффициент равен нулю, то есть он в ус никому не впился и за ним никто особо не следит. С меня одномоментно, за раз, сняли пять баллов, это значит, мой коэффициент теперь равен пяти. Также это значит, что любой мой косяк будет строго отслеживаться. Плюну на тротуар, кину окурок мимо урны, перейду улицу в неположенном месте, и мне тут же придёт штраф, и шкала заполнения социального опыта скаканёт вниз. Дрючить будут за любой проступок, и начислять отрицательный прогресс в пятикратном размере.