Диагностика убийства
Шрифт:
– Ну-у-у…
– Только в этом случае ты мог рассчитывать на то, что Анита заплатит. То, что она была неверна мужу, скорее всего, кардинально изменило бы ход расследования его убийства!
– Мне об этом ничего не известно, – развел руками детектив. – Но попытаться стоило, верно? За спрос, как говорится, денег не берут!
– Точно, – согласился Тусшар. – Даже наоборот – не берут, а дают: пулю промеж глаз.
– И что теперь? – опасливо переводя взгляд с меня на Тусшара, спросил Бурман.
– Теперь? – переспросил мой спутник. – Теперь ты можешь считать себя совершенно
– Я как раз собирался, но господин Варма так некстати умер…
– Ну да, я так и подумал: разумеется, ты ведь честный детектив! – насмешливо кивнул Тусшар. – Прими от меня совет напоследок.
– Буду только благодарен, господин! – ответил Бурман, подавшись вперед и демонстрируя преувеличенное внимание.
– Забудь об этом деле. Вообще забудь о том, что Пратап Варма когда-нибудь входил в эту дверь, ведь…
– Ведь такой важный господин, как он, даже знать не мог о моем существовании! – закончил фразу детектив, подобострастно глядя в глаза Тусшару.
Уже в дверях мне вдруг пришла в голову одна мысль, и я тут же ее озвучила, развернувшись к Бурману:
– Знакомо ли вам имя Налини Датта?
Закатив глаза к потолку, Гопал рухнул обратно на стул, на этот раз не просто скрипнувший, а возопивший от тяжести.
– По-моему, – заметил Тусшар, сдвинув густые брови, – уходить еще рано?
– Этот Гопал Бурман – занятный парень, – сказал бывший полицейский, едва мы оказались на улице.
– Значит, все-таки Анита! – сказала я, игнорируя его слова.
– Вы сейчас о чем?
– Как это – о чем? Она имела доступ к оружию Санджая, у нее были основания убить отца, так как он узнал о ее измене!
– Несомненно одно: Анита знала, что муж ее разоблачил.
– Исходя из чего вы делаете такой вывод?
– Разве вы обнаружили эти снимки среди бумаг вашего отца?
– Нет…
– А Бурман утверждает, что все отдал ему. И я верю Гопалу: счета, которые вы нашли, красноречиво об этом свидетельствуют. Ваш отец получил фото и заплатил детективу, но кто-то, скорее всего, сама Анита, изъял их до того, как вы добрались до его документации.
– Зачем? – спросила я. – Ведь отец был уже мертв?
– Он не развелся с ней – возможно, не успел. Если ваша мачеха планировала получить наследство, она вполне могла желать смерти мужа из страха, что он вычеркнет ее из завещания или подаст на развод. И действовать следовало быстро!
– Да, все оказалось не так, как я ожидала…
– И что вы намерены делать? – спросил Тусшар, с сочувствием глядя на меня.
– Я намерена идти до конца!
Оттолкнув обалдевшую секретаршу, я ворвалась в кабинет. Арджун изумленно поднял голову и непонимающим взглядом воззрился на меня.
– Индира?..
Я с размаху швырнула на его стол стопку фотографий, добытых у Гопала Бурмана.
– Что это?
– А вы посмотрите, – предложила я. – Повнимательнее посмотрите, Арджун!
– Я не… О господи,
этого не может быть!– И это вы мне говорите, ВЫ?!
– Но я…
– Почему я должна вас слушать? Мой отец доверял вам, посвящал в самые сокровенные тайны, вы находились в курсе всего, чем он занимался, – и что же я узнаю?!
– Индира, поверьте…
– Поверить – вам? А на каких основаниях? Чем вы докажете, что не имели к этому отношения?!
– Но я действительно не имел… Боже мой, я никак не думал… Что я могу сделать, чтобы убедить вас в своей невиновности?
Звонок моего сотового заставил нас прерваться. Дрожащими руками я извлекла его из сумочки и приложила к уху. Голос Ноа звучал непривычно истерично.
– Инди, они здесь – с экскаваторами и полицией!
– Погоди, я ничего не понимаю…
– Чего тут непонятного, черт подери, – людей выселяют прямо сейчас! Бабур-хан и Ваманкар тоже здесь!
– Не паникуй! – резко сказала я в трубку. – Я сейчас приеду.
– Ты ничего не сможешь сде…
– А вот это мы еще поглядим! – перебила я. – Постарайся потянуть время… Ну, лягте там под экскаваторы, что ли? Обычно это срабатывает: полиция не станет давить людей!
Я отключилась, хотя Ноа еще продолжал что-то говорить.
– Арджун, – обратилась я к адвокату, внимательно прислушивавшемуся к разговору, – вы спрашивали, что можете для меня сделать. Хотите доказать свою верность памяти моего отца и семье Варма?
Возможно, моя речь звучала слишком пафосно, но я вспомнила слова Ноа о любви индийцев к мелодраме: возможно, так мне удастся добиться желаемого?
– Все, что угодно! – воскликнул Арджун, и я готова была поклясться, что в его глазах блестят слезы.
– Вы немедленно едете в суд и не возвращаетесь до тех пор, пока не получите постановление о приостановлении выселения!
– Я уже подал прошение…
– Это может тянуться неделями, а мне оно нужно сегодня, СЕЙЧАС, понятно?!
– Понятно. Я еду… Да, Индира, пока я еще здесь…
– Слушаю.
– Перевод с урду готов. Это действительно экземпляр второго завещания вашего отца. Он всегда требовал составления последней воли на трех языках – английском, хинди и урду. Не знаю, зачем ему было это нужно, но теперь мы уже никогда не узнаем. Просто чудо, что хотя бы эта копия сохранилась, тогда как две другие пропали!
– И что там?
– Вот, прочтите сами.
Сгущались сумерки. К этому времени территория Тадж-Махала обычно закрывается. Все, кто не успел покинуть ее, вынуждены оставаться внутри, не имея возможности вернуться домой. К больнице мы пробиться не смогли: мешали полицейские кордоны. Удивительно, как много могут власти, когда имеют определенные цели, и как легко они расписываются в собственной беспомощности, если речь идет о защите прав граждан!
– Где были все эти полицейские, когда жгли дом Агарвала? – сквозь зубы прошипела я, окидывая взглядом море людей в форме песочного цвета с кокардами на фуражках. – Где они были, когда убивали отца, когда Бабур-хан торговал наркотиками и девушками из бедных семей?!