Диагноз: Раздевайся, Даша!

– Ты зря приехал, Назар, – выдавила из себя, а во рту стало горько, словно я пепел на вкус попробовала.

Он присел на корточки возле моих ног. Пальцы его нежно коснулись моего подбородка, поворачивая к себе. В моих глаза слезы. В его целая гамма эмоций, но самая яркая – боль.

– Я же обещал. Разве ты забыла? – произнес он почти шепотом.

А после взглядом указал на мое запястье. Где до сих пор был золотой браслет.

Внутри все сжалось от его слов. Столько мягкости и тепла в них было. По щекам моим полились слезы. Не могла их контролировать. Я столько времени была сильной, держала себя в рамках, а теперь будто расклеилась. В жизни столько не плакала, сколько пролила слез в этой больнице.

– Не плач, Даша, – еле слышно выдохнул Назар, стирая подушечками больших пальцев мои слезинки. – Ты же сильная. Ты все сможешь.

– Нет, – губы мои скривила гримаса боли, а голос задрожал. – Не сильная. Не смогу. Нет больше той Даши. Я калека. Неудачница. Уходи, Назар. Не нужно смотреть на меня такую. Нет во мне больше сил бороться.

– Хочешь, чтобы я ушел? – глаза его потемнели, а лицо стало хмурым.

«Нет! Нет! Нет! Если ты уйдешь... Я умру...»

И это уже не просто про чувства. Назар был для меня маяком, рядом с которым я живая. Тем, кто заставляет смотреть на мир иначе, за чьей спиной так безопасно и на чьем плече ужасно спокойно.

– Предлагаю пари, – не дождавшись моего ответа и спасая меня, проговорил он легко.

Встрепенулась, готовая спорить хоть на что, только бы он не ушел. Ну не могла я представить свой мир без него. Не хотела даже думать о той пустоте, которая поселится в моем сердце после его отъезда.

– Если хочешь, чтобы я отстал, то начни ходить. Как только пройдешь сама от крыльца больницы до... – Назар осмотрелся в поисках конечной точки. – Этой лавочки. Я сразу оставлю тебя в покое.

– Хорошо, – прошептала я, задыхаясь от слез.

Борзов молчал. Скользил своим внимательным взглядом по моему лицу, словно соскучившись, заново впитывал в себя мой образ.

– Тогда... условия ты помнишь? Во всем и всегда слушать меня.

– Да.

– Прекрасно, – поднялся он на ноги и хлопнув в ладоши, отошел на пару шагов. – Вставай, – звучало как приказ.

– Да не могу я! – возмутилась, вмиг забывая обо всем на свете. Даже плакать расхотелось.

– Не ври мне, Даша, – покачал он укоризненно головой. – Я видел твою историю болезни. Тебе можно вставать. Давай.

– Не могу! – стояла на своем, боясь оторваться от спасительной опоры.

– Тогда я тебя поцелую, – нагло заявил Борзов. – Не по-детски. А как положено.

И таким взглядом меня одарил, что у меня щеки вспыхнули. Некстати в голову полезли мысли,что я не расчесалась и надо бы у мамы косметику попросить купить, а еще туалетную воду мою принести...

– Ну? – поторопил он. – Считаю до трех. Раз... Два...

– Подожди! – всполошилась я. – Я попробую.

Так страшно было. Тело меня плохо слушалось. В спине пульсировала ноющая боль, как и в ноге. Мои постоянные спутники после падения.

Собрав всю свои волю и силу в кулак, пыталась оттолкнуть себя от скамейки. Я была словно марионетка с запутанными нитями. Дергаешь за одну, а вместо руки поднимается нога. Ужасное и страшное состояние.

– Не стоит бояться, – проговорил ободряюще Назар, протягивая свою руку. – Или... все же хочешь со мной поцеловаться?

– Обойдешься, – огрызнулась из вредности, опираясь на его ладонь.

С силой, которая, казалось, пришла из ниоткуда, я оттолкнулась от лавки. Ощутила прилив тепла, и сердце мое пропустило удар. Борзов был так близко... И я встала... Неловко, как ребенок, который только делает свои первые попытки подняться в кроватке. Но я это сделала.

Назар медленно, будто замерев, убрал свою руку, позволяя мне поймать баланс. А после подхватил меня на руки и закружил в воздухе. Не выдержав, засмеялась, прижимаясь к нему ближе. Вдыхая глубже его умопомрачительный аромат. Нежась в его объятиях.

На мгновение я забыла о болях, о прошлых невзгодах. Были только он и я. Меня затопило чувством счастья. Я будто могла дышать полной грудью, летать. Я воспарила высоко над болью и разочарованием. И даже когда Назар поставил меня на ноги, я знала, что ничто, даже эта травма и наше расставание не смогут заглушить ту любовь, что я испытывала к этому мужчине. Столько врачей пытались мне помочь, родители уговаривали встать, а он просто приехал и сделал. И теперь я была абсолютно уверена, что не просто пойду. Побегу.

Глава 17

Назар

За сутки до этого

На сердце было тяжело, словно туда свинца налили, но я упорно строчил по клавиатуре, пытаясь полностью уйти с головой в медицинские карты и отчеты. Это было единственным способом заставить замолчать терзающие голову мысли.

Я не видел Дашу с тех пор, как ушел из того номера в гостинице. Это не было сродни крику или скандальному расставанию. Нет. Я просто понял ее и молча оставил. Наши пути разошлись. И меньшее, что я хотел бы услышать, так это ее ложь.

Видел же ее глаза, в них было столько борьбы, неуверенности и страха. Я же знал, как для нее дорого это фигурное катание, ее мечта.

Не мог заставить выбирать. Да, что лукавить. Я по сути сам подтолкнул ее к решению, выбрать не меня. Хотя все во мне орало, просило настоять на своем и никуда не отпускать.

Но Даша выбрала свою мечту. И мне сложно было ее осудить за это.

«Я всегда буду рядом.»

Обманул? Нет. Я и был. Но не так, как возможно она того ожидала. Все мои мысли были посвящены ей. Каждое утро я вставал, думая о Даше и каждый вечер ложился спать, засыпая с ее образом перед глазами.

Я похоронил себя в своей работе, в стенах нашей больницы. Помогал людям облегчить их боль и снова поверить в счастливое будущее. Это стало своеобразным щитом, крепостью против сокрушительной боли в груди.

Дверь скрипнула, отрывая меня от размышлений. В кабинет вошла Юля, наша болтливая медсестра. На губах ее играла мягкая улыбка, а глаза смотрели с интересом. Только в последнее время меня стало раздражать подобное внимание от противоположного пола. И если раньше я спокойно реагировал на флирт, то теперь злился и срывался.

– Назар Андреевич, там Демидов из вип-палаты лютует, – прижимая к груди карту больного, произнесла она с досадой. – Ему процедуры назначили, а он из себя Хэнкока строит. Он, видите ли, звезда хоккея и у него ничего не болит.

– Хорошо, я с ним поговорю, – отозвался отстраненно.

Ох уж эти спортсмены. Им там в секциях мозги что ли отбивают полностью, как и инстинкты самосохранения?

– Он вообще ничего не слушает, – замявшись, решила продолжить диалог Юля, полностью игнорируя моё нежелание общаться не по делу. – Скоро кубок, скоро кубок. А какой ему кубок? С такой-то шейкой бедра.