Диалоги

Производитель-капиталист, который не удовлетворяет своими товарами потребностей общества, угрожает собственному существованию. Эта угроза автоматически направляет все его усилия так, что в результате его личные интересы совпадают с требованиями рынка. Производственник при социализме должен выполнить план, и не он оценивает, будут ли тем самым удовлетворены общественные потребности. Следовательно, его непосредственной целью является выполнение плана, а ведь это не всегда удовлетворяет человеческие потребности – и тогда происходит новое, теперь уже не центральное (в рамках бюрократического аппарата), а периферийное (на производственных предприятиях) ослабление обратной связи спроса и предложения.

Описанные нами явления не были предвидены конструктивным планом, и вот вместо того, чтобы их исследовать и анализировать как динамические закономерности существующей структуры, ими систематически пренебрегают. То, что предусматривает план, будучи моделью, созданной в центре, соответствует «системе предпочтений импульсов» в нейронной сети: только информация, соответствующая теоретическому плану, может свободно обращаться в пределах поддерживаемых властями обратных связей между нею и обществом (пресса, радио, официальные заявления и т.д.). Однако, как мы уже знаем, организм под влиянием нового, отличного от предыдущего, опыта изменяет старую систему предпочтений импульсов. Если бы организм вел себя иначе, он не смог бы продолжить существование, упорно применяя в изменившейся ситуации навыки, которые давали положительный эффект в предшествующей ситуации, совершенно иной. В модели плана, созданной в центре, власть с максимальным напряжением сил и средств сохраняет без изменений систему первоначальных предпочтений, то есть исходный теоретический план, отказываясь от возможности внести в этот план изменения по принципу обратных связей, то есть используя анализ информации о не предусмотренных планом, но, однако, обнаруживающихся закономерностях общественной динамики. Все, что не согласуется с этой системой предпочтений, должно быть заблокировано и вынесено за пределы действия обратных связей между властью и обществом.

ГИЛАС. А что конкретно блокируется?

ФИЛОНУС. Различного рода информация о фактах, например, о недовольстве населения, вызванного нехваткой товаров, а потом о недовольстве, вызванном тем, что официально, то есть властью, навязывается выражение удовлетворения, поскольку ведь план предусматривает именно удовлетворение, вызванное ростом благосостояния; далее – определенные результаты научных исследований (например, сама кибернетика какое-то время находилась вне сферы допустимых исследований), затем информация о вредном влиянии разрастания и смены функций аппарата власти (бюрократического и репрессивного), информация о нарушениях развития (развале) сельского хозяйства и т.п. Чем большее несоответствие между правдивой информацией и информацией, постулированной (предусмотренной) теоретическим планом, тем больше требуется усилий для ликвидации социальных последствий этого явления. Воспользуемся простым примером. Представим человека, который приводит в движение паровую машину с отсутствующим регулятором Ватта, который представляет собой простейшее саморегулируемое по принципу обратной связи устройство. Этот человек свято верит в то, что машина будет функционировать отлично, без каких бы то ни было неполадок. По прошествии некоторого времени машина, разгоняющаяся все быстрее при отсутствии автоматической регулировки оборотов, вызывает вибрацию здания, угрожающую вследствие ее усиления всей конструкции. Этот человек старается прежде всего ее не замечать, то есть делает вид, будто «все происходит наилучшим образом», поскольку постулировано, что машина работает без неполадок. Ощущая, однако, растущую вибрацию и видя реальную опасность, человек начинает укреплять конструкцию здания железными балками, а когда и это не помогает, идет к машине и уменьшает подачу пара. Однако теперь ход машины слишком замедлился, стал недостаточным для выполнения поставленных задач. Поэтому вскоре человек вынужден увеличить подачу пара. Весь процесс «увеличения» и «уменьшения» периодически повторяется. Перебои хода машины, ее самопроизводные осцилляции – это осцилляции параметров производства в централизованной модели, а реакция человека – это реакция властей в этой модели. Как видишь, система обнаруживает также осцилляцию второго рода – осцилляцию арбитральной системы предпочтений, или, говоря другим языком, колебания политической линии. Они означают периодическое и переменное расширение и сужение границ, в пределах которых официально допускается несовпадение действий и образа мыслей в управлении, производстве, науке, культуре и т.п. Таким образом, мы имеем дело с замкнутым кругом, которым являются, с одной стороны, самопроизвольные общественные осцилляции, а с другой – происходящие с запаздыванием колебания реакции властей. Когда кумулятивный эффект накопившихся явлений, не предусмотренных планом, достигает пограничных пределов и «преодолевает порог чувствительности» властей, власть немедленно вмешивается с целью уменьшить или вообще исключить осцилляцию («отклонения») всеми имеющимися в ее распоряжении средствами. Поскольку власть атакует результат, а не причину, эффект от этого – лишь временный. Такое положение вещей вызывает удивительные явления в психологии людей – элементов этой системы. Поразительно, почему ни один теоретик не попытался в ритмике регулярности подобных осцилляций усмотреть некоторую объективную закономерность, проистекающую из самой динамической структуры системы, в то время как объяснения причин всех этих «извращений» и «уклонов» всегда изобиловали терминами из области субъективной психологии (в фазе «закручивания» действует «догматизм», «доктринерство», «командный тон», в фазе «послабления» – «шатания», «мелкобуржуазный дух», перемещение области принятия решений наверх вызвано обычно «перестраховкой», «мягкотелостью», «перебоями в производстве», «бездушностью бюрократов», изобретения натыкаются на сопротивление «консерваторов», «рутинеров», усматривание отрицательных явлений в жизни – это «опорочивание», «пессимизм» и т.д.). Да, собственно, и неудивительно это вовсе. Все это – слова специфического языка, задачей которого является не научное объяснение явлений, а их «толкование», а также такая интерпретация, чтобы они пришли в соответствие с конструктивным планом. По мере расхождения фактов общественного развития и априорных утверждений первоначального понятийного плана аппарат этого ad hoc [23] сконструированного языка должен расширяться.

23

для данного случая (лат.).

Может быть, ты помнишь рассказ о племени, живущем среди равнин, который я представил тебе в нашей третьей беседе? Обнаруженное этим племенем явление исчезновения отдаленных предметов за горизонтом было вызвано шарообразностью Земли. Если бы все-таки по какой-то причине те люди не согласились с такой научной интерпретацией, то им пришлось бы искать другое объяснение, например, магическое: отдаленные предметы уносит «нечистая сила». Такой «нечистой силой», отвечающей за отрицательные явления, в нашей модели являются «пережитки капитализма в сознании». И таким образом, создание языка, фальсифицирующего объективный, реальный характер определенных проявлений системы, – вот первая особенность психической реакции живущих в ней людей. Она вызывает постепенное превращение научного плана новой общественной организации в систему догм, которые невозможно опровергнуть опытом, то есть в своего рода религиозное верование. Другой особенностью является превращение людей – даже, в свое время, благородных и субъективно честных – в жестоких тиранов.

ГИЛАС. Это и впрямь необычно. Ты говоришь, что причиной этого явления становятся объективные закономерности системы? Как это может быть?

ФИЛОНУС. Характерно, что люди, обремененные ответственностью за разнообразные проступки, за злоупотребления и даже преступления власти в этой системе, как правило, являются бывшими революционерами, которые до того, как стали несправедливо обращаться с другими, сами долгие годы боролись за справедливость, проявляя в этой борьбе героизм, стойкость и верность идее, а качества эти, как правило, не характеризуют тиранов, какие нам известны из истории. Посмотри сам, создание новой системы, как мы уже отметили, происходит с использованием силы, преодолевающей сопротивление экспроприированного класса. Теория предусматривает подобные действия, однако она также предполагает, что по мере укрепления новой системы необходимость принуждения будет ослабевать. Однако теория не предусматривает возможности возникновения в этой новой структуре осцилляций, которые также, в свою очередь, можно подавлять силой. Первоначально распределение усилий очевидно. Репрессии применяются к врагам более высокого общественного устройства. Когда осцилляции возникают в начальной фазе, то они ничтожны. Чтобы их погасить, не нужно применять силу. Часто достаточно убеждения.

ГИЛАС. Как это?

ФИЛОНУС. Элементами конструкции, которую мы рассматриваем, являются все-таки люди, а не мертвые узлы механизма. Об этом нельзя забывать. Представь себе разговор капитана корабля с тем путешественником, который плохо себя почувствовал, – когда качка еще невелика. «Морское путешествие – это дивное приключение, – говорит капитан, – вы это сами для себя откроете. Качка, если к ней привыкнуть, – чрезвычайно приятное состояние. Впрочем, скоро мы приплывем в очаровательный портовый город. Советую вам подавить приступы слабости и восхищаться видами окрестностей!» Через какое-то время подобных увещеваний будет уже недостаточно. Когда, несмотря на лавину распоряжений и запретов, осцилляция растет, власти не ограничиваются призывами, уговорами и поощрениями, но организуют сосредоточение повсеместных усилий на тех параметрах, которые изменились наиболее вредоносным образом. Подобная «мобилизация» производит благотворные изменения в этих параметрах, однако подобная терапия проявлений, а не причин вызывает непредполагаемое оживление новых или же усиление до тех пор не проявляемых действий обратных связей, в результате чего через некоторое время происходит дальнейшее ухудшение. Оно становится все более удручающим. Как раз в это время обычно совершается первый шаг, первое преобразование аппарата власти, который от репрессий по отношению к врагам системы незаметно переходит к репрессиям по отношению к друзьям. Аппарат подавления уже существует – и это очень существенно. Достаточно неприметного изменения направления директив этого аппарата. Подавление сопротивления врагов – неизбежная необходимость. Враги действуют очень изощренно. Почему бы им не произвести падения производства в сельском хозяйстве или снижения производительности труда? И вот начинают появляться распоряжения и законы, имеющие целью устранить вредные проявления в общественной жизни. Установленные законы начинают имитировать объективные закономерности. На бурно раскачиваемом корабле даже угроза смерти уже не остановит больного от кормления рыб. Что тогда остается? Только одно: заткнуть ему рот. Одновременно создается терминология, старательно оправдывающая каждый последующий шаг на пути подавления. Таким образом происходит медленное, постепенное превращение аппарата защиты новой конструкции от врагов в аппарат поддержания ее прочности ценой утраты свобод, ценой ущерба друзьям. Такова очередность действий, делающая каждого властителя тираном. При этом все сомнения уничтожает новый язык. Возгласы недовольства, проявления протеста – это голоса врагов, провокаторов. Требования перемен – это требования возврата к старой системе, системе общественной несправедливости. Шаг за шагом можно подобным образом дойти до совершения в новом строе самых страшных преступлений. Когда внедрение устанавливаемых законов, долженствующих убрать осцилляцию, превращается в некрасивое, невозможное для «толкований» нарушение первоначального плана (который ведь предполагал возрастание свободы, а не рабства) – тогда начинается производство тайных распоряжений, осуществляются тайные действия в нарушение законов и постановлений. Целью всегда будет сохранение официальной версии явлений, недопущение пересмотра предположений, которые не исполнились. Нарушение законов не может оказаться в сфере официально допустимой информации. Поэтому все большее число областей общественной жизни скрывает государственная тайна, то есть тайна действий во вред членам общества для сохранения нерушимости системы. Последовательность мероприятий, приведшая к такому положению вещей, ни на каком этапе не обнаруживает поступков, продиктованных «прихотью тирана». Мероприятия не противоречат друг другу и логично проистекают одно из другого, поскольку по-прежнему существует альтернатива: гасить колебания осцилляции либо при помощи силы, либо изменением самой структуры системы. Когда возможность подобного изменения не рассматривается даже гипотетически, применение силы неизбежно. Такое положение вещей способствует возникновению разницы во мнениях в пределах группы, в которой сосредоточены все обратные связи системы, определяющие параметры экономики и управления. Граница принципиального разделения пролегает между теми, кто считает, что распространение силовых методов недопустимо, что необходимо вносить изменения в существующую структуру, и теми, кто требует применения силы без ограничений. «Уклон» превращается в относительное понятие: таким определением клеймят тех, кто утратил влияние, то есть оказался отстраненным от власти. Следует подчеркнуть, что не всегда сторонники изменений структуры объективно правы, поскольку могут быть изменения, ухудшающие положение вещей. Понятно также, что в столь неизмеримо сложной динамической системе, каковой является общественная система, введение изменений, улучшающих ее действие, всегда более трудно, требует большего интеллектуального усилия и большей общественной работы, чем сохранение status quo [24] при возрастании применения силы. Здесь следует особо отметить губительное влияние окостенения осциллирующей системы на культурное и техническое развитие общества. Власти из лучших побуждений стремятся поощрять подобное развитие, которое происходит в процессе создания культурных, художественных ценностей (великие научные открытия, великие художественные произведения, великие технические революции – результат деятельности индивидуумов, скорее даже сравнительно небольших специализированных групп). Однако общественная практика затрудняет, если не делает вообще невозможной подобную деятельность, поскольку ее условием является оригинальность, которая, в свою очередь, проявляется в отказе от существующих стереотипов и технических, научных, художественных устоявшихся представлений, в результате чего она всегда грозит нарушениями, отклонением от средней статистической, увеличением флуктуации, и следовательно, в конечном счете – усилением осцилляции общественной динамики. А поскольку с этой последней происходит борьба всеми возможными способами, практически любая оригинальность действий оказывается под запретом. Это тем более понятно, что существующий теоретический план предусматривает, по замыслу создателей, дальнейшее развитие, поэтому власти стараются придать развитию общественных явлений характер предсказуемости, ведь формировать можно только то, что возможно предугадать. Отсюда следует ликвидация всех таких проявлений индивидуальной деятельности, которые уменьшают пусть даже видимость предсказуемости. В то время, когда оптимальная структура должна устанавливать только общие исходные положения развития индивидуумов и такую их взаимозависимость, поддержание которых необходимо для гармоничного коллективного существования, универсалистский план конструирования централизованной системы стремится не столько предоставлять свободное пространство для развития, сколько его формировать. Следовательно, этот план по умолчанию исключает появление изобретений, открытий, художественных шедевров, вообще – незапланированных ценностей. Именно поэтому кибернетика долгое время была областью, запрещенной для исследования, – ведь универсалистский план не предполагал возможности возникновения подобной области наук с таким широким масштабом вмешательства в технику, биологию, психологию и социологию. И таким образом, универсалистские тенденции конструктивного плана, с одной стороны, а также практически возникающая необходимость применения силы для гашения теоретически не предусмотренных осцилляций общественной динамики – с другой, – приводят к возникновению общности с высокой степенью унификации индивидуальной деятельности, общности, где наиболее выгодной и удобной является полная посредственность и неоригинальность, а для приведения в действие и последующего ускорения не обладающих автоматизмом процессов производства разрастаются две гигантские организации: бюрократическая пирамида надзора и пирамида репрессивного аппарата. Общественный труд питает эти машины принуждения. Такова реализация плана сотрудничества свободных со свободными...

24

существующее положение (лат.).

ГИЛАС. И, таким образом, можно сказать, что после фазы относительного динамического равновесия в период начального этапа строительства система вступает в фазу устойчивости в результате принуждения, причем этот переход происходит незаметно?

ФИЛОНУС. Не совсем так. Для постройки дома необходима определенная работа, то есть определенным образом действующие силы. Их действие прекращается, разумеется, по завершении строительства; и правда, что был бы за дом, который сразу после постройки пришлось бы подпирать – то есть применять силу для обеспечения его прочности? Новая общественная система должна быть создана с применением силы – но, уже созданная, должна демонстрировать динамическое равновесие и внутреннюю слаженность при отсутствии этой силы.

ГИЛАС. Это явление происходит только при построении общественной системы, не так ли?

ФИЛОНУС. В принципе, да. Когда в результате астрономических наблюдений были обнаружены факты, противоречащие теории Ньютона (например, смещение перигелия Меркурия), можно было бы, конечно, вместо того, чтобы поработать над новой теорией, которая бы объяснила эти факты (как это происходит сегодня с теорией Эйнштейна), попросту создать искусственное соответствие фактов теории, например, фальсифицировав астрономические расчеты. Однако в этом случае никогда не была бы создана новая теория гравитации. В другой области, в самолетостроении, многочисленные крушения первых реактивных самолетов были вызваны самопроизвольной вибрацией их конструкций на очень высоких скоростях. Если бы вместо развития теории полета ограничились усилением ответственности пилотов за эти крушения, вменяя им в вину недостаточный профессионализм или вредительство, то не возникла бы теория вибрации, возникающей в механической конструкции, и создание самолетов без подобной вибрации вообще стало бы невозможным. Великое дело – отличить неудачу первой попытки, одного эксперимента на пути к цели (конструкции нового самолета или новой общественной системы), от доказательства объективной невозможности достижения этой цели. Из неудачи эксперимента следует только то, что он не удался, а не что достижение цели иным способом, согласно другому плану, исключено.

ГИЛАС. Ты считаешь, Филонус, что возможно создать модель новой системы вообще без применения силы?

ФИЛОНУС. Нет, невозможно.

ГИЛАС. Следовательно, ограничение индивидуальной свободы является обязательным во время этого мероприятия. Как же тогда предупредить возможные злоупотребления, разорение и несчастья целых народов?

ФИЛОНУС. Существует непреложный минимум признаков единства мышления и действий, необходимый для любого коллективного мероприятия, и как раз задачей социологии является определить, установить этот минимум и создать для него поддержку, защиту из обратных связей, противодействующих распространению унифицирующих тенденций за пределы числа, необходимого для создания общества. Отдельные человеческие свойства, такие как порядочность, совестливость, вежливость, деловая инициатива, тенденция к проявлению оригинальности в труде и соображении, быстрота принятия решений, – являются одновременно функцией общественной системы и проявляются тем шире, чем более явственную награду получают (не только в материальном смысле, разумеется). Утверждение этих качества без учета объективных закономерностей системы выглядит как призывы солдатам на поле боя, под обстрелом проявлять любовь к ближнему. Данный постулат в подобных условиях становится просто издевательством.

Внимательнее вглядываясь в капиталистическую систему, на каждом шагу обнаруживаешь черты той обратной связи, которую мы называем стремлением получить прибыль, однако же в централизованной системе не наблюдается аналогичным образом повсеместных проявлений удовлетворения человеческих потребностей. Конечно, видны попытки реализовать эту директиву в процессе всеобщей и бесплатной системы образования, в доступном медицинском обслуживании, в привилегиях для выполняющих тяжелые работы, но в то же время видна фетишизация производства, срывы и перебои спроса и предложения, преобладание интересов организаций над интересами отдельных членов общества, так что в одних областях можно констатировать существование обратных связей, действующих на пользу людям, в других же наблюдается формирование и действие связей иного рода, незапланированных, теоретически не предусмотренных, но, несмотря на это, столь же реальных, как и первые; обобщая, можно сказать, что эти иного рода обратные связи ограничивают, стесняют, деформируют человеческие потребности, вместо того чтобы их удовлетворять.

ГИЛАС. Какой же ты видишь выход из ситуации и в чем – надежду?

ФИЛОНУС. Тогда как предварительные условия построения новой общественной системы везде одинаковы – я имею в виду национализацию средств производства, ликвидацию крупного землевладения, а также существование системы общих директив (плана развития по отраслям), то в подавляющем количестве областей можно предпринимать действия, сильно отличающиеся друг от друга, и на сегодняшний день еще не известно, какие из них лучше, а какие хуже. По крайней мере это неизвестно по отношению к огромному числу вероятных реконструкций, которые вообще не были апробированы. Очевидна огромная ответственность за развертывание подобного рода экспериментов, которые заключаются в организации отношений между людьми в соответствии с определенным структурным планом, выбранным из большого числа возможных, а также в организации создания модели общества, еще не испытанной историей, в течение по крайней мере почти двух десятков лет, поскольку только за такое время могут проявиться в качестве закономерностей системы, а не как случайные и временные колебания параметров – ее собственные осцилляции. По истечении этого периода можно ответить на вопрос, заданный экспериментом: «да, это соответствующая структура» или: «нет, это плохая структура, следует от нее отказаться и начать создание другой, с измененными таким-то и таким-то образом обратными связями». Очевидно, что лучше отказаться от модели, оказавшейся несостоятельной, чем гасить осцилляцию возрастающим применением силы, которая, полностью оправданная на начальном этапе эксперимента, даже необходимая для подавления сопротивления всех тех, кто старается этот эксперимент ликвидировать, в последующей фазе, когда модель уже действует и обнаруживает в своем функционировании свойственные ей динамические закономерности, начинает использоваться в качестве инструмента обуздания злой воли там, где злой воли вовсе нет. Все пороки бюрократов, все противодействие перестраховщиков и консерваторов, вся общественная инертность не должна зависеть от «истолкований» при помощи формулировок вроде «пережиток прошлого», но должна быть исследована как результат действия внутренней динамики системы и свойством «развращенной капитализмом» человеческой природы сочтена лишь тогда, когда будут исчерпаны попытки выяснить ее объективный социологический генезис. Поскольку экспериментальное исследование закономерностей еще не реализованной системы внутри какого-нибудь гигантского электронного мозга находится за пределами возможностей, огромные человеческие жертвы, моральные и материальные, неизбежны, ибо функционально-структурная трансформация системы, предпринятая для замены неудачного варианта новым, является мероприятием, перед которым меркнут величайшие технические достижения человечества.