Диамант
Шрифт:
— Оленька, — прошептал он обрадованно. — У меня теперь есть Оленька.
Но тут же снова погрустнел.
Во-первых, девушку надо уговорить подстричься, как Танечка, точнее никак. Во-вторых, надо ее как-то уговорить одеваться, как Танечка. С этим этапом он легко справится — девушка актриса, и уговорить ее изобразить другого человека почему-то ему казалось делом несложным.
А вот дальше…
Вдруг она не захочет отправиться с ним в путешествие на яхте? Предположим, из этой ситуации он бы выкрутился. Позвонил бы мамочке перед самым отплытием, и продемонстрировал Танечкину ногу в гипсе,
— Кстати, — обрадовался Виталик. — А почему нет?
Но может случиться и другое развитие событий: — Людмила Ивановна не примет ее отказ, чтобы удостовериться, что их отношения хоть как-то двигаются в нужном направлении. С мамочки станется.
— Надо заранее провентилировать у Людмилы Ивановны, — сделал пометку Виталик.
Он снова набрал ее номер — одна мысль о коньяке возымела свое действие. А что будет, когда он выпьет?
— У госпожи Печкиной нога в гипсе, — сразу выдал Виталик.
— И что? — не поняла его Людмила Ивановна.
— Что-что? — Виталик сделал вид, что обиделся. — Человек ходить не может. Моя домработница за ней ухаживает.
Секунд тридцать в трубке стояло гробовое молчание — Людмила Ивановна, видимо, обмысливала, как поступить в этой достаточно нестандартной ситуации. Она не извергниня какая-нибудь, чтобы требовать от Виталия невозможного.
— В какой поликлинике обслуживается госпожа Печкина? — наконец, спросила она. — Или она частную клинику посещает?
— Не знаю, — честно ответил Виталик. — Ее по врачам Тамара Павловна сопровождает и крепкое женское плечо подставляет.
— А ты чем в это самое время занят?
Виталик улыбнулся, представив, как нахмурилась Людмила Ивановна.
— Я? — переспросил он. — Заменяю Танечку на производстве, пока она неходячая.
Все — Виталик усмехнулся про себя — завтра с утра, а может, и с сегодняшнего вечера ему устроят полную проверку, а потом вынесут вердикт — вести Танечку на смотрины или нет. Девяносто девять процентов, что мамочка разрешит явиться пред ее светлые очи без нее, но один процент все же оставался, и надо быть готовым ко всему.
Завтра, сегодня уже слишком поздно, чтобы звонить малознакомой девушке. Хотя какая она ему малознакомая — ночевала у него в квартире на том самом диване, на котором он сидит сейчас с бутылкой коньяка в обнимку.
Виталик набирал и сбрасывал номер Ольги — нужные слова все никак не шли на язык.
Все же утро вечера мудренее, решил он, убирая телефон от соблазна подальше…
Но и утром ничего путного в голову не пришло.
— Честность — наше все, — громко произнес Виталик, словно морально поддерживая себя этими словами.
Он решительно набрал Оленькин номер.
— Ты псих, — вместо приветствия раздался в трубке сонный голос девушки. — Ты на часы смотрел?
— Смотрел, — бодро отозвался Виталик, — только поэтому позвонил.
— Я же принадлежу к богеме, — недовольно ответила Оленька. — В это время у меня крепкий здоровый сон. А ты меня будишь.
— Ах, богема, — протянул Виталик и улыбнулся — отличное начало разговора. — Моя прима, — обратился
к ней он шутливо, — не поможешь мне?— Ну раз ты меня разбудил в такую рань, говори, что надо сделать, — милостиво разрешила Оленька и громко зевнула в трубку.
— Все исключительно по специальности, — радостно ответил Виталик. — Всего-навсего надо изобразить девушку твоего возраста. Загримироваться под нее и изобразить желательно достоверно.
— Что-то с ней не так? — осторожно поинтересовалась Оленька. — Она жива?
— С ней все в порядке, — сразу постарался успокоить ее Виталик. — Никакого криминала. Моя хорошая знакомая порвала связки и сейчас ее нога находится в гипсе, а некоторые люди не верят в это. Думают, что я лгу.
— А нельзя тех неверующих привести к девушке в гости? — спросила Оленька.
Она никак не могла взять в толк, зачем изображать человека, если на него просто можно взять и посмотреть, навестив его дома. Чего проще? У нее был некоторый опыт в изображении неверных жен, когда те нанимали ее за солидные деньги, оплачивали шопинг по модным бутикам, пока сами в это же самое время кувыркались с любовниками в дорогих номерах отелей где-то за городом. Она хихикнула, припомнив, как те показывали ей фотографии знакомых: кому стоило кивнуть, с кем вежливо поздороваться, а кого проигнорировать, с продавцами же в бутиках следовало вообще не разговаривать — они не достойны их внимания. Интересно, Виталий ей тоже фотки будет под нос совать? На этого не смотри, с этим не говори.
— Нельзя, — вздохнул Виталик. — Танечка не знакома с мамочкой и привести ее к ней я не могу. А вот показать, якобы она меня, хромоногенькая, провожает на деловую встречу, можно.
— Ах, мамочка, — рассмеялась Оленька. Судя по голосу, она на него больше не сердилась за ранний подъем. — Придется помочь. Свекровь — это серьезно, особенно будущая.
Виталик мысленно похвалил себя за находчивость. Какой же он молодец! Не назвал Людмилу Ивановну по имени ни разу.
— Уж не откажи, — попросил он Оленьку. — Вечером встретимся с тобой, поедем в салон красоты, чтобы тебе сделали прическу, как у Танечки. А потом купим платье, как у нее.
— Она стильно одевалась? — поинтересовалась Оленька, прикидывая, как ей себя вести.
— Не скажу, — ответил Виталик. — Но вещи покупала в дорогих бутиках. И обувь. А вот прическа у нее была дрянь…
Он чуть не сказал, как у тебя. Оленьку тоже не мешало бы к классному стилисту определить. Только по растрепанной прическе и практически отсутствии косметики на лице заметил ее в клубе. Так бы мимо нее прошел.
Конечно, вечером туфельку, каблучок которой застрял в ливневке, он ей обязательно покажет. И примерит. Его «Золушка».
========== Глава 12 ==========
Виталик едва успел нажать на «отбой», как позвонила Людмила Ивановна.
«Быстро она сработала, — усмехнулся он. — Похоже, всю ночь обзванивала и наводила справки. Поди и старушку Тамару Павловну побеспокоила».
И приготовился выслушать вердикт, какой бы он ни был. Он был готов к любому требованию Людмилы Ивановны, так как за прошедшую ночь все продумал и придумал, а до ее звонка и с Оленькой успел договориться. Все предусмотрел, от всего подстраховался.