Диармайд. Зимняя сказка

– А это?

В руке у Дары был листок, рисунок на котором был выполнен кем угодно, только не Эмер. Зеленые штрихи ложились крест-накрест, и сквозь мешанину линий сквозило лицо.

– Сид. Автопортрет. Только не испачкай.

Эмер забрала рисунок.

– Значит, из Другого Мира можно принести материальные предметы? – вдруг осенило Дару. До сих пор она полагала, что другой мир – это иное название астрала, и есть существа, которые умеют там организовать вокруг себя привычное им по земной жизни бытие, особенно если действуют совместно.

– Об этом позаботились сиды. Они сохранили знания, хотя почти не пользуются ими. Впрочем, увидишь сама…

– Ты можешь отправить меня в Другой Мир к старухе Буи? – быстро спросила Дара.

Эмер улыбнулась.

– Думаю, что могу. У тебя совсем не осталось силы?

– Чуть-чуть.

– Придется постараться…

Улыбка не уходила с ее губ, и Дара догадалась – крестная еле сдерживает торжествующий смех. Значит, все было сделано правильно – она превратила Эмер в союзницу, и та радуется при мысли о мщении. Проучить Фердиада, высокоумного, сильного и властного Фердиада – что может быть приятнее?

А пусть не разбрасывается гейсами!

– А как у них там, в Другом Мире? – спросила Дара. – Чего следует опасаться?

– Как и полагается, все то же, что в Этом Мире, только лучше и беззаботнее, ведь уже ничего плохого не случится. Однако изо дня в день ничего не меняется, все того же кабана загоняют в лесу и поражают все тем же копьем. Я думаю, лучше оттуда ничего не уносить, разве что само пристанет, да и то…

– А ты уносила?

– Голоса. Наверно, запись на пленке все же не считается. Бумагу для рисунков и тушь я брала с собой. И еще! Имей в виду, старуха Буи сочиняла стихи, и до сих пор их, видимо, сочиняет, – предупредила Эмер. – Не забудь похвалить, я думаю, ей и до сих пор нравится похвала.

– Я постараюсь, – честно ответила Дара. За свою жизнь она видела столько плохих поэтов, что при одном упоминании о поэзии внутренне содрогалась. Хорошие стихи встречались только в старых книгах.

– Боюсь я также, что старая Буи малость не в своем уме. Но тут уж смотри сама. Если ты уговоришь ее сделать что-то с гейсом – не все ли равно, безумна она или разумна? Важен результат.

– Важен результат, – повторила Дара.

Глава двенадцатая Старуха Буи

Это было похоже на сон – но Дара не могла бы утверждать, что действительно заснула. Мир не имел примет, по которым его можно отличить от реальности, – ничто прямо на глазах не меняло форму, не щеголяло абсурдной логикой, не ошарашивало жутью. Это был просто скудный, чрезвычайно просторный, без ярких красок и громких звуков мир. Он открылся как-то тихо, туманно, лишь еонемногу прибтел отчетливые формы…

Они вышли в сад, и там, несмотря на снег и ветер, им не было холодно. Ночь стояла стеной, обычная зимняя ночь с ее белизной и чернотой, Эмер поставила фонарь на каменный круглый столик и велела Даре раскидать лопатой снег, а сама взялась за метлу. Под снегом оказался выложенный камнями круг – Эмер устроила у себя дома все необходимое для изучения тайных знаний, и Дара не удивилась бы, обнаружив в дальнем углу сада холм, где есть и шийн, и бру.

– Пей! – велела Эмер, и Дара выпила прямо из термоса не меньше стакана горячей травной настойки. – А теперь плесни наземь – для покровительницы Бриг. Прочитай про себя оберег. И начнем.

Эмер водила Дару вокруг стола, говоря стихи, потом стол сделался просто большим серым камнем, и это, пожалуй, было единственным провалом в сон, хотя ноги переступали по кругу – или это круг завертелся под ногами? Ощущение было таким неожиданным, что Дару качнуло.

Потом рука Эмер отпустила пальцы Дары, она сделала еще несколько шагов, и ее лицо облепила пленка, заставив зажмуриться. Тут же пленка растаяла – и вокруг Дары лежал уже Другой Мир.

Серая равнина открылась перед ней, как будто сложенная из окаменевших кусков мертвой почвы, лишь кое-где торчали в щелях пучки сухой побелевшей травы. И стояла тишина.

Однако здесь все же была жизнь – ветер шевелил траву, по земле бродили птицы, держась попарно, и Даре не нужно было приглядываться, чтобы объяснить эту птичью дружбу, – просто они были скованы цепочками красного золота, лапка с лапкой, что позволяло и ходить, и летать, но не отпускало дальше чем на полметра. Несколько таких птичьих пар, наподобие воронов, но с перламытровым отливом крыльев, кружило в небе, время от времени подавая голос – тонкий и печальный. Птицы на земле были вестниками Другого Мира, куда и возвращались, выполнив задание – предупредив, позвав, предсказав, навеяв воспоминания, а по чьему приказу – непонятно…

А вот трава показалась странной, Дара нагнулась и увидела, что сухие узкие листья и стебли усыпаны белыми кристаллами. Похоже, соль, решила Дара, но пробовать побоялась. Другой Мир имел свою магию – она рисковала остаться тут навеки.

То, что раньше ей говорили про Другой Мир, не слишком-то было похоже на унылую картину: здесь должно было быть, как в мире людей, только немножко лучше. Или же она неверно поняла это «лучше», и лишь теперь суть прояснилась. В конце концов, не ей же тут жить…

– Что же, каждый выбирает себе Другой Мир по своему усмотрению, – сказала Дара и пошла, не разбирая дороги, туда, где указательным перстом, нацеленным в небо, торчала высокая прямоугольная башня. Птичья чета полетела над ней, словно торопясь известить о ее приходе, и скрылась за башней.

Эта башня была именно такова, как Дара ее себе представляла, из плотно пригнанных крупных камней и без двери. Лишь намного выше человеческого роста была дыра, слишком большая для окна, и выше той дыры – несколько маленьких квадратных окошек второго яруса жилья. Судя по тому, что не стояла прислоненной деревянная лестница и не свисала веревочная, хозяйка была дома.

– Буи, старая Буи! – позвала Дара. – Во имя древних богов, отзовись! Во имя рогатого Херна! Во имя зеленых холмов!

Никто не откликнулся. Можно было бы подумать, что старуха наконец умерла, если бы не знать – этот мир и есть ее добровольная, предельно растянутая во времени и безболезненная смерть.

– Матушка Буи! Я же вижу, что ты дома! Я по делу к тебе пришла, матушка Буи! – Дара задумалась в поисках нужного слова. – Ты полагаешь, что в твоей жизни больше не может быть дел? Я целительница, из тех, кто признает великую Бриг, и меня прислала к тебе Эмер, вовремя сказавшая «довольно»!

Дара помолчала немного – но и в башне тоже молчали.

– Проснись, старуха Буи! – закричала Дара. – Время обеденное! Стол накрыт!

В темной дыре что-то зашевелилось.

– Не вопи, разбудишь…

Голос был усталый и недовольный.

– Кого я разбужу? – удивилась Дара, Эмер прямо сказала, что старая Буи живет в Другом Мире совсем одна и в обществе не нуждается.

– Любовника моего.

Дарин рот сам собой приоткрылся.

– Хорошо, не буду шуметь, – пообещала она, – но ты уж тогда спустись ко мне.