Дикарка для Хулигана

Захлёбываюсь словами и воздухом. Рвано дышу в попытке восстановить корректную работу лёгких. Сердечная мышца долбит до треска рёбер.

Только когда произнёс всё это вслух, понял, что так оно и есть. Я сам не заметил, когда выдал Диане большую часть своих тёмных секретов. Я реально, блядь, выворачиваю перед ней душу, даже не давая себе отчёта. И я, вашу мать, понятия не имею, что буду делать, если она сейчас решит уйти. Я не просто привязался к Дианке. Я не просто полюбил её. Она стала тем самым лучиком света в беспросветной тьме моей души.

В какой-то момент замечаю сомнение, но она быстро перекрывает его и шелестит:

— Извини, Егор. Просто я… Оно само. Как услышала, что ты никогда не проводишь ночи один… А потом ещё и эта Дина… И я… Блин, да! — подрывает подбородок вверх, явно не намереваясь так просто сдаваться, но я вдруг понимаю, что даже это в ней мне нравится. То, что так бесило в других. — Ревную! Нихрена с этим сделать не могу! — кричит, обжигая дыханием и словами нижнюю часть лица. — И что дальше? Что теперь? — добивает уже еле слышно.

Перевожу ладони на затылок, большими пальцами подбивая вверх подбородок, и прижимаюсь к её губам.

— Теперь поехали в кафеху. Поедим. И надо решить, как отмазывать тебя перед семейством, чтобы не сильно влетело.

Да, тупо перекрываю тему, потому что не хочу тратить время на ссоры. Всё уже решено и отступать некуда. Головой понимаю, что это далеко не последняя из них, потому что характеры у нас обоих, мягко сказать, не сахар. Мы с ней как два барана, которые упёрлись, не желая уступать, но, кажется, я готов прогибаться в некоторых моментах, потому что иначе у нас нихрена не получится.

— Мне надо умыться и привести в порядок волосы. — прочёсывает пальцами спутанные пряди, кривясь. — И моя одежда не помешает.

Растягивается в улыбке, и я отвечаю тем же, качая головой.

Притаскиваю Ди шмотки и паркую задницу на край кровати, наблюдая, как она, отвернувшись, натягивает трусы.

Сука, у неё просто шикардосная задница.

Несмотря на недавнюю разрядку и то, что на Дианке уже куда больше одежды, чем было пять минут назад, член принимает боевую стойку.

Облизнув губы, приказываю себе оставаться на месте.

— Отвернись. — бурчит девушка, повернув голову.

— Серьёзно, Ди? После всего, что я с тобой делал, запрещаешь смотреть? — высекаю со смехом и поднимаюсь на ноги. Подойдя вплотную к ней, обнимаю одной рукой за талию, а пальцами второй провожу по краю белья у неё между ног. С тихим стоном она откидывается назад, прикладываясь спиной ко мне. — И даже после того, что делала ты? — вбиваю ей в ухо вместе с жарким дыханием.

— Просто мне неловко, когда ты так внимательно смотришь. Одно дело лежать в кровати, а совсем другое, что ты пялишься на то, как я натягиваю трусы. — толкает с улыбкой.

— Я собираюсь не просто пялиться. — сиплю, нащупывая пальцами пуговицу на рубашке.

Когда последняя из них выскакивает из петли, веду ладонями от её живота до груди. Не сильно сжимаю, дразня большими пальцами мгновенно затвердевшие соски, а Дикарка тихо постанывает.

Блядь, да что за хреновина? Я что, к ней не могу просто прикоснуться, ни разу не подумав о том, чтобы опять затащить её в постель и довести до оргазма?

— Убиваешь, Дикарка. — шепчу, прикусив верхний край уха, и отступаю назад.

— Это ты меня убиваешь, Егор. — шипит Ди, скидывая рубашку и хватая лифон. — Заводишь, а потом в кусты.

Подвисаю, натягивая джинсы. Смотрю на её серьёзное лицо и блестящие от возбуждения глаза и начинаю смеяться.

— Смешно тебе? — скалит зубы Дианка, пряча задницу в кожаных штанах.

Быстро расправляюсь со своей одеждой и обнимаю девушку, прижимаясь губами к щеке. Ловлю её руку и опускаю на перекачанный кровью член.

— Не особо-то и смешно. Меня одно твоё присутствие возбуждает. Обещаю, что буду стараться держать себя в руках.

Надежда проскочить незамеченными отцом и его шлюшкой не оправдывает себя. Сталкиваемся с обоими у подножия лестницы.

Останавливаясь, сильнее сжимаю пальцы Ди, стягивая челюсти.

Ничем хорошим это явно не закончится.

Бросаю быстрый взгляд на свою Дикарку и замечаю, что она выглядит растерянной и даже слегка перепуганной, но справляется со своими эмоциями куда быстрее меня. Улыбается и говорит:

— Доброе утро. Я Диана.

— Ты совсем обнаглел, Егор, — шипит отец, напрочь проигнорировав Ди, — этих своих уже и в мой дом таскаешь?

Девушка сильнее сдавливает мою руку. Второй обнимаю её, прижимая к себе.

— Извини. — шепчу тихо ей в ухо. Переведя взгляд на папашу, рычу сквозь зубы. — Не начинай только. Мы уже уходим. Больше я в твой, — делаю нажим на слове "твой", — дом не вернусь.

— Давай, показывай характер. — шипит он, делая попытку подавить меня тоном и авторитетом, но эта херень давно перестала на меня действовать. — Как только приспичит, сразу прибежишь.

Ничего не ответив на его выпад, сгребаю Ди за талию и молча иду на выход.

Изначально не стоило оставлять её на ночь в этом доме. Надо было просто сесть в тачку и поехать на квартиру, и похеру, что ванна не функционирует пока нормально. Как-нибудь пережили бы одну ночь. Или на крайняк, стоило снять номер в гостинице. Даже тупо переночевать в бэхе было бы куда лучше, чем втягивать её в дерьмо, которое зовётся "семья Северовых".

Уже возле двери отец хватает меня за руку.

— Подожди на улице. — прошу Диану полушёпотом, подталкивая к выходу. Она молча кивает и на мгновение сильнее сдавливает руку. Поддерживает. Как только дверь за её спиной захлопывается, поворачиваюсь к отцу. — Есть что ещё сказать?

— Я могу много чего сказать, сынок. Во-первых: никогда не таскай в мой дом своих шлюх.

Растянув губы в ироничной усмешке, отбиваю его слова:

— Ты же таскаешь.

Короткий взгляд на Ирку, которая опять шарахается в халате, который даже задницу не прячет. Красивое ангельское личико покрывается красными пятнами, а губы превращаются в тонкую полоску. Такая милая, невинная девочка снаружи, а внутри прогнила насквозь.

Как и я.

Снова мерзко становится от того, что я вчера почти сделал. Я бы мог оправдывать себя тем, что был пьян, зол, расстроен, но это ничего не изменит. Я собирался выебать её. Факт остаётся фактом. Дикарка уже не в первый раз звонит в самый подходящий момент, чтобы не дать мне пробить дно. И тут до меня доходит.