Дикарка для волка

Злилась — он ничего не объяснил. Волновалась — у него снова мог случиться приступ. При этом чувствовала себя виноватой из-за того, что приходилось недоговаривать. Боже, как пережить эти дни и не сойти с ума от мук совести? Непонятно.

Налегла на домашние дела, попутно успокаивая себя — Михей тоже не спешил со мной откровенничать. Ничего не сказал о магии Марка, которая медленно его убивает. Промолчал про ссору с братом и даже не заикнулся о том, что во мне дар его покойной жены. Полунамёки не в счёт. Дать бы ему по макушке, но рука не поднимется. Всё, чего я хотела — чтобы оборотень поскорее вернулся… живым.

— Мам, я тут поиграю? — сонная Лоу зашла в гостиную, держа в руках ящичек с цветочными горшками.

Малышка едва успела проснуться и превратиться, но уже готова ковыряться с семенами и землёй. Поразительная тяга к эльфийским играм.

— Идём, я тебя покормлю, — глянула на сумерки за окном. — Пора ужинать.

— Не-а, не хочу. Хочу играть.

Лоу щёлкнула выключателем на лампе, и гостиная наполнилась мягким жёлтым светом.

— А говорила, что не умеешь питать генератор магии, — я покачала головой. — Папы дома нет, а свет есть.

— Это не я, — малышка устроилась на полу, достала из кармана пижамы мешочек с семенами. — Наверное, ты включила.

У меня глаз дёрнулся. Инстинктивно прижала ладонь к груди, будто это могло помочь ощутить силу оборотней.

— Папы — нет, свет — есть, — повторила едва слышно.

В дверь постучали.

Бросилась открывать. Улыбка сползла с моих губ. За порогом стояла новая учительница.

— Привет! — бодро заявила Ульяна. — Вожак дома?

— Нет, — мотнула головой, отгоняя от себя дурные мысли. — Нет его.

— Я за разрешением на работу. Завтра первый урок. Он подписал?

Михей, кажется, через неделю просил её зайти за листочком…

— Проходи, — я впустила гостью в дом, а сама пошла к журнальному столику.

Взяла со столешницы документ учительницы, который туда ещё утром небрежно бросил латинос, и замерла. Девушке теперь никто, кроме Марка, не поможет, хоть вожак номинально до сих пор Михей… Местная бюрократия не проще той, что в моём мире, но благодаря этому у меня появилась уважительная причина заглянуть к младшему. Не могла же я отправить Ульяну за подписью к Марку — «обет» молчания, а урок уже утром. Я просто обязана помочь новенькой — идеальное оправдание.

— Вожак ещё не подписал разрешение, но я могу всё устроить. Сейчас. Если ты полчаса посидишь с этой юной мисс, — я кивнула на Лоу.

Малышка сосредоточенно следила за новеньким растением в горшке.

— Без проблем, — заявила волчица, стянув с себя шубку, и плюхнулась на пол рядом с дочерью вожака. — Привет, я Ульяна.

Она педагогически органично, словно винтик на своё место, ввернулась в сольную игру девочки…

…Под покровом наползающего на поселение заката я кралась к воротам. Михей меня убьёт, если узнает, но я должна хотя бы попытаться поговорить с Марком. Старший латинос столько преодолел, чтобы жизнь для оборотней в Левенросе была спокойной, чтобы у его стаи была уверенность в завтрашнем дне… Скоро мы с Михеем и Лоу будем в Штатах, а младший здесь всё угробит. Этого нельзя допустить.

Топала по лесной тропинке, репетируя речь. Всё не то! Была поглощена поиском нужных слов и даже не задумывалась, куда иду. Я не знала, где стоял барак, но каким-то чудом пришла правильно. Остановилась перед большим покосившимся домом. В окнах виднелся слабый свет. Обошла постройку — дверь нашлась с торца, и заперта она не была.

— Марк? — осторожно заглянула внутрь.

По пояс голый младший латинос сидел за столом и усердно строгал деревяшку охотничьим ножом. На меня он не смотрел.

— Сбежала от Михея? — голос волка был глухим, в нём слышалась обида. — Отшлёпает… Хотя тебе только в радость, — криво улыбнулся.

Господь бог, он как маленький!

— Я не ругаться пришла. Надо поговорить, — решительно зашагала к столу, выдвинула стул, села.

— Говори, — разрешил.

— Я… — обожглась об его взгляд исподлобья.

Мои руки сами потянулись к расстёгнутой куртке — стянуть мягкую замшу на груди, прикрыться. Не слепая — видела, как Марк смотрел на меня. Голый подкаченный торс, мощные руки… Невольно скользила взглядом по перекатывающимся под смуглой кожей мышцам на плечах оборотня — лезвие ножа в его пальцах ни на секунду не переставало ходить по деревяшке. Движения стали резче — Марк смотрел на меня.

— Говор-р-и, — прорычал, не размыкая зубов.

В бараке ничего даже отдалённо напоминающее печь или камин, а у меня по спине катились капельки пота, и дышать нечем.

— Ты должен стать… вожаком, — нервно сглотнула.

— Только если ты станешь первой самкой стаи, — он ухмыльнулся. — Моей.

Марк — привлекательный парень, но я не испытывала к нему ничего, кроме благодарности за доброе отношение. Сердцу нельзя приказать, а оно беспокойно отсчитывало удары в волнении за Михея, которого носило черт знает где.

— Послушай, я… не могу быть с тобой, Марк, — заговорила, надеясь всё объяснить упёртому оборотню. — Я ничего к тебе не чувствую.

— К Михею чувствуешь?! — заорал и, подскочив на ноги, в одно мгновение оказался рядом со мной.

Не поняла, что произошло — просто почувствовала рывок за шиворот, а в следующую секунду Марк уже вжимал меня в холодную деревянную стену. Навалился так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть. Запах младшего забрался в ноздри — терпкий и мужественный, но в нём не было того, что нужно мне. Этот аромат не кружил голову, не заставлял изнывать от желания. Я хотела только освободиться из плена, сбежать. Слишком поздно поняла, как сглупила, придя сюда.

— Отпусти… — выдохнула в лицо Марку.

— Где метка, Рокси? — сильные пальцы оборотня, забрались под воротник моей куртки. — Михей не поставил тебе метку, не сделал своей. Видишь, ты ему не нужна. Хочешь, я укушу? Моя будешь.

Горячее дыхание младшего оборотня обжигало шею, я ощущала его укусы не кожей — оголёнными нервами. Немного больше нажима — и клыки войдут в плоть. Будь на его месте Михей, у меня бы намокло между ног, сама бы его руку себе в трусики засунула, умоляя не останавливаться, но это был… Марк!

— Пусти! — едва не ломая себе кости, старалась вывернуться из железобетонной хватки.

Он не слышал. Рыча, запустил руки мне под кофту, легко нырнул пальцами под лифчик и до боли сжал ими сосок. Я заорала, из глаз покатились слёзы. За пеленой солёной влаги ничего не видела, но вдруг ощутила, что вновь могу дышать. Отвратительное тисканье прекратилось.

— Уходи… — голос младшего латиноса хрипел отчаяньем. — Пошла вон!

Сквозь слёзы с трудом, но рассмотрела оборотня — сумасшедший взгляд вникуда, пальцы, запущенные в волосы. Марк сам испугался того, что хотел сделать…