Дикая любовь

Я чувствую, когда она кончает. Это внезапное сжатие, пульсация, то, как она пульсирует и трепещет вокруг меня, засасывая меня глубже, когда она откидывает голову назад и выкрикивает мое имя снова и снова, и я теряюсь. Мой член твердеет, пульсирует, когда я кончаю в нее, и все, о чем я могу думать, это ее дразнящий голос, спрашивающий меня, хочу ли я представить ее капающей моей спермой, пока меня не будет.

Да, блядь. Я хочу заполнить ее до отказа. Я погружаюсь в нее так глубоко, как только могу, чувствуя, как она прижимается ко мне, задыхаясь от оргазма. Я стону ей в плечо, наполняя ее волна за волной спермой, удовольствие поглощает меня, пока я держу себя внутри нее.

Теперь мне еще труднее уйти. Я хочу остаться там, в ее тепле, чувствуя, как она пыхтит и содрогается подо мной, прижимая меня к себе, ее ноги держат меня в ловушке, ее киска все еще трепещет вокруг моего члена. Я хочу лечь с ней в постель и делать это снова, снова и снова, столько раз, сколько смогу, пока я физически не смогу больше напрягаться.

Я совершенно не хочу лететь на этом гребаном самолете.

Медленно выхожу из нее, застонав от удовольствия, когда она обхватывает мой размягчающийся член. Я позволяю себе еще раз взглянуть на нее, увидеть блеск моей спермы на ее складках, жемчужины у ее входа, и мой член снова становится твердым от одного только вида ее наполненности мной.

Она опускается на кровать, позволяя своим шортам упасть на место, и испускает тихий вздох, пока я натягиваю штаны и поправляю одежду.

— Я пойду в душ, — мягко говорит она. — Скажи Изабелле, что я спущусь через несколько минут.

И вот так все закончилось, и все вернулось на круги своя.

Я киваю и возвращаюсь, чтобы закончить собирать вещи, когда слышу, как она идет в душ. Когда я слышу, как включается вода, меня охватывает новое возбуждение, и я думаю о том, как она раздевается, как ее кожа становится мокрой и мыльной под струей, как неизбежно вспоминаются все те разы, когда мы трахались в душе в Рио, и как это неразрывно связано в моем сознании с удовольствием. Я думаю о том, как она целенаправленно избегает смывать мою сперму, как сжимает бедра, чтобы удержать ее внутри себя, и мой член набухает у бедра.

Блядь. Если я не буду осторожен, то вернусь туда, откуда начал.

Я вытесняю эти мысли из головы, когда заканчиваю собираться и спускаюсь вниз, оставляя сумку у двери, чтобы впустить Изабеллу. Она улыбается мне, проходя внутрь, и оглядывается через плечо.

— Елена все еще в постели?

— Она принимает душ. Она просила передать, что спустится через минуту. Я могу попробовать приготовить вам завтрак, если хочешь?

Изабелла покачала головой.

— Все в порядке. Я сделаю все сама. Чем быстрее ты поедешь в аэропорт, тем лучше.

Она говорит это с улыбкой, как будто советует мне приехать заранее, чтобы я меньше волновался перед полетом, но я слышу это так, как оно есть, чем быстрее ты уедешь от Елены, тем лучше. Я знаю, что единственная причина, по которой она может не надеяться на то, что я не вернусь, это то, как сильно это ранит Елену, но даже в этом случае, я думаю, у нее может быть идея, что Елена просто переживет это, и нам всем будет лучше.

Разве я тоже так не думаю? Спрашиваю я себя, садясь в машину и отправляясь в аэропорт. С каждой милей я все острее ощущаю расстояние, мне хочется развернуться и вернуться к ней. Я не был в Нью-Йорке со дня свадьбы, и должен быть рад вернуться, посетить старые места и побывать в месте, которое я считал своим домом более десяти лет.

Показательно, что я уже с нетерпением жду того момента, когда окажусь на обратном рейсе домой.

И только оказавшись на месте и приступив к работе, я могу отогнать мысли о ней. Нико приветствует меня, рассказывает, чем занимался в мое отсутствие, и дает мне файлы шести стажеров, за которыми я буду наблюдать.

— Ты дал мне большие возможности, — с усмешкой говорит он, следуя за мной в кабинет Виктора. — Я и раньше думал, что у меня много дел, но с твоим отсутствием список стал вдвое длиннее.

— Скажи Виктору, что тебе нужна новая версия тебя, чтобы заменить себя, — язвительно говорю я ему, когда мы входим в кабинет. — Не все же должно быть на твоих плечах. А когда родится ребенок, я смогу приезжать сюда только время от времени.

— Я слышал. Поздравляю, — предлагает Нико, и я натянуто улыбаюсь ему, когда мы заходим внутрь, и он немного отходит в сторону, позволяя мне поговорить с Виктором в полуприкрытом пространстве.

Виктор рассказывает мне о стажерах, о своем мнении о них и о том, на что мне следует обратить внимание. Закончив, он делает паузу, как бы обдумывая что-то.

— Выпей со мной сегодня вечером, — говорит он наконец. — Я хотел бы услышать, как у тебя идут дела. Поговорить немного. Если у тебя нет планов.

В мои планы на вечер входило выпить, хотя я намеревался побыть один. У меня такое чувство, что я знаю, какие вопросы у Виктора могут быть ко мне, о чем он хочет поговорить, и это не та тема, которую я хочу затрагивать. Но я также знаю, что он был более чем любезен, позволив мне уехать в Бостон, вместо того чтобы настаивать на переезде Елены сюда, как он вполне имел бы право поступить. После стольких лет совместной работы он стал мне скорее другом, чем работодателем, и у меня не хватает духу сказать ему нет.

— Конечно, — говорю я ему, забирая папки. — Встретимся после.

***

К тому времени, как я прихожу, Виктор уже сидит в баре, расположившись в кабинке поодаль, с рюмкой водки перед собой и раскрытой книгой на столе. Он поднимает глаза, когда я вхожу, машет рукой проходящей мимо официантке и кивает на свой стакан в знак того, что она должна принести еще один.

— Сейчас тебе принесут напиток, — говорит он, когда я сажусь в кабину с кожаной спинкой. Бар похож на тот, в котором мы пили в прошлом, дорогой и отполированный, все из кожи и красного дерева, слабый запах табака проникает из курительной комнаты в задней части. — Как дела?

— Ты про стажеров? — Я принимаю бокал от официантки и сразу же делаю глоток. Это гладкая, дорогая водка, и я чувствую, как она почти сразу же начинает сжигать мое напряжение. — Я думаю, что все они — отличный выбор. Все они блестяще прошли тесты, и я не вижу в их файлах ничего, что указывало бы на то, что они не могут быть ценными ни для вас, ни для Синдиката. Хотя, — усмехаюсь я, делая еще один глоток, — думаю, тебе стоит дать одному из них работу Нико, пока ты не зарыл его в землю.

— Я уже подыскиваю кого-нибудь на его место, раз уж он выполняет больше твоей работы, — язвительно говорит Виктор, — полагаю, что после рождения ребенка ты будешь появляться здесь раз в четыре-шесть месяцев, в лучшем случае. Я по опыту знаю, как ускользает время с новорожденным.

— Больше, чем у большинства, я думаю, — говорю я ему со смехом. У Катерины близнецы, и никого не удивляет, что она до сих пор не забеременела снова, имея двух падчериц и близнецов.

— Ты не ошибаешься. — Виктор отпивает последний глоток и просит налить еще. — Но я спрашивал не об этом. Я хотел узнать, как обстоят дела с Еленой.

— Настолько хорошо, насколько можно было ожидать. — Я отвечаю нарочито резко, надеясь, что смогу остановить разговор на достигнутом. Я не хочу разрывать нити всего, что происходит в моем браке, и изучать их более тщательно, но у меня есть ощущение, что Виктор, возможно, не захочет оставлять мне выбора.