Дикая принцесса

Прошло не меньше получаса. Ее обморок прошлым вечером взволновал многих, и добрая половина знакомых явилась, чтобы узнать, как она себя чувствует этим утром. Тари улыбалась, благодарила за заботу и уверяла, что все в полном порядке. Доктор осмотрел ее и сказал, что уже через пару дней слабость полностью пройдет. Скорее всего, это нервное. Но все равно спасибо за беспокойство.

Гергос мерно перелистывал страницы, иногда отвечая на адресованные ему вежливые вопросы. А когда дверь гостиной закрылась за последним посетителем и Тари уже не могла больше сдерживаться, он так посмотрел на нее, что разом отпало желание задавать вопросы.

– Тари, вы достаточно окрепли, чтобы немного прогуляться по саду?

Собственного парка рядом с домом не было, но вдоль реки, за задними дворами, тянулась узкая полоска фруктовых деревьев, которую местные любили использовать для прогулок.

– Конечно, дану.

Тари быстро вскочила, но тут же исправилась и к двери подошла так медленно, как диктовал этикет. День был жарким, и людей в саду было совсем немного, но все равно тут и там мелькали кружевные зонтики и слышался ритмичный хруст вееров.

– Мой вопрос может показаться неуместным, – начал Гергос, и никто со стороны и не подумал бы, что что-то не так, но Тари чувствовала его беспокойство, – вы точно знаете, кто подарил вам те духи?

Да, с ними тогда получилось неловко.

– Нет, я думала, что угадала, но ошиблась.

– Там не было записки?

– Была. Сейчас.

Она раскрыла поясной кошелечек и достала сложенную в несколько раз записку. Сначала Тари положила ее туда как сувенир, радостное напоминание, талисман, который должен был приманить удачу, а потом просто забыла выложить. Гергос взял записку, прочел, нахмурился.

– Здесь нет подписи.

Тари тихонько вздохнула.

– Это ваш почерк.

– Разве?

– Дану, я отнесла, наверное, сотню ваших писем, я знаю, как выглядит ваша рука.

– Но я этого не писал.

– Теперь мне это известно.

Тари боялась, что он спросит, с чего бы он стал дарить ей духи и писать подобные послания, но Гергос промолчал. Он не выглядел удивленным, просто озадаченным.

– Кто принес духи, вы видели?

– Нет, когда я проснулась, они уже были в комнате. Дану, в чем дело? Да, это не очень скромный подарок и мне не следовало его принимать, но...

– Духи были отравлены. Сегодня утром я отдал их вашему врачу, и он, пока вы принимали гостей, определил, что в состав добавлено вещество, которое при проникновении в кровь вызывает удушье и судороги. Умно, ведь люди наносят духи именно на те места, где находятся крупные сосуды. Яд действует медленно, не убивая, но вызывая приступ.

– Значит, мой обморок...

– Не был обмороком. Поэтому я и хочу знать, кто принес вам эти духи.

– Вы думаете, это было сделано по приказу дяди?

– Записка, духи... Слишком уж удачное время, вряд ли это совпадение. Он хотел напугать вас.

– Кто-то проник в дом?

– Это мог быть кто-то чужой, но куда вероятнее подкуп.

– Кто-то из слуг?

– Вы запирали дверь на ночь?

– Нет. И окно было приоткрыто из-за жары.

– Есть еще кое-что. Тон записки... Почему десять дней? Почему не просто «как можно скорее» или «в самое ближайшее время»?

– Дану, я не понимаю, к чему вы ведете, и это меня пугает.

– Так говорят, когда дата заранее известна и приказ уже отдан. Если Коварэн мог подсунуть вам духи, он мог и отравить пищу, и подослать кого-то... Скорее второе, потому как рассчитать действие яда на десять дней вперед слишком трудно. Если, конечно, не травить постоянно, увеличивая дозу. И, как видите, яд может оказаться в чем угодно. А мы до сих пор не знаем, кто его принес и на что еще он способен.

– Дану...

– Я говорю это не для того, чтобы напугать. Вы должны принять решение. Сегодня утром я пообещал, что позабочусь о вас, и я не отказываюсь от своих слов. Но, возможно, самое безопасное сейчас – вернуться в Тобрагону.

– А если нет? Если, кроме духов, ничего не было? Я не чувствую себя умирающей.

И тут же снова запершило в горле, и Тари закашлялась.

– Это не считается!

Гергос даже улыбнулся, но тут же снова стал серьезным.

– Вам виднее. И решать тоже вам.

– Когда мы в последний раз виделись с дядюшкой, он сказал, что отправит меня к Дочерям Эйры, а если я буду сопротивляться – убьет. Как думаете, побег и кража шкатулки считают сопротивлением?

– Вы по-прежнему хотите остаться?

– Я рискну.

– Тогда, когда мы вернемся, я прикажу подать обед. Вы в это время соберите вещи. Не говорите ничего Кармите и возьмите только самое необходимое. После обеда, когда спадет жара, мы отправимся на конную прогулку, нас никто не будет сопровождать.

– И куда мы поедем?

– На север, там есть небольшой домик в горах. Отец любил в тех местах охотиться. Я оставлю распоряжения для Мики и Эвретто. Они выяснят, как духи попали к вам в комнату.

– Дану... вы действительно настолько доверяете Эвретто?

Гергос едва заметно улыбнулся:

– Тари, как много вы знаете камердинеров, которые бы стали драться с пажами на виду у всего дома?

Тари помедлила с ответом. Конечно, камердинеры бывают разными, но дану Гергос не стал бы нанимать человека без опыта и рекомендаций. А если бы Эвретто везде так себя вел, то он бы ни за что не получил хороших рекомендаций.

– Кто он такой, дану?

– Моя первая линия защиты. Личный слуга, нечистый на руку и ни в грош не ставящий хозяина. Просто мечта заговорщика. Эвретто настолько вписался в роль, что стоило больших трудов добавить ему немного недостатков, чтобы не вызывал подозрений. Но другие слуги ему доверяют.

– Они его ненавидят.

– Разве? Мне показалось, что в вашем конфликте с Эвретто они однозначно встали на его сторону. Да, он третирует их изо всех сил, но именно поэтому его и уважают. Такова особенность человеческой психики: проще любить тирана, чем противостоять ему. Если кто-то захочет меня предать, он в первую очередь обратится к Эвретто.