Дикая степь

“Дадим” следовало понимать как приглашение участвовать в оплате на паях. За последнюю пятилетку меня приучили взвешивать каждый бакс, прежде чем вложить его в дело: это вранье, что наши предприниматели бездумно швыряются деньгами направо и налево. Если уж швыряются, то предварительно все обдумав и просчитав. Чего стоит этот контактант, я пока что не знал: Бо сказал, что его здорово обидел хан и обиженный этот может оказаться для нас весьма полезным.

— Сначала узнаем, что за информашка, — уклончиво ответил я. — Потом дадим. Вдруг он нам попытается всучить карту родимых пятен хана? Нам такая карта нужна?

— Ха! — одобрил юмор Бо и, зажав трубку ладонью, понизил голос: — Если не дадим — не придет. Ну?

— Он будет только слова говорить? — озаботился я — не люблю, знаете ли, когда торопят в таких делах.

— У тебя, помимо слов, есть чего? — тут же продублировал Бо в трубку. — Типа, пленки там, бумажки… Есть? Хоп, договорились. Мы тебя ждем в двадцать два тридцать. Смотри там — насчет “хвостов”…

Вызвав такси, мы прихватили с собой фонарик, диктофон и отправились куда-то на окраину города.

— Зачем фонарик? — поинтересовался я, когда мы вышли из такси, не доехав двух кварталов до пункта встречи. — Освещение присутствует…

— В полночь свет вырубят, — пояснил Бо, резво сворачивая в какую-то подворотню. — Окраины вырубают до утра — по графику.

Прогулявшись по дворам, мы проверились на предмет гипотетического “хвоста” и вырулили к небольшому двухэтажному ресторанчику, в котором предварительно ничего не заказывали — для пущей конспирации. Из имевшихся в наличии четырех кабинетов все оказались свободными: немногочисленная публика в полном составе сосредоточилась на крытой террасе, оплетенной камышом. В отличие от душного помещения там было уютно и прохладно — сам бы с удовольствием посидел в хорошей компании.

— Заказывай — пойду встречу, — буркнул Бо, оставив меня наедине с круглой от хронического перееда юной официанткой, которая напряженно морщила лобик, пытаясь по нашему виду определить, перспективные мы клиенты в плане оказания ненормативных услуг или просто так — поужинать заехали.

— Два поллитровых “Кирсана”. Остальное — всего по три, — кратко ознакомившись с меню, распорядился я. — Шашлык, закуски: балык, буженина, салат из овощей, минералка, апельсиновый сок. Еще — зелень и черные маслины.

— Еще что-нибудь? — с надеждой уточнила пухлая подавальщица, записав заказ. — Ваш друг такой… такой большой…

— Да, кстати — насчет большого друга, — вспомнил я. — Принесите ананас. Порезанный кружочками. Ему худеть надо.

— Ананас? — удивилась девица.

— А что — нету? — ответно удивился я.

— Не знаю, — смутилась девица. — Никто не спрашивает… Я посмотрю. Эм-м… Худеть?

— Худеть, худеть, красавица. Ананас — замечательное средство для сжигания жира. Если натурального нет, на худой конец сгодится и консервированный.

— А сколько надо есть, чтобы похудеть? — не на шутку заинтересовалась пампушка.

— Полкило в сутки, — не моргнув глазом, брякнул я. — Пять раз по сто. Через две недели можешь писать заявку на”Мисс Калмыкия” — место в первой тройке гарантирую.

— Скажете тоже! — смутилась пампушка. — Какая из меня мисс…

Ананас подали баночный, натурального не нашлось. Накрыли быстро и эстетично — я даже удивился, что в таком заштатном уголке столь качественный сервис.

Минут через десять большой друг привел контактанта. Это был местный мужичок лет под пятьдесят, невысокий, коренастый, в меру испитой и пытавшийся казаться гордым и неприступным. Получалось это из рук вон: глянув на водку с закуской и нюхнув многообещающий аромат шашлыка, заползавший в кабинет с улицы, мужичок дернул кадыком, суетливо метнулся глазенками по столу и, судорожно вздохнув, поспешил представиться:

— Валера. Эм-м… Эрдниевич.

— Наливай, — с порога распорядился Бо. — Что — шашлык?

— Сказали — минут через пятнадцать, — сообщил я. — А мы пока разгонимся — чего сидеть сложа руки…

Разгонялись мы ударными темпами: за пятнадцать минут подняли пять раз, себе — на донышке, гостю — по стопочке, благо против такой диспропорции он не возражал. С делами не торопили — давали гостю созреть.

К тому моменту, когда притащили безразмерный (по российским стандартам) шашлык, клиент, что называется, дошел до кондиции и был готов к сотрудничеству. Даже насчет штуки баксов не уточнил.

— Только не писать! — потребовал он, ткнув пальцем в мою сторону. — Ни-ни…

— Обижаешь, начальник. — Я в притворном возмущении развел руками и, приподнявшись со стула, охлопал себя по карманам, демонстрируя полное наличие отсутствия диктофона.

Диктофона на мне и в самом деле не было — я заблаговременно пристроил его за неработающую по летнему времени батарею центрального отопления и установил режим автоактивации.

— Смотрите, ребята, — погрозил пальчиком гость. — Если даже пишете — очень осторожно. Не дай бог что — мне хана…

— Ты сказал — “хвостов” за тобой не было, — уточнил Бо. — Я правильно понял?

— За мной не было — отвечаю, — гордо приосанился гость. — А вот за вами…

— За нами — тем более, — успокоил Бо. — Это я тебе гарантирую.

— Место выбрали случайно, в самый последний момент, — подхватил я. — Общались по моему мобильному. Подсесть на мой мобильный они не могли, у меня — спецзаказ. Так что можешь быть на сто процентов уверен: здесь мы в полной безопасности.

— Ну слушайте…

Валера Эрдниевич большую часть своей жизни прожил в Сибири: окончил военное училище, попал в дальний гарнизон, а потом в одной области просидел двадцать два года, дослужившись, худо-бедно, до подполковника.

В девяносто третьем родственники позвали: бросай все, приезжай. У нас тут молодой хан новый Кувейт возводит — этакий степной Эльдорадо на евроманер, с большущими претензиями да перспективами фантастическими. В общем, толковые руководители да организаторы нужны позарез.

Бросил, приехал — но не сразу, а почти два года спустя. Ждал, когда контракт закончится. Уволился по окончании контракта, продал квартиру в Новосибирске, купил в Элисте, добился приема в ханской резиденции, заручился протекторатом: какая-то там дальняя родственная связь отыскалась — в девятом колене.

А-а-а! Так ты сын Эрдни, который двоюродный брат Санала?

Точно так — сын двоюродного брата.

А Санал — племянник Гари, который троюродный брат Савра?

Вот именно! Того самого Савра.

А Савр — двоюродный брат…

Короче — родственник я, родственник! Кадры нужны?

Обязательно! Кадры всегда нужны. Тем более — родственник…

Так вот же — нате вам. Красавчик, умница, опытнейший руковод. А ну, где тут у вас руководить да организовывать?

А вот — пожалуйте в… МВД.