Дикие истории. Дневник настоящего мужика

Тропический лес – высокоствольный. В нем всегда тень. На земле нет травы. Только гниющие листья. Мы бежали вверх по размешанной, текущей вниз глине. Ливень хлестал стеной. В этой стене были густо замешены листья, сбитые струями с деревьев, летучие мыши – живые и мертвые, птичьи перья, плоды и орехи разного калибра.

Вскоре я увидел, что собаки держат зверя. Небольшой, очень худой и поджарый, почти без шерсти черный кабан. С огромными клыками. Он отбивался люто. Одна из собак уже хрипела с выпущенными кишками. По ней топтались остальные. Я забыл про костыль. Боли почти не чувствовал. Нужно было снимать. Подоспели папуасы. Их стрелы сделаны из бамбука, а наконечники из эбенового дерева. В цель попали все. Кабан напоминал дикобраза. Весь утыканный стрелами, он продолжал яростно сопротивляться. Тогда в ход пошли копья.

Устройство у тамошнего копья такое: наконечник имеет обратный шип, как на рыболовном крючке. Острие веревкой привязано к палке, но не закреплено жестко. Охотник вбивает острие в жертву и сразу выдергивает палку. Крюк на веревке позволяет держать трофей на поводке, не давая убежать и подобраться к охотнику.

Кабана растянули на крюках и стали разделывать. Живого. Я спросил, почему его не убивают. Высокий юноша из племени объяснил мне, что такое часто случается. У твари нет сердца. Я решил прекратить страдания. Первым делом убил собаку – ее агония казалась мне чрезмерной. Потом подобрался к кабану. У этих животных часто бывает, что сердце находится не на привычном месте, а напротив. Из-за близкородственного имбридинга [7] их организмы часто зеркалит. Я сунул руку в подходящую рану на груди дикой свиньи, и агония моментально прекратилась. Папуасы меня заметно зауважали. Я вытер руки об штаны.

7

Имбридинг – форма гомогамии, скрещивание близкородственных форм в пределах одной популяции организмов.

Кабану связали передние лапы с задними. Правую с правой и левую с левой. Рослый папуас надел труп как рюкзак. Темнело, и мы пошли в деревню. Когда отряд вышел к хижинам, была уже черная ночь. Вкусно пахло.

Женщины стали раскладывать некоторое подобие плова на листья бао. Они используют бао вместо посуды. Вилок, ложек и палочек не используют. Все только руками. В Индонезии считается, что это гигиенично. Говорят: «Вилкой, ложкой, палочками уже кто-то ел, а моей рукой – только я».

Слух о том, что я могу убить тварь без сердца, быстро пролетел по деревне. Мне постелили циновку во главе стола. И принесли калебас [8] с пальмовым вином.

Про вино отдельно расскажу. Когда созревают в джунглях плоды дырми [9] , их собирают дети. Потом женщины садятся вокруг огромного глиняного калебаса, пережевывают плоды и плюют в него. Брожение начинается мгновенно – густая масса цвета хаки пузырится, источая кислый запах. Я вина не хотел, но принял подношения. Вышел вождь в набедренной повязке из полотенца с утенком и в саронге из мешка от кофе. Он сообщил, что все мои пожелания учтены и часть уже выполнена. Кабан, кускус. А вечером ко мне зайдут по третьему вопросу. Я благодарил. Потом осторожно напомнил, что кускус еще не пойман. Вождь снисходительно улыбнулся и похлопал себя по животу. «Ешь!» – сказал он, передавая мне изрядную горку риса на листе бао.

8

Калебас – общее название сосудов, изготовленных из высушенных плодов тыквы или калебасового дерева.

9

Дырми (чемпедак) – фруктовое дерево семейства тутовых, близкий родственник хлебного дерева и джекфрута.

НА ВЕРШИНЕ ГОРКИ КРАСОВАЛАСЬ ОТОРВАННАЯ ГОЛОВА САМКИ КУСКУСА. ШЕРСТЬ НЕ УДАЛЯЛИ. НО ТРУП, ОЧЕВИДНО, ДОЛГО ВАРИЛСЯ. ВОЛОСКИ НА ИСКАЖЕННОЙ УЖАСОМ МОРДОЧКЕ БЫЛИ ЩЕДРО НАМАЗАНЫ ОРАНЖЕВЫМ МАСЛОМ.

«Сюрприз!» – провозгласил вождь и полез рукой в мою тарелку. Погрузив кисть в мою еду, он покопался там и извлек скорчившийся трупик детеныша кускуса… Это была самка с ребенком в сумке – мечта биолога. Огромная редкость. Я загрустил.

– Я хотел поймать их живыми… своими руками… я же говорил вам…

– Вах! – воскликнул вождь. – Мы так и сделали! Целый день гоняли их по вершинам! Мой старший сын поймал кускусов руками, без оружия! В честном бою он оторвал им головы!

Я понял, что спорить бесполезно, и принялся за еду. Нога болела. Жир неплацентарных тек по небритым щекам. Я поднялся и поковылял в джунгли, где разместил свой гамак. Подальше от деревни. Вождь бежал за мной и отговаривал: «Там злые духи Юю! И ягуар! Спать нельзя!»

Я отстранил его.

«Ты разве не знаешь, что я великий маг?!» – спросил я и вытер руки об штаны.

Мертвая голова

Папуа – мир неплацентарных. Только сумчатые и птицы. До приезда Маклая здесь не было собак, кошек, и даже кабан, которого убили вчера, – потомок свиней Маклая. Когда Николаю Николаевичу выгружали с корабля коров, папуасы дивились – Маклай привез русскую свинью.

САМАЯ БОЛЬШАЯ ТВАРЬ ИЗ МЕСТНЫХ – КАЗУАР. ОН ПОХОЖ НА МАЛЕНЬКОГО СТРАУСА. ГОЛОВА И ШЕЯ БЕЗ ПЕРЬЕВ И ОКРАШЕНЫ ВО ВСЕ ЦВЕТА РАДУГИ СРАЗУ. ПТИЧКА ОЧЕНЬ ЗЛАЯ. НИКОМУ НЕ УСТУПАЕТ ДОРОГУ.

Ягуаров в островных джунглях никогда не было. Я уснул сном праведника. Через час вдруг резко замолчали цикады и сверчки. Так бывает перед бурей или когда хищник выходит на поляну. Я инстинктивно проснулся, но позы не поменял. Правая рука нащупала предохранитель на карабине. Ровное и громкое дыхание слышалось слева, со стороны ног. Я скинул предохранитель и придержал его мизинцем, чтобы не было щелчка. Но минимальный звук все же послышался. Дыхание прекратилось. Через несколько секунд снова послышался звук выдыхаемого воздуха. Стрелять из-под накомарника я не хотел – пуля испортила бы сетку. Несмотря на риск, я не выстрелил сразу, а тихонько стал откидывать полог гамака. Мои глаза привыкли к темноте, но свет луны почти не пробивался через густые кроны кокосовых пальм и казуарин [10] . Небольшое существо размером с крупную собаку притаилось в ротанге, как раз там, где я предполагал. Оно явно готовилось к прыжку. Голова поднималась и опускалась в такт шумному дыханию. Зад подергивался. Хвоста я не видел. Мне стало очень любопытно, кто это.

10

Казуарина (лат. Casuarina) – один из четырех родов семейства казуариновых. Родина – Юго-Восточная Азия и острова западной Океании, а также Австралийская область.

Я успокоился, так как принял позу, удобную для стрельбы. Бескурковый карабин (а я предпочитаю бескурковое оружие) на такой дистанции может остановить медведя в прыжке. Я стал посвистывать, подзывая существо, как собаку. Оно поднялось на задние лапы, чиркнуло спичкой и закурило. В свете огня я разглядел туземца невысокого роста, одетого в тренировочные штаны и женскую кофту с декольте. Пурпурные гортензии украшали воротник. В одной руке он держал руль от мопеда, а в другой, как мне показалось, сумку с футбольным мячом.

– Почему прятался? – спросил я, не отводя от него оружия.

– Молился, – говорит туземец.

– О чем? – спросил я и поставил карабин на предохранитель.

– Боялся будить колдуна, ведь он мог убить меня, – ответствовал ночной гость.

– Правильно делал. Чего тебе?

Далее он говорил быстрым шепотом. Сообщил, что вождь поручил ему деликатное дело. Так как я проявил интерес к людоедству и внушил уважение жителям и руководству острова, меня приглашают разделить трапезу.

– Не простую, – прошептал Кузо (его звали Кузо) и многозначительно посмотрел на сумку с футбольным мячом.

– Когда, – спрашиваю, – ужин? И жив ли еще несчастный, которого будут есть?

– Нет, – говорит. – Уже мертвый.

Так… Вот это продюсирование… Сам себе думаю: «Нужно хотя бы двоих моих туда протащить, снять ведь надо».

Договорились на следующую ночь. Это мне подходило. Днем я рассчитывал половить кускуса, а к ночи мои ребята смогут оборудовать площадку «скрытками» (камеры для скрытой видеозаписи), и я просто затащу каннибалов под объективы. Все казалось так просто. Но Кузо вдруг из туземца в декольте превратился в наглого дельца и сказал: «Тысяча долларов».