Дикий Космос
Шрифт:
«Ох». Органа проверил навикомпьютер «Не далеко. Мы уже фактически там. Что вы предлагаете делать?»
Повернуть время вспять, чтобы этого задания никогда не было. Или, если это невозможно, связать вас по рукам и ногам и запихнуть в шкаф.
«Продолжайте движение», — сказал он. «Я не вижу, чтобы у нас был какой-то выбор.»
«Нет», — незнакомо напряженным тоном произнес Органа. «У нас его нет.» Он поднялся с места пилота, собрал все свои датапады и отнес их обратно в пассажирский отсек. Когда, наконец, он вернулся в кабину, к его бедру был пристегнут маленький, грозного вида
Оби-Ван с трудом сдержал себя от красочного проклятия. Замечательно. Бэйл Органа в состязании по стрельбе. И если что-нибудь с ним случится... «Сенатор...»
Органа метнул в него грозный взгляд. «Слышать ничего не желаю, Мастер Кеноби.»
Конечно, нет. Тем не менее, он был обязан это сказать. «Мне специально поручено охранять вас, Сенатор. Поэтому я не могу допустить, чтобы вы...»
«Ладно», — сказал Органа не обращая на него внимания. «Вывод из гиперпространства на три-два-один...»
Когда, растянутые в полосы, звезды сжались, возвращаясь к своему привычному виду, Оби-Ван ощутил волну дурного предчувствия, неясного и приевшегося, прошедшую через него, обволакивающую его страхом. По ту сторону смотрового экрана кабины небрежно висел короткий утолщенный веретенообразный объект из тусклого металла, блестевшего в слабом свете. Космическая станция, много десятилетий назад, выбранная из дешевого каталога. Кореллианского дизайна, в чем он был почти уверен. Об этом свидетельствовал ее характерный диковатый вид. Грубое игнорирование принятых пропорций и аккуратности. В поле зрения не было других планетарных тел; космическая станция одиноко висела на беспросветно черном фоне.
«Ладно», — сказал Органа после длинного, медленного выдоха. «Это объясняет, почему навигационный компьютер не распознал координаты.» Он стрельнул взглядом в сторону. «Дурное предчувствие все еще при тебе?»
Он кивнул. «О, да.»
«Итак - возможно, активировать их приводной маяк, это не самая хорошая идея.»
«Может и нет,» — согласился он. «Я предлагаю нам тихонько проскользнуть во внутрь, Сенатор. Ни гудков, ни сирен. Никаких запросов. Отличный, неприметный, тихий заход на посадку.»
«Угу». Органа поморщился. «Ладно. Это все равно, что пилотировать кирпич, но я постараюсь. А у вас найдется замечательное большое одеяло, под которым мы сможем скрыться, пока будем заняты этим? У них наверняка имеются внешние камеры слежения, поставьте на это, не ошибетесь.»
Оби-Ван закрыл глаза чувствуя, как Сила настораживающе шумит и вибрирует предупреждая об опасности. «Если и так, у меня неприятное ощущение, что они больше не работают,» — пробормотал он. «Сенатор, я сильно подозреваю, что мы летим прямиком в какую-то неразбериху.»
«Не летим,» — сказал Органа, закатывая глаза. «Плавно скользим. Как кирпич. Держитесь. Поехали!»
Его пальцы мелькали над пультом управления. Он отключил все лишние системы корабля, затем выключил медленный, надежный досветовой двигатель звездолета. Шум двигателя, воспринимаемый на уровне подсознания, замолк, оставляя после себя странное ощущение пустоты. Огни кабины почти полностью погасли. Чувствуя постепенное торможение корабля, его медленное движение в пустоте к побитой космической станции, Оби-Ван
развернулся немного и ухватился за ближайший участок обшивки кабины.И впрямь, как кирпич. Да пребудет с нами Сила.
В тусклом зеленоватом свечении пульта управления, лицо Органы казалось мрачным и решительным, челюсти стиснуты от напряжения в борьбе с заведомо искалеченным кораблем. Его пальцы, стиснутые на штурвале, побелели от напряжения, сражаясь, чтобы остаться на верном курсе, борясь, чтобы не врезаться в космическую станцию. Оби-Ван, наблюдая за ним, был готов признать его мастерство. В конце концов, сенатор отнюдь не был праздным хвастуном; он действительно был отличным пилотом.
Но даже лучшим пилотам иногда стоит протянуть руку помощи.
Погружаясь в Силу, он вобрал в себя ее безграничную мощь. Почувствовал, как свет наполняет его, искрится в его крови. Как только он полностью сконцентрировался, сознавая себя и свое место во вселенной, сознавая место Органы, дуэтом вместе с ним исполнив в Силе хвалу существованию, он расширил свои чувства и власть. Обернул их вокруг борющегося изо всех сил звездолета, планирующего как кирпич, и бережно уложил его в кокон чистой энергии светлой стороны. Сразу же вялая инертность корабля исчезла. Он стал послушным. Освободившись теперь от трения, и скрытый от любых любопытных глаз, которые могли бы подсматривать, он плыл к их цели, к космической станции.
«Какого криффа?» Подскочив от неожиданности, Органа чуть не выпустил штурвал управления.
Он почувствовал, что улыбается. «Расслабьтесь, Сенатор. Не нужно волноваться.»
«Легко вам говорить,» — пробормотал Органа. «Что вы делаете?»
«Считайте меня своим вторым пилотом,» ответил он. «И сохраняйте спокойствие.»
Погруженный в себя, наполненный Силой, источником любого утешения и радости, он влил больше власти сквозь кожу и кости корабля, навязывая свою волю униженной машине. Она подчинялась ему теперь, подобно части его тела, столь же послушной как рука, или ладонь, став в Силе его собственной плотью и кровью. Его зрение показало ему космическую станцию, стремительно заполнявшую смотровой экран.
Подобно акуле, под толщей воды, шевельнуло хвостом смутное беспокойство.
Пропитанный безмятежностью, полностью сконцентрировавшись, он позволил тьме течь сквозь него подобно воде, протекающей через решето. Да, опасность имела место. Он мог встретить ее должным образом. Но сейчас он пребывал в свете Силы, и ему следовало оставаться там, пока его задача не была выполнена.
«Поворот к левому борту,» — сказал Органа, поворачивая штурвал управления. «Мы четко захватили стыковочное кольцо.»
Он, полусонно, кивнул. «Вижу его, Сенатор.»
«Мы по прежнему движемся слишком быстро.»
«Я знаю.» — Он глубоко вздохнул, чувствуя скачок напряжения в крови. Выдохнул, тяжело, подчиняя своей воле безропотный звездолет, сжимая Силу вокруг его прочного корпуса. Корабль еще снизил скорость. Заскользил медленнее. Еще медленнее. Совсем медленно. Едва двигался. И пока он замедлял движение корабля, Органа играл его штурвалом как гениальный музыкант, уговаривая его двигаться подобно танцору на оперной сцене.