Дикий мир нашего тела. Хищники, паразиты и симбионты, которые сделали нас такими, какие мы есть

Сорок лет назад ученые, открывшие знаменитую Люси, описывали ее образ жизни как первобытный. Теперь, когда мы все глубже и глубже погружаемся в изучение нашей современной жизни, жизнь Люси (и в той же мере жизнь Арди) все больше кажется просто «идиллической» – вероятно, с точки зрения наших «успехов». Четыре миллиона лет назад жизнь близ села Арамис в современной Эфиопии была, конечно, далека от идиллии. Но тем не менее элементы простой и полной опасностей жизни Арди были если и не хороши, то по крайней мере составляли неразрывное целое. Каждый элемент был частью осмысленной экологической мозаики. Арди жила, как жили все остальные животные, – с паразитами и хищниками, оказывая крайне незначительное влияние на природу. Она искала на себе блох, а по ночам ей снились следы леопарда. Теперь же мы живем на огромных пространствах, которые своими руками освободили от хищников. Мы выращиваем немногие полезные для нас травы: пшеницу, кукурузу, рожь, – вырубив для этого леса. В местах своего обитания мы уничтожили вредителей и болезнетворных микробов. Мы живем так очень непродолжительное время, занимающее крошечный срез истории – не глубже отпечатка стопы в песке. На нас, впрочем, можно смотреть с двух разных точек зрения. С большого расстояния мы кажемся карликами на фоне величия природы. Но если приблизиться и взглянуть на нас более пристально, то откроется совершенно иная картина. Мы оказываем на природу влияние невиданных доселе масштабов. Мы разогрели Землю, хотя она и продолжает вращаться вокруг Солнца и собственной оси. Мы пытаемся изменить природу для того, чтобы сделать нашу участь лучше, но эти попытки привели к тому, что мы живем в мире, радикально отличающемся от мира, в котором живут остальные животные.

Теперь у нас практически нет шансов встретиться с хищником. Ни один тигр не заглянет к нам на кухню и не пройдется по лужайке перед нашим домом. У нас практически нет шансов столкнуться с паразитами. Нам приходится сильно напрягаться, чтобы разглядеть в окружающей нас жизни хоть что-то, отдаленно напоминающее живую природу, избежавшую уничтожения. У всех этих реалий есть свои последствия, и они гораздо серьезнее, чем мы можем себе представить. Можно назвать эти последствия побочным эффектом, но они стучат в наши двери. На пороге стоят призраки нашей экологической истории. Мы едва слышим этот тихий стук, но на плечах наших гостей груз весом в 3,5 миллиарда лет.

Часть II Зачем нам иногда нужны глисты и надо ли нам снова заселять ими свой кишечник

Глава 2 Когда и почему заболевает здоровый организм?

Некоторых вещей мы ожидаем более нетерпеливо, нежели прогресса, – неважно, говорим ли мы о времени, прошедшем с эпохи Арди или со вчерашнего дня. Один из самых простых показателей прогресса – это качество и продолжительность нашей жизни. Сравнительно недавно мы были покрыты густой растительностью и вряд ли могли рассчитывать прожить дольше сорока лет – краткий миг между рождением и гибелью в когтях какого-нибудь хищника. С начала прошлого, двадцатого, столетия продолжительность жизни в развитых странах неуклонно увеличивалась на протяжении восьмидесяти лет. По большей части (за исключением некоторых периодов, о которых будет рассказано позже) продолжительность жизни каждого следующего поколения превосходила продолжительность жизни поколения предыдущего. В 1850 году средняя продолжительность жизни в Соединенных Штатах составляла сорок лет, в 1900 году – сорок семь лет, в 1930 году – шестьдесят лет, и казалось, что так будет происходить вечно – каждое следующее поколение будет жить дольше предыдущего [9] .Однако воображать себе такую радужную перспективу было возможно лишь до недавнего времени, когда ожидаемая продолжительность жизни в так называемых «цивилизованных» странах перестала увеличиваться, а в некоторых местах даже уменьшилась, одновременно – как считают многие – со снижением качества жизни [10] . В богатейших странах наше долголетнее, здоровое и счастливое будущее оказалось под вопросом. Наши дети рискуют чаще болеть и жить меньше, чем мы, их родители. Это, во всяком случае, понятно. Непонятно, почему это происходит. Это убийственная тайна, и почти все мы являемся ее жертвами.

9

Gumpert, M. We Can Live Longer – But for What? New York Times, March 22, 1953.

10

Общеизвестно, что предсказание и даже измерение продолжительности жизни – весьма нелегкое и кропотливое занятие, но, согласно некоторым прогнозам, продолжительность жизни в западных странах в ближайшие годы будет уменьшаться. См. в этой связи, например: Olshansky, S. Jay; Passaro, Douglas J.; Hershaw, Ronald C.; Layden, Jennifer; Carnes, Bruce A.; Brody, Jacob; Haflick, Leonard; Butler, Robert N.; Allison, David B.; Ludwig, David S.: A Potential Decline in Life Expectancy in the United States in the 21-st Century. New England Journal of Medicine 352: 1138–1145, 2005.

Мы должны с каждым годом жить все лучше, дольше и становиться более здоровыми. Мы изобрели неисчислимое количество способов убийства видов, которые хотя бы однажды попытались жить за наш счет. Если какое-нибудь существо попытается проникнуть в ваш организм через естественные отверстия или кожу, в нашем арсенале найдется нужная таблетка, аэрозоль или мазь. Подцепили инфекцию? Мы убьем ее антибиотиками. Заразились глистами? Секунду, сейчас мы дадим вам таблетку. Практически со всеми знакомыми с давних времен болезнями мы теперь можем справиться – были бы деньги. Но пока мы совершенствовали умение избавляться от старых угроз, к нам подкрались «новые» хвори: болезнь Крона (воспалительная болезнь кишечника), ревматоидный артрит, системная красная волчанка, сахарный диабет, рассеянный склероз, шизофрения и аутизм – эти и многие другие болезни становятся все более распространенными, превращаясь в чуму нашего столетия. Эти заболевания, вопреки нашему пониманию прогресса, чаще встречаются именно в тех государствах, где мы расходуем больше всего средств на медицину и общественное здравоохранение. Неважно, являемся ли мы жителями Америки, Бельгии, Японии или Чили, – в нашем «современном мире» все мы начинаем болеть по-новому.

Можно измыслить множество причин, по которым люди в развитых странах страдают от болезней, неведомых жителям развивающихся стран. Практически все, что составляет разницу между развитыми и развивающимися странами, – это возбудители инфекции. Разница может заключаться в уровне загрязнения окружающей среды, в применении пестицидов и в качестве воды. Причиной могут быть различия в питании и социальном взаимодействии. В период между 1900 и 1950 годами появились и широко распространились разнообразные новые болезни, преимущественно являющиеся аутоиммунными или аллергическими. Именно в этот период разительно изменилась и наша жизнь. Мы начали больше путешествовать. Мы перестали вытирать пыль, так как появились пылесосы. Мы стали пользоваться кухонными комбайнами и жить в пригородах. Во всеобщее пользование вошла фторированная зубная паста, а затем появились ходули «поуго», ножницы для выстригания волос из носа, двойной кофе латте, электронные собаки, крышки с защитой от открывания детьми и, конечно, видео «Стальные задницы». Все это может усугублять проблему, и более того – проблем может быть множество, и у каждой есть своя причина.

Вероятно, имеет смысл начать с наиболее специфической загадки. Одна из самых неприятных новых болезней – это, без сомнения, болезнь Крона. Вполне возможно, среди ваших знакомых есть люди, страдающие ею. Это заболевание характеризуется набором симптомов, связанных с тем, что иммунная система человека атакует его собственный кишечник. Начинается изнурительная борьба за сферу влияния, в которой иммунная система всегда выигрывает. Бунт иммунной системы проявляется болью в животе, кожной сыпью, воспалением суставов, а в отдельных случаях, как это ни странно, воспалением глаз. При самых тяжелых формах болезни Крона больного ожидают годы мучительной рвоты, исхудания, мышечных судорог и, в конце концов, кишечная непроходимость. Больным приходиться бросать работу, сидеть дома и силой заставлять себя есть. Существующее на сегодняшний день лечение помогает далеко не всегда. В самых тяжелых случаях хирурги выполняют резекцию пораженных участков кишки, что, хоть и приносит временное облегчение, в долгосрочной перспективе лишь вредит больному. Это отвратительная болезнь, неизбежно приводящая к инвалидности и – за исключением редчайших случаев – никогда не проходящая. К тому же совершенно неожиданно болезнь эта стала чрезвычайно распространенной.

В тридцатые годы болезнь Крона встречалась настолько редко, что ее часто не диагностировали. Потом, в период с 1950-го до середины восьмидесятых, заболеваемость начала быстро расти. В округе Олмстед (штат Миннесота) количество пациентов с болезнью Крона в 1980 году было в десять раз больше, чем в 1930 году. Заболеваемость значительно возросла также и в английском Ноттингеме, и в столице Дании Копенгагене. Увеличилась заболеваемость и в других местах, во всяком случае – в западных странах, где существует надежная медицинская статистика. На сегодняшний день в Северной Америке болезнью Крона страдают около 600 тысяч человек, то есть, с учетом незафиксированных случаев, приблизительно один больной на пятьсот человек населения. Приблизительно такая же заболеваемость характерна для Европы, Австралии и большинства развитых стран Азии. По количеству заболевших можно считать, что в мире имеет место пандемия болезни Крона. Так или иначе, эта эпидемия захлестнула развитые страны всего мира.

Помимо последствий – страданий больных людей – о болезни Крона были до недавнего времени доподлинно известны только две вещи. В ее патогенезе играет роль наследственность (хотя подтверждения этого факта были слабы и не очень убедительны), а также болезнь Крона больше распространена среди курильщиков. Однако ни один из этих факторов не является причиной болезни Крона. Кенийка, живущая в Кении, может курить все, что ей вздумается, и даже если болезнью Крона заболеет ее брат, живущий в США, то это нисколько не повысит ее шансы заиметь тот же недуг. Ген предрасположенности к болезни Крона, CARD15, сам по себе болезнь не вызывает, как и курение, которое лишь усугубляет тяжесть клинических проявлений. Каким-то образом предпосылкой к болезни Крона является высокий уровень экономического развития, то, что мы считаем признаками современности, – изобилие, урбанизация, богатство. Много лет жители Индии и Китая не знали, что такое болезнь Крона, но с тех пор, как эти страны – или, во всяком случае, некоторые их жители – добились успеха, болезнь эта появилась и у них.

Может показаться странным, что медики до сих пор плохо понимают причины и природу такой распространенной болезни. Однако неизвестны и причины большинства заболеваний, поражающих человека. Более четырехсот самых распространенных болезней имеют свои названия, но количество безымянных заболеваний также исчисляется сотнями. Возможно, причины и природа некоторой части имеющих названия болезней – среди них полиомиелит, оспа и малярия – нам относительно хорошо понятны, но мы не знаем ни причин, ни природы сотен других заболеваний. Мы знаем, как лечить симптомы, мы умеем убивать болезнетворных бактерий (если они обнаруживаются), но в большинстве случаев мы плохо понимаем, что происходит в организме при этих и многих других болезнях. Это – великая тайна нашего тела. У всех этих непознанных болезней есть одна общая, объединяющая их черта – немногочисленные ученые, фанатично занимающиеся поиском их причин. Эти люди просыпаются по утрам с уверенностью в том, что наконец открыли таинственную причину и знают, что происходит в организме при той или иной болезни. У болезни Крона тоже есть свой фанатик – Жан-Пьер Гюго.

Гюго, ученый из парижского госпиталя имени Робера Дебре, считает, что болезнь Крона вызывают бактерии, живущие в холодильниках. Многие данные подтверждают эту теорию, и нет фактов, которые бы ей противоречили. Правда, все, чем пока располагает Гюго, – это данные о том, что в организмах пациентов с болезнью Крона непременно обнаруживаются такие бактерии. Это необходимая, но, увы, недостаточная часть доказательства [11] .Недавно проведенные исследования показали, что наличие в доме холодильника действительно связано с возможностью заболеть болезнью Крона. Правда, те же исследования показали, что вероятность заболевания повышается также у владельцев автомобилей, телевизоров и посудомоечных машин. Другие исследования выявили, что распространенность болезни Крона ниже в тех местах, где высока заболеваемость туберкулезом. Кроме того, болезнь Крона больше распространена в тех широтах, где климат холоднее, а дни – короче. Однако наличие корреляции между двумя событиями еще не означает, что одно из них вызывает другое. Нужно наглядно продемонстрировать причинно-следственную связь, доказав, что из А следует Б. У Гюго есть «А» и «Б», но нет «из этого следует». Таким образом, из факта, что в холодильниках жертв болезни Крона обитают бактерии, не следует, что именно они являются злодеями; эти бактерии вполне могут оказаться сторонними наблюдателями. Но если дело не в холодильниках, то в чем?

11

Независимо от того, содержит теория Гюго рациональное зерно или нет, никем не оспаривается идея о том, что существуют специфические микроорганизмы, обитающие в бытовых холодильниках, промышленных рефрижераторах и вообще во всех холодных помещениях и пространствах, где мы храним пищевые припасы. Эти микробы существуют, размножаются, их триллионы, они уже давно являются значимой частью нашей повседневной жизни – такая Арктика в миниатюре, снабженная неисчерпаемыми продовольственными запасами. Несмотря на то, что люди начали охлаждать пищевые продукты, укладывая их на лед, тысячи лет назад, первый холодильник появился в США в 1875 году. Произошла разительная перемена – раньше мы были вынуждены есть продукты сравнительно свежими, а теперь обрели возможность хранить их сколь угодно долго. К 1930 году холодильники были уже у миллионов американцев. Наши холодильники отнюдь не стерильны, в них живут бактерии, для которых холод – естественная среда обитания. Как только в холодильнике гаснет свет, наступает раздолье для десятков видов бактерий, грибов и других микроскопических живых существ. Среди холодолюбивых бактерий есть смертельно опасные виды – например, листерии, но есть и такие микроорганизмы, о которых нам вообще ничего неизвестно. Именно из-за таких морозоустойчивых и даже холодолюбивых бактерий на упаковке молока есть надпись «употребить до». Изменяя мир, мы, сами того не ведая, создаем в нем новые экологические ниши, куда – нравится нам это или нет – проникает жизнь в самых разнообразных своих формах.

Некоторые биологи считают, что причина в загрязнении окружающей среды, другие обвиняют во всем зубную пасту и избыточное потребление серы. Может быть, причина в прививках от кори? Кроме того, есть специалисты, считающие, что болезнь Крона – заболевание психосоматическое. Может быть, у жителей развитых стран настолько праздный мозг, что они предрасположены к ипохондрии? [12] Картина избирательного распространения болезни Крона напоминает картину распространения сахарного диабета второго типа или шизофрении, что позволяет выдвигать самые сумасшедшие идеи.

12

Эта гипотеза завоевала такую популярность, что некоторым пациентам выполняли фронтальную лоботомию. Этот кошмар творился совсем недавно. В 1956 году были опубликованы результаты шести операций по проведению лоботомии, сделанных больным, страдавшим психическими расстройствами и, независимо от этого, болезнью Крона. У троих больных состояние желудочно-кишечного тракта улучшилось (по теории вероятности можно было заранее предсказать, что у трех человек наступит улучшение, а у трех – ухудшение). Двое больных умерли. В целом эксперимент посчитали успешным.