Дикий пляж

Беда не заставила себя долго ждать. Однажды в деревне пропали двое детей - брат и сестра. Они отправились собирать малину и не вернулись домой. Охотники, возвращавшиеся домой, видели в лесу Эллиону, она шла к озеру. Одежда девушки была залита кровью, и охотники не на шутку перепугались. Той же ночью жители деревни обнаружили мертвые тела детишек. Они были подвешены за ноги к деревьям, и под каждым детским трупиком стояло по жестяной миске. Там же валялся платок Илетты, который носила Эллиона.

Тогда же разыгралась сильная буря. Девушка вернулась домой далеко за полночь, ее одежда, рот и руки были покрыты засохшей кровью. Потрясенная мать умоляла ее рассказать, что произошло, но та в ответ лишь злобно смеялась. Испуганные родители выбежали из дома. По дороге они встретили толпу односельчан, направляющихся к ним в дом. Не описать ту ярость, которая обуяла жителей деревни и убитых горем родителей погибших детишек после того, как они поняли, что все это дело рук Эллионы. Клокочущая в гневе толпа ворвалась в дом.

Но Эллиона исчезла. Пол в горнице был сплошь покрыт грязными следами - размер одних покрупнее, других - поменьше. По всему дому разбросаны водоросли и клочья тины. Убитая горем мать не выдержала удара и умерла от разрыва сердца прямо на месте. Переполненные суеверным страхом люди перешептывались, что Эллиону забрали Ютлан с Илеттой к себе на дно озера.

На следующий день вся рыба в озере была мертва, раздувшаяся, она покрывала всю поверхность ровной глади. Вместе с рыбой всплыли тела Ютлана и Илетты. Странно то, что разложение почти не коснулось их тел, они выглядели словно живые.

Обезумевшие люди облили их тела смолой и подожгли, а прахом наполнили кувшин, который вывезли на лодке далеко в море и бросили на дно. После того, как пропала Эллиона, Пшатское озеро затянулось тиной и заросло камышом. Через месяц озеро превратилось в настоящее болото, жители окрестили его Дьявольской топью.

Вскоре после этого в деревне начались ссоры и распри. Люди стали одержимы, среди жителей пошел раскол. Страх, подозрительность, жадность, недоверие охватили некогда спокойную и жизнерадостную деревушку. Брат убивал брата, сын убивал отца. Сейчас уже никто не может с точностью сказать, из-за чего произошел пожар. Он бушевал почти три дня. Деревня сгорела дотла. Те немногие, которым посчастливилось спастись, добрались до соседской деревушки, где спустя некоторое время умерли от какой-то страшной болезни.

Прибывшие зеваки смогли застать только дымящиеся развалины деревни и обугленные трупы своих сородичей, которых обгладывали шакалы и вороны.

С тех пор никто не пытался поселиться в этих местах. Спустя несколько столетий это место заинтересовало археологов, которые производили здесь раскопки.

Клим замолчал. Я вглядывался в его лицо, чувствуя, что рассказанная им история имеет продолжение.

Лица сидящих ребят были неподвижны, как у статуй.

–  Очень интересно, - с расстановкой заметил Вит. Он вертел в руках зажигалку и смотрел на пустую сигаретную пачку, словно гипнотизируя ее, надеясь, что в следующее мгновенье она наполнится сигаретами.
– Дорогие детки, только что вы прослушали сказочку дяди Клима, теперь Хрюша и Степашка желают вам спокойной ночи. Не забудьте сходить перед сном на горшок.

–  Виталий, ты можешь хоть немного помолчать?
– с болью в голосе произнесла Ольга.

–  Может быть, ты все же объяснишь, что произошло с Дэном?
– Вит не обратил на нее никакого внимания.
– Что означает весь этот бред про Книгу Странствий? Эта тарабарщина на непонятном языке? А его раны?

Я вдруг покрылся потом, вспомнив исполосованную спину Дэна.

(Раны, его раны, они похожи…)

–  Я могу так же объяснить тебе происходящее с вашим другом, не более как тот человек, который умеет - дамы, прошу прощения - звенеть яйцами и не может объяснить, как именно он это делает, - сказал Клим.

(…похожи… на царапины…)

Клим выпустил кольцо дыма.

–  Он упомянул мою жену, Виталий, - негромко сказал он.
– И эта улыбка… Если бы не это, я бы все списал на солнечный удар. Но ваши рассказы о зеркале и женщине у ручья…

(…царапины, оставленные…)

–  Черт, да все это херня!
– вдруг закричал Вит, смяв сигаретную пачку. Он швырнул ее вместе с зажигалкой на стол, - Вы что, с ума все посходили?! Какая легенда? Какая Эллиона, мать вашу? Ты что, Клим, окончательно сбрендил, пока жил тут один?!

–  Виталий, как тебе не стыдно?
– вспыхнула Ольга.

–  Тебя забыл спросить, - грубо бросил он ей.

–  Не затыкай ей рот, слышишь?
– рявкнул я.
– Нервы на пределе не только у тебя, поэтому захлопнись и держи себя в руках.

–  Чего?
– Вит вперил в меня злобный взгляд.

Клим примирительно поднял ладони:

–  Все, хватит.

Наступила неловкая пауза, нарушаемая лишь трепетанием ночных мотыльков и бабочек, в изобилии круживших у лампы.

–  Эта история имеет продолжение.
– Клим отрешенно смотрел куда-то в темноту.

–  О, мы с удовольствием выслушаем концовку этой необычайно увлекательной сказки. Дай я угадаю. В один прекрасный день Илетта и Роланд с Эллионой спустились с неба, красивые и счастливые, и жили они долго и счастливо, и умерли в один день. Правильно?
– Вит с издевкой глядел на Климентия.

–  Может, хватит трепа?
– прозвучал лишенный всякого выражения голос Гуфи, и Вит с обидой уставился на него, словно спрашивая: «И ты против меня, да?»

–  Нет, друг мой, не угадал.
– Клим вновь нервно забарабанил пальцами по столу.
– Все намного серьезней.
– Лицо его как-то странно обвисло, под глазами набрякли мешки.

–  Как гласит легенда, Эллиона, дьявольское существо, рожденное Илеттой, продолжает жить в болоте, и горе тому, кто случайно забредет в ее покои… Однако она не может покинуть свое логово. За исключением одного «но». Кровь девственницы, смешанная с кровью мужчины, который лишил ее девственности, способна пробудить дремлющую тварь и выпустить ее на свободу. Если это произойдет, мрак накроет землю…

После последних слов Клима у меня начала кружиться голова. Я чувствовал, как медленно затуманивается сознание, оно просто сползало в черную бездну. В мозгу колотила огромными молотками бригада гномов, снова и снова выковывая кроваво-красные слова: «Кровь девственницы… смешанная с кровью мужчины… способна пробудить… кровь девственницы… который лишил ее…»

(«Господи, да ты сошел с ума!
– заверещал тоненький внутренний голосок.
– Одно то, что ты сидишь здесь и с серьезным выражением лица слушаешь эту чушь, уже говорит о том, что у тебя не все в порядке с мозгами!»)

Я хотел рассмеяться, но вместо этого издал какой-то крякающий звук.

«Царапины на спине… засосы на шее… царапины… засосы…» - мысль о выпавшем из спины Дэна предмете снова завладела моим сознанием. Я прикоснулся к карману, в котором лежала моя странная находка.