Дикий пляж

После моих слов наступила тишина. Я с удивлением заметил, что никто из нас не решается поднять друг на друга глаза, будто вина за то, что произошло, отчасти лежала на каждом из них.

Вит подкинул дров в костер и сказал:

–  Круто, Стропов. Ты, конечно, молодец, но как нам теперь быть? Получается, если Дэна повесили, то возникает вопрос «кто»?

Ди закрыла лицо руками.

–  Это не может быть кто-то из нас, - ошеломленно проговорил Гуфи.

–  Почему?
– жестко улыбнулся я.
– Ты мне доверяешь, Игорь? Или Виталию?

Игорь что-то промямлил и тут же заткнулся.

–  Скажу вам еще кое-что, раз уж заварилась такая каша, - медленно проговорил я.

–  Ну, - нехотя произнес Вит.
– Что ты еще накопал, Шерлок Холмс?

–  Помнишь, Оля, вы не могли найти таз?
– задал я вопрос.
– Ну, в котором посуду мыли?

–  Да, - едва слышно пробормотала Ольга.

–  Этот таз лежал в кустах, прямо рядом с сосной. А в нем - кухонный нож. Как вы думаете, что все это означает? Только не пытайтесь меня убедить, что Дэн приперся вешаться, прихватив с собой таз и нож. В конце концов, если он решил покончить с собой, куда проще было сделать это с помощью ножа, - заключил я.

Игорь поднялся и, семеня, скрылся в палатке.

–  Ну вот, напугал Гуфи, - проследив за ним взглядом, сказал Вит. Его голос даже не дрогнул. Зато девчонки сидели будто окаменевшие.

–  При чем тут таз?
– раздраженно накинулся на меня Вит.
– Может, его Клим туда отнес еще раньше, какая теперь разница?

Какое- то время мы смотрели друг на друга, и я первым отвел взгляд.

–  Ладно, пошли спать, - сказал Вит.
– Как будем дежурить?

–  Давайте я первый.
– Я поглядел на расплывающийся в темноте силуэт Ирины. Она так и сидела в полной неподвижности на обрыве.

«Долбаный таз с ножом», - вертелась у меня мысль. В голове мигом нарисовался образ - то, что подвесило Дэна, собиралось что-то с ним сделать с помощью ножа, но почему-то не успело. Почему? Кто-то спугнул? Наступило утро? Вопросы, вопросы…

–  Иди в палатку, - сказал я Ольге.
– Ты точно не голодна?

Девушка замотала головой:

–  Я чаю напилась. Не могу вообще смотреть на еду, честно.

Прошло около часа, я периодически «подкармливал» костер и каждые пять минут поглядывал на Ирину. Ее фигура почти полностью слилась с чернотой неба. Может, она упала? Эта мысль почему-то не приходила мне в голову раньше, и я испугался. Правда, я не слышал никаких криков, но в последнее время Ира вела себя так, что, как мне кажется, даже если она и полетит вниз, то сделает это в полном молчании…

Словно опровергая мои размышления, со стороны обрыва донесся ее хрипловатый голос:

–  Дима?

–  Да, Ира, я здесь.

–  Я бы поела, - будто извиняясь, промолвила она, и я с готовностью схватил котелок с уже остывшим супом.

–  Сейчас, погоди… немного подогрею, - пробормотал я, ставя котелок на угли. Супа было совсем немного, и он быстро забулькал. Я положил в котелок чистую ложку, взял фонарь и направился к Ирине.

Она сидела, вытянув перед собой стройные ноги, обтянутые грязными джинсами, и была занята тем, что пыталась снять с пальца кольцо. Рот ее был разинут, как у жабы, что придавало ей неприятный вид.

–  Ира, - я присел перед ней на корточки, - Ира, я принес…

Она вскинула голову. Дернула за кольцо! Весь подбородок был мокрым от слюны, вытекающей из уголка рта. Мне стало не по себе. Ощущение такое, что девушка спит с открытыми глазами.

–  Тебе помочь помыть посуду?
– всхлипнув, спросила она.

–  Нет, посуду мыть не надо. Ира, я принес тебе поесть. Ты же сама сказала!

–  Правда?

–  Конечно. Ты не сможешь завтра идти дальше, если не подкрепишься. На, возьми поешь. Ира, не выводи меня из себя и не делай вид, что ты меня не слышишь!
– Ее поведение пугало и бесило меня одновременно. Я почти насильно вложил ей в руки котелок.

–  Поесть?
– Она смотрела на меня, как на идиота, который сморозил самую большую глупость в мире.

Меня начало трясти.

–  Да, поесть. Есть, еда, - медленно, чуть ли не по слогам произнес я, чувствуя, что со стороны выгляжу как мореплаватель, пытающийся объясниться с повстречавшимся ему туземцем: «Моя - Джон, твоя - Мамба, моя, твоя - друзья».

Она с интересом заглянула внутрь котелка. Не знаю, что она ожидала там увидеть, но в следующее мгновенье она сделала то, чего я меньше всего ожидал. С тем же туповато-безразличным выражением на лице она выплеснула его содержимое мне в физиономию.

–  Ублюдок! Там же черви!
– истошно закричала она, пятясь.

Инстинктивно я отклонился немного назад, но все же большая часть черепашьего лакомства вперемешку с гречкой попала мне на лицо. Хорошо, что бульон был разогрет не до состояния кипятка, иначе Ирина обварила бы мне лицо. Вытирая лицо, я с удивлением почувствовал, что я получил бы несказанное удовольствие, придушив сидящую передо мной девушку.

–  А вы оставили Дэну порцию?
– вдруг совершенно спокойно поинтересовалась Ирина. Ее круглые глаза остановились на мне, затем скользнули в сторону костра, в зрачках отразились блики пламени.
– Он наверняка проголодался, дорога была непростая… Только не давайте ему червей… - Она снова ухватилась за кольцо.

–  Дениса нет. Он умер, спустись на землю и перестань пороть чушь.
– Я с трудом сдерживался, чтобы не влепить ей пощечину. Облизывая губы, я чувствовал солоноватый вкус бульона.

–  Эй, что там у вас?
– раздался из палатки встревоженный голос Вита.

Ира вновь несколько раз безуспешно подергала кольцо, затем внезапно так стремительно наклонилась ко мне, что от неожиданности я отпрянул назад и чуть не упал.

–  Разве ты не видишь, что мы все мертвы?

И сразу вслед за этим заявила:

–  Что ты сказал? Дима, что ты сказал? Денис умер? Ты с ума сошел? Он не умер, - сварливо произнесла она, с силой дергая за кольцо, и глаза ее при этом злобно вспыхнули. Даже в темноте было видно, что палец сильно распух и посинел.
– Что ты несешь, он живой, ты, сволочь, скажи мне, что это неправда, он не умер, он не мог умереть, это ложь!… - Голос ее задрожал, из глаз брызнули слезы. Но я был рад этим слезам, поскольку лучше видеть, как она плачет, чем наблюдать, как с застывшей маской вместо лица таращится в никуда, будто зомби.

–  Все будет хорошо, ты только успокойся.
– Я дотронулся до холодной руки Иры, однако она вырвала ее.

–  Да пусть вас всех покарает бог! Будьте прокляты! Это вы убили его, - прошептала девушка.
– И свою вину я тоже с себя не снимаю.
– Ира откинула голову и разразилась жутким смехом, от которого у меня пошел мороз по коже. И снова: дерг за кольцо!

«Сейчас она бросится на меня. Бросится и перегрызет горло», - думал я, отодвигаясь постепенно назад. Однако в следующую секунду Ирина (или некто другой, скрывающийся под ее потрепанной оболочкой?) сделала то, что подвергло меня в еще больший ужас: она поднесла правую руку ко рту и впилась зубами в посиневший палец.