Дикий

Про то, что он не зря скрывал свои остатки свободной воли, Трахотар узнал позже, когда в искусственный мирок вслед за новыми обитателями пришла магия. Неподдающиеся законам физики, химии и прочих точных наук силы достались нескольким сотням фили, которых к тому времени в полных жизни лесах наплодилось немало. Те избранные и стали первыми участниками затеянной богами игры.

Но это знание попало к Трахотару не сразу. Сначала от гор на равнину поползли полчища новых, невиданных прежде здесь насекомых. Вернее похожих на них существ, явно искусственного происхождения. Этим биороботам не требовалась еда и вода для поддержания жизнедеятельности. Они не уставали и не сворачивали с прямого маршрута, минуя земли, где обитал Трахотар. И они несли в себе те самые странные силы, что я зову магией.

При виде первых представителей Роя у Трахотара тут же возникло ещё одно постороннее чувство. Или даже скорее инстинкт. При всём желании он не мог навредить этим фальшивым насекомым. Вместе с этим пришло понимание роли, что ему уготовили таинственные демиурги. Он сторож, поставленный охранять логово этих уродцев. Цепной пёс – это сравнение он уже взял у меня в голове. Вечный стражник, безвольный, бесчувственный и безотказный.

И участь эта Трахотару совсем не понравилась. С удвоенной силой он начал искать пути бегства из своей предгорной тюрьмы. Нельзя навредить насекомым? Ну так он попробует помочь их врагам. А таковыми само собой стали фили. Войны между Роем и шустрыми малышами он видеть не мог – она кипела где-то ниже в лесах, за границей доступной ему территории, но то, что она идёт было ясно и так. Ожидаемым стал и приход группы избранных магов, искавших логово нечисти.

Вот тут Трахотар и решился открыто пойти против воли хозяев. Зная, что к месту откуда приходит Рой он фили точно не пустит при всём своём желании, страж предгорий сам двинулся навстречу малышам. Здесь, у нижних границ его владений, жажда расправиться с посторонними была не настолько сильна, чтобы он не мог её побороть. Контакт состоялся немного в других обстоятельствах, чем наш нынешний. Трахотар не захватывал фили, а дабы не пугать малышей, явился к ним в форме похожего на них самих каменного человечка и заговорил голосом, а не мыслями.

Это было ошибкой. Демиурги, как выяснилось, умели подслушивать и подглядывать на расстоянии. Предложенный самим же Трахотаром план по обману системы в его лице позволил отряду магов прорваться к горам, но обратно никто из них так и не вернулся. Цепной же пёс, удравший всеми частями себя в дальний угол «вольера», чтобы не успеть перехватить фили, рванувших к горам со всех ног в оговоренный день, получил от хозяина взбучку. Боль, что была знакома даже такому как он – это ладно. Хуже то, что в сознание Трахотара после истязаний грубо влез чужой разум, принявшийся ковыряться во всех самых дальних и потаённых его уголках. Дабы спасти хоть частицу себя, Трахотару пришлось подыграть чужаку и подбросить ему половинку свободных остатков своей прежней личности. Эта хитрость сработала. Жертву приняли, поглотили, и Трахотар тут же перестал ощущать чужое присутствие.

С той поры прошли тысячи лет. Чем закончилась первая игра, про которую ему рассказали малютки-маги, он не знал. Просто в какой-то момент ползущие и летящие от гор стаи насекомых иссякли, чтобы повалить снова спустя прорву времени. Как догадывался Трахотар, активность Роя возобновилась с приходом людей в этот мир. Косвенным подтверждением тому послужило появление незадолго до того гигантских деревьев, в одночасье поднявшихся над лесом на западе. Ведь, как он позже узнал, поглотив память первого убитого им человека, именно великаны-аллои стали домом для новых двуногих разумных существ, массово перенесённых на свою арену богами.

С тех пор у фили появились соседи, часть из которых хозяева наделили магией сразу же, не дожидаясь начала новой игры. Отныне Рой интересовали только эти более крупные недруги. Как позже выяснил Трахотар, насекомых притягивал дар, но это я знал и без него. История подходила к концу.

В этот раз демиурги готовились к новой игре очень долго и тщательно. Больше тысячи лет люди просто обживались на новой навязанной родине, ведя постоянную войну с Роем, чьё давление, то усиливалось, то ослабевало в зависимости от успехов другой стороны. Было ясно, что боги отнюдь не стремятся уничтожить народ поселенцев, давая людям возможность пообвыкнуться и, как следствие, расплодиться. Но вот пришёл час игры.

Как только наш отряд пересёк границу владений каменного стража, Трахотар тут же ощутил отличие нас с Джексоном от других людей, что прежде сюда приходили. И сразу же осознал, что мы – его единственный и скорее всего последний шанс. Бесконечное существование в нынешнем виде ему опротивело настолько, что он решился на этот шаг и рискнул, поставив на кон последнюю толику своего я.

– Теперь ты понимаешь, почему я буду вынужден вас убить в случае твоего отказа? – закончил экскурс в прошлое мой собеседник. – Стоит богам узнать, про этот наш разговор, и меня сотрут окончательно. Второй раз фокус с подбросом уже не сработает.

– Понимать понимаю, – хмуро подтвердил я. – Вот только хотелось бы, наконец, услышать само предложение.

Мужик в костюме опёрся локтями на стол и придвинулся ближе, словно намекая этим движением на важность предстоящих слов.

– Ты вынесешь часть меня за периметр.

– Это как? – удивился я. – Ты же сам мне и не дашь этого сделать. Тебя инстинкты погонят. Да и спалят же.

– На счёт последнего – уверен, что нет, – снова откинулся на спинку стула телеведущий. – Оберег, за которым ты идёшь к первородному хаджу, скроет не только твою силу от Роя. Там такое излучение, что никто не пробьётся. Видеть будут, слышать тоже, но ментально просканировать не получится. Подкину «посылку» на обратном пути. Подберёшь незаметно и сунешь в карман. О месте договоримся. На счёт первого – да, буду рваться сбежать. Удержать не получится. Окаменей, как почувствуешь, что часть меня шевелится, и пусть друзья тебя донесут в таком виде. Где проходит граница, я укажу – вложу образ в память.

– Может, ещё чего вложишь? – почувствовал я запах халявы. – Карты местности там, или чужих воспоминаний полезных.

– Нельзя, – к моему сожалению покачал головой мужик. – Ваш мозг по-другому устроен. На подобные вмешательства извне может плохо отреагировать.

– Понял, понял, – поспешно остановил его я. – На словах объясни где граница, и не надо картинок. Не хочу слюни пускать.

– Не переживай, такой объём можно, – успокоил меня Трахотар. – Я проверял.

– Ладно. Что дальше?

– Дальше? – поднялись над очками брови мужчины. – Дальше не знаю. Посмотрим, решим.

– Я про твою конечную цель.

– Так понятно же. Удрать я отсюда хочу.

– Нет, я имею ввиду твой кусочек. Что мне с ним дальше делать? После того, как через барьер протащу? Забросить под кустик?

– Сдурел?! – едва не подпрыгнул на стуле мой собеседник. – И думать не смей. Без излучения оберега, причём, в комплексе с твоим собственным, меня тут же обнаружат, и нам обоим конец. Носи с собой дальше. Держи всегда рядом. Когда понадобится иное, я сам об этом скажу.

Вот это я встрял… Подкидывайся теперь с этим камушком. Это всё равно, что всё время таскать с собой наркоту, которую даже скинуть нельзя случись что. Подстава подстав.

– Я, вообще-то, всё слышу.

– Вот и выбрал бы Джексона. Ему запрещённую хрень таскать – дело привычное.

– У тебя больше шансов.

– Его тоже считал?

– Всех считал. Кстати, девушка любит тебя.

– Э… Давай без этого. Ладно? Мне, если что будет нужно знать про друзей, сам спрошу. Хорошо?

– Хорошо. Но всё важное для успеха нашего общего дела я тебе всё равно открою. Этот Джексон тебе не друг – имей это ввиду. Ненадёжный.