Дикое поле

— Пусть будет так, — пожал плечами Азис. — Я попробую узнать у него, где твой наследник. Вы догнали остальных?

— Нет, — нахмурился Иляс. — Нас обманули, и мы ринулись за лошадьми, которых погонял один человек. Но и тот сумел ускользнуть.

Тимофей вымученно улыбнулся: сербу удалось вырваться. Но не уловка ли это хитрого Азиса?

— Хозяин! Пустите меня!

Все повернули головы на крик: два рослых стражника держали за руки пожилого татарина в темной одежде, который рвался к Азис-мурзе. Тот дал знак подвести старика поближе и объяснил Илясу:

— Это мой слуга. Говори, в чем дело?

— Важные вести, хозяин, — поклонился старик, и что-то шепнул на ухо начальнику стражи.

Выслушав его, Азис-мурза помрачнел. Подойдя к Алтын-карге, он приложил руку к сердцу и церемонно поклонился:

— Прости, уважаемый Иляс, но я должен увезти пленника в город. Я немедленно сообщу тебе, как только что-нибудь станет известно о Рифате.

— Но ты обещал! — вскочил Иляс.

— Именем хана! — поднял правую ладонь начальник стражи…

* * *

Войдя в комнату для гостей, Азис-мурза увидел развалившегося на низком широком диване жирного человека в богатой одежде. Держа у рта гроздь винограда, тот ощипывал ее толстыми губами и причмокивал от удовольствия. Его борода слиплась от сладкого сока, а маленькие глазки сияли блаженством.

Джафар! Именно его Азис-мурза сейчас менее всего желал бы видеть, но именно Джафар лопал виноград, развалившись на диване в комнате для гостей.

— Хороший виноград, — вместо приветствия сказал толстяк. — Вкусный.

Мурза отстегнул саблю и бросил на ковер. Потом лег рядом, сунул под голову подушку и устало вытянул ноги.

— Охота была удачной? — покосился на него Джафар.

— Чего ты хочешь? — вместо ответа спросил начальник ханской стражи.

— Надеюсь, твой слуга успел вовремя? — Толстяк отбросил общипанную веточку и взял с блюда новую. — Нет, очень хороший виноград. Это еще прошлогоднего урожая?

— Да, — глядя в потолок, буркнул Азис.

Джафар раздражал мурзу буквально всем: необъятным животом — таким огромным, словно его хозяин вот-вот произведет на свет тройню, толстыми, похожими на масленые лепешки губами, чавканьем во время еды, пухлыми, как у младенца, руками, неумеренной жадностью до удовольствий, манерой вечно говорить загадками и неожиданно наносить визиты. Не человек, а скопище дурных привычек и пороков. Но приходится его терпеть, поскольку устами жирного турка говорили влиятельные особы из Константинополя.

— Да? — хихикнул Джафар. — А что «да»? Успел слуга, или была удачной охота?

— И то и другое. — Мурза закинул руки за голову и посмотрел снизу вверх на гостя. — Впрочем, тебе и так все известно.

Толстяк отложил кисть винограда и обсосал липкие пальцы. Азис деликатно отвернулся. Стоит только посмотреть на трапезу Джафара, как потом неделю кусок в горло не полезет.

— Из-за тебя у меня возникли сложности с Иляс-мурзой, — сообщил хозяин. — Урус-шайтаны украли его сына. Завтра Алтын-карга собирается к хану. Вернее, уже сегодня.

— А-а, — пренебрежительно отмахнулся гость.

— Ты приехал и уехал, — разозлился Азис. — А я тут живу! Иляс носит на шлеме перья серого кречета. Он из рода Чингиза и родня хану.

— У вас каждый второй мурза из рода Чингиза, — зевнул Джафар. — И все считают себя родней Гиреям. Но считает ли их своей родней сам Гирей?

— Алтын-карга пожалуется на меня. Пропал наследник его рода.

— Не пожалуется, — засмеялся Джафар — Хан его не примет. Плюнь на этого мальчишку! Ты же умный человек и должен понимать, что им наверняка нужен был сам Иляс, а не его наследник. В лучшем случае этого молодца обменяют или отдадут за выкуп, а в худшем просто зарежут. Пусть это волнует его отца! У нас другие заботы.

Мурза едва сдержался, чтобы не наговорить гостю резких слов. Как у него все просто! Потолковал бы сам с Илясом, когда тот приставил тебе острие сабли к горлу. Наверное, сразу запел бы по-иному! И не толстому Джафару оправдываться перед ханом Гиреем, а ему, Азису. И ему же придется искать змеиное гнездо, где привечали урус-шайтанов. Хотя оно уже найдено и даже пойман приказчик греческого купца. С ним тоже предстоит долгая беседа.

— Хитростью можно и льва поймать, а одной только силой и мышь не изловить, — погладив себя по животу, изрек Джафар. — Ты спрятал пленника?

— Тебя интересует урус? Да, он в надежном месте.

— Чок гюзель! Очень хорошо! Пусть его кормят и охраняют, чтобы не сбежал. А с другим можешь поступать, как заблагорассудится. Он меня не интересует.

— Спасибо, — фыркнул мурза. — И долго мне кормить уруса?

— Наступит день, и тебе скажут, что делать дальше, — назидательно поднял палец гость. — Запомни, урус должен быть цел и здоров! Даже не мечтай отдать его своим костоломам. Тогда ты значительно больше потеряешь, чем найдешь.

Кряхтя и отдуваясь, турок сполз с дивана и, переваливаясь, как утка, прошелся по комнате, ковыряя в зубах остро заточенным перышком фазана. Глядя в его жирную спину, туго обтянутую парчой халата, Азис тихо спросил:

— А хан? Гирей может потребовать его голову.

— Не потребует. Это я тебе обещаю, — гордо похлопал себя по пухлой груди Джафар. — Пока мы друзья, ты всегда будешь пользоваться его благорасположением. Пожалуй, я останусь у тебя, немного отдохну. Кстати, ты не знаешь, Сеид вернулся? Мне нужно купить красивую девку.

— Ты ведешь дела с перекупщиком рабов? — презрительно скривил губы мурза. — Впрочем, как знаешь. Сеид в городе. Кстати, говорят, Алтын-карга купил для сына русскую рабыню удивительной красоты. Поскольку сына украли, может быть, и рабыня ему теперь ни к чему?

Турок засмеялся и подмигнул, выражая одобрение двусмысленной шутке хозяина и благодарность за совет. Подойдя к окну, он поглядел на отливавшее перламутром небо и вздохнул:

— Уже утро… Хорошо, что я вовремя успел. Прикажи приготовить мне постель и пришли девчонку согреть простыни. А на завтрак пусть зажарят молодого барашка и подадут твой чудесный виноград…

* * *

Услышав за дверью шаги, Настя поняла, что сейчас войдет тот, кого Варвара прочит ей в мужья и повелители. Она достала кинжал и заметалась, не зная, где лучше его спрятать. Кто его знает, хозяйского сына, — вдруг прямо с порога накинется на нее, как голодный на хлеб, потащит на кровать или просто завалит на ковер? Крики и сопротивление могут только распалить его страсть или вызовут приступ гнева, и тогда ее свяжут, силой заставят подчиниться. Она решила всадить кинжал Рифату в грудь, когда он приблизится к ней. Наверняка татарчонок захочет ее обнять, Настя сделает шаг ему навстречу и мгновенно ударит клинком в горло или в сердце!