Дипломат особого назначения

Мрак.

Похоже, дубиной, ошеломленно подумал Олег, когда сознание вернулось. Мрак, однако, не исчез, он был почти осязаем, плотный, душный. Подземелье, значит…

Пошевелив кожей на голове, Олег присвистнул: ничего себе удар! Шрам все еще саднило — а ведь прошло не меньше суток. Сутки валялся, как покойник, хорошо еще, не похоронили… Впрочем, это еще как посмотреть: темно, как в гробу.

Теперь можно подумать. И хорошо подумать… Ввязался в нелепую стычку, как мальчишка, ну и получил по заслугам. Время? Где-то вечер, ну да, сутки прошли. Плохо, плохо…

Значит, где я сейчас? Дело, видимо, было так… Пришел этот бандит, увидел трех человек в засаде, да и сразился с ними забавы ради. Именно забавы ради, усмехнулся Олег, оценив габариты разбойничьего главаря. Потом и шайка его подошла. Встали лагерем, то ли святое место приглянулось, то ли гостей ждали, то ли специально Хага отпустили, чтобы тот привел мстителей. А потом получилась неприятность: люди монсеньора все-таки взяли верх, оказавшись у самого шатра атамана, — и даже вмешательство Олега не спасло бандита от гибели. Или от плена. А раз так, ох и дурака же я свалял! Хорошо еще, не добили… пытать надеются, видно, бросили сюда отлежаться.

Пора бы и оглядеться.

Включив инфракрасное зрение, Олег обвел глазами невысокую камеру. Почти круглая, с задирающимся к центру сводчатым потолком, она представляла собой обыкновенный каменный мешок: единственный выход — вверху, метровая дыра в центре потолка, — по бокам только стены. В камере — шесть-семь шагов в диаметре — находились еще три узника: одна фигура слабо светилась напротив, еще две — у левой стены.

Вот тебе и на, подумал Олег: общая камера. Докатился.

Соседи-сокамерники лежали, не шевелясь. Можно было подумать, что они без сознания; однако Олег, немало повидавший на своем веку, знал — в каменном мешке заключенные спят по двенадцать-пятнадцать часов в сутки. Спали и эти, до Олега доносилось легкое посвистывание.

Самое время рассмотреть, с кем свела нас судьба.

Лежавшего напротив Олег узнал сразу. Это был Хамп дель Райг, атаман разбойничьей шайки, а теперь — товарищ по несчастью. Он лежал, опершись спиной о стену, раскрыв рот, бесформенная груда могучих мышц, и сопел один за всех; кожа на его все еще сжатых кулаках была сбита — Олег понял, что этот человек не сразу смирился с судьбой.

Двое слева лежали рядом, спина к спине, словно согревая друг друга. Олег оценил температуру — действительно, было прохладно, градусов шестнадцать. Видно было, что эти — старожилы: одежда местами истлела, местами разорвалась, нечесаные бороды, длинные волосы, худые тела. Лежавший ближе к Олегу был поменьше ростом, и кого-то смутно напоминал, насколько может напоминать кого-то человек, согнувшийся в три погибели. Зато дальний был абсолютно незнаком; длинная борода его касалась грязного пола, а сам он лежал на спине, положив почти лысую голову на колено своего соседа.

Вот и вся обстановка. Олег закрыл глаза и сосредоточился: надо было привести себя в порядок.

Когда последние остатки шрама исчезли с его головы, и от полученного удара остались одни воспоминания, Олег сделал глубокий вдох и встал на ноги. Тишину по-прежнему нарушало лишь сопение дель Райга. Олег направился к нему, вспомнив, что Хамп ранен.

Его правая рука была перехвачена у плеча куском грязной материи. Олег решительно рванул повязку прочь, увернулся от удара мгновенно очнувшегося гиганта и внятно сказал:

— Тихо, Хамп, не то ты проваляешься с этой раной еще неделю!

— А, это ты, монах? — прогрохотал Хамп, поворачиваясь. — Ты понимаешь во врачевании?

Олег не ответил, накапливая энергию. Спустя несколько секунд он приблизил левую руку к лицу Хампа, и тело того расслабилось. Тогда Олег занялся раной, радуясь, что успел вовремя: она уже начинала гноиться.

— Ого, — сказал дель Райг, удивленный исчезновением боли. — Я сразу понял, что ты не простой человек! Но скажи, как ты успел отразить тот удар?! Я сумел заметить только то, как ты убирал меч!

— Я действую очень быстро, — ответил Олег сухо. — Сейчас ты сам в этом убедишься. Готово.

Он быстро выпрямился и шагнул назад. Хамп дель Райг принялся ощупывать руку, очевидно, разыскивая рану, и изумленно выругался. Потом еще и еще раз.

— Я же был ранен, кишка дьявола! Что ты сделал со мной?!

— Зарастил тебе рану, — ответил Олег. — Мне показалось, что правая рука тебе еще пригодится.

— Так ты меня вылечил? Это не иллюзия? — Хамп с шумом вскочил, и по камере разнесся грохот от могучего удара кулаком в стену. — Ха-ха-ха! Я снова могу держать меч! Слава тебе, о великий волшебник! Но скажи мне свое имя, дабы я мог возблагодарить тебя в своих молитвах!

— Меня зовут Олег, — сказал Олег. — Олег дель Мьяльс.

Он всего лишь перевел свою фамилию — Соловьев — на местный язык, — но Хамп сообразил по-своему:

— Так ты из Троухора? На Полуострове нет такого места! Мьяльс — это там, за горами!

Олег скрипнул зубами: эти постоянные подозрения в загорном происхождении порядком ему надоели.

— Нет, моя родина намного дальше, — сказал он. — А разве страна за горами называется Троухор?

— Я думал, ты знаешь. Но сейчас не время болтать. Пошли!

Олег изумился:

— Куда?

— Как куда? В оружейную, стукнем стражей лбами, добудем мечи — и на волю, к моим ребятам! Это такие свиньи, что их ни за что не перебить всех, будь у монсеньора хоть пятьсот лучников!

— В ключарню? — Олег задрал голову. От пола до края отверстия было от силы три метра. Строители замка явно не предполагали, что этому каменному мешку придется удерживать Хампа дель Райга. — Как же твои ребята бросили тебя в беде?

— Сохранить отряд важнее, чем спасти атамана, да и чего стоит атаман, попавший в плен?! — Хамп подошел к Олегу и тоже посмотрел вверх. Только тут Олег понял, что его приятель-головорез ничего не видит в окружавшей их полной темноте. — Это что за чертовщина?

— Каменный мешок, — начал объяснять Олег, но его прервал слабый голос, раздавшийся слева:

— Братья! И того, что я понял, слушая вас, достаточно, чтобы сказать — один из вас великий чародей…

Олег обернулся на голос.

— Это что еще за дохлятина? — прогрохотал Хамп дель Райг. — Тебе-то что за дело?

— Подожди, Хамп, — Олег вглядывался в темноту. — Может быть, этот человек будет нам полезен…

Человек у теперь уже правой от Олега стены приподнялся; сосед его лежал все так же неподвижно. В инфракрасном свете трудно разглядеть черты лица; Олег заметил только длинную бороду.

— Если ты действительно чародей, — просительно продолжал человек, — спаси меня от медленной смерти и покарай злобного пса, оскверняющего своим присутствием этот замок!

— Ха, Олег! — довольно усмехнулся Хамп. — Не у меня одного счет к монсеньору!

— Вижу, — сказал Олег сухо. — Расскажи, кто ты, — обратился он к человеку.

— Мое имя Эдор Крон дир Панал; я был хранителем знаний в библиотеке замка; но пришел монсеньор, и остались только одни хранители — хранители веры. Мне приказали собрать все книги, и дали на это день. А потом пришел монсеньор с вновь прибывшим священником, и стали они читать список, а я показывал книги, и двух книг не оказалось. Я клялся, что не брал их — меня бросили сюда. Вот уже двести двадцать шесть раз спускали мне кувшин с водой и бросали пищу, но все это время я не видел света. Вы поможете мне? — закончил он таким тоном, как будто собирался заплакать.