Дипломатические комментарии

Автор не берется судить, не будучи специалистом, является ли соотношение в 70 % (к британским и американским — 100 %), которое, как говорят, японские делегаты будут отстаивать на предстоящей Лондонской конференции, абсолютно необходимым для японской обороны или нет. Если цифры японских делегатов преувеличены в целях торга, они не должны ждать, чтобы другие делегаты на это указали, а должны сами выступить и сказать это. Поступая, так, они не сделают одолжения оппонентам, но будут действовать в интересах налогоплательщиков своей собственной страны. Это замечание, однако, бьет мимо цели. Если японское требование о соотношении в 70 % не будет принято Англией и Соединенными штатами, может создаться тяжелое положение. Международная обстановка теперь не та, какая была во время Вашингтонской и Женевской конференций. Пакт против войны (Келлог — Бриан) уже действует, и Лондонская конференция проникнута его духом. Если Великобритания и Америка будут противиться требованию Японии о 70 % их силы, они пренебрегут духом пакта, потому что пакт стремится уничтожить войну как орудие государственной политики, т. е. агрессивную войну. Если Лондонская конференция действительно будет придерживаться духа пакта, не должна ли она действовать решительно, чтобы лишить морские силы участвующих государств способности к агрессии и довести их до строго оборонительных пределов? С точки зрения обыкновенного человека автор, не понимает утверждения, что британские и американские морские силы, соответствующие 100 %, не будут иметь достаточной оборонительной силы против японских 70 %. Такого рода позиция несовместима с истинным духом мирного пакта. Автор занялся бы этим вопросом еще больше, но Лондонская конференция сейчас заседает, и он хочет отложить дискуссию.

4. Лондонская морская конференция [96]

Как и ожидалось, на Лондонской морской конференции разразился кризис, и, когда стал обсуждаться вопрос о соотношении между вспомогательными судами, создалась угроза разрыва. С одной стороны, было почти непримиримое расхождение во взглядах между Францией и Италией; с другой стороны, обнаружились серьезные разногласия в связи с англо-американской позицией в отношении ограничения вспомогательных судов Японии. Соглашение между Францией и Италией было отложено на будущее. Между Японией, Великобританией и Америкой в конце концов после повторных переговоров был достигнут компромисс. Было подписано соглашение между участвующими державами относительно срока замены линейных кораблей, двух-трех изменений в положениях Вашингтонского договора, а также ограничений деятельности подводных лодок в отношении торговых судов. Кроме того, было подписано соглашение, касающееся соотношения вспомогательных сил Японии, Великобритании и Соединенных штатов. 22 августа 1930 г. представители заинтересованных государств подписали так называемый договор пяти держав, обычно называемый Лондонским морским договором и заключающий указанные соглашения.

96

Этот раздел включен в настоящую главу по желанию Исии, хотя в его книге он помещен в приложении, так как был написан после того как вся книга была им закончена. (Примечание редакции английского издания.)

Третья часть соглашения Японии, Великобритании и Америки относительно вспомогательных судов является главной частью, может быть, даже оправданием существования Лондонского договора. Присоединение к договору Франции и Италии было почти номинальным.

Тоннаж вспомогательных судов Японии, Великобритании и Соединенных штатов был установлен договором в следующем виде:

Как видно из таблицы, японская доля вспомогательного надводного флота установлена, согласно Лондонскому морскому договору, в 64 % от британского надводного вспомогательного флота и 66 % — от американского. Тоннаж подводного флота каждого из трех государств установлен одинаковый — в 52 700 тонн. Таким образом;, общий размер тоннажа вспомогательного флота Японии составляет 67,7 % от соответствующего тоннажа Великобритании и 69,7 % — от такого же тоннажа Америки.

Автор был поражен величиной проявившейся в Японии оппозиции соотношению морских сил, установленному Лондонским договором. Центром нападения была установленная для Японии доля крейсеров, имеющих орудия калибром более 6,1 дюйма, от соответствующего тоннажа Америки, т. е. для крейсеров группы А. Если эта доля не будет повышена и не будет установлено соотношения 10:7, японский флот, так заявлялось, не будет в состоянии отразить нападения со стороны американского флота и наверняка будет разбит. Конечно, если 60 % тоннажа крейсеров группы А представляет собой соотношение, столь неблагоприятное для Японии, договор, который создает такую угрозу для национальной обороны Японии, должен быть во что бы то ни стало отброшен. Основание для утверждения, что соотношение в 60 % для крейсеров группы А бесполезно в предполагаемой войне, можно найти среди так называемых трех основных принципов схемы японской морской обороны. Эти принципы устанавливают минимум, необходимый для защиты империи, и требуют 70 % от тоннажа Америки по крейсерам группы А, сохранения существующей силы подводного флота в 78 тысяч тонн и общего тоннажа для вспомогательных судов, равного 70 % от соответствующего тоннажа Америки. Исходя из этих основных принципов, поддерживаемых морскими авторитетами Японии, последние не могут принять условий Лондонского договора. Однако, если внимательнее изучить происхождение этих принципов и аргументацию, выдвигаемую для обоснования их, можно установить, что вопрос является недостаточно ясным и не имеет убедительных доказательств по существу. Что касается существующей силы подводного флота размером в 78 тысяч тонн, то действительный тоннаж японских подводных лодок, включая устарелые суда, во время Женевской конференции 1927 г. составлял 60 тысяч тонн. Добавочный тоннаж существовал только на бумаге. Кроме того, вице-адмирал Кобаяси от Японии и вице-адмирал Фильд от Великобритании тогда достигли полуофициального соглашения и установили одинаковый тоннаж подводных лодок в 60 тысяч тонн, поэтому можно считать, что японские морские авторитеты полагали такую силу достаточной для национальной обороны. Почему японские морские авторитеты в 1927 г. удовлетворялись 60 тысячами тоннажа для подводных лодок, а в 1929 г., только два года спустя, когда последовало приглашение на Лондонскую конференцию, заявили, что 78 тысяч тонн являются минимумом, необходимым для национальной обороны?

Если бы в течение этих двух лет создались новые союзы или соглашения о морском сотрудничестве между воображаемыми врагами — допустим, что действительно такие имелись, — было бы понятно изменение позиций японских моряков. Однако не только не было таких союзов и соглашений, но большие и малые государства мира заключили тем временем договор против войны. Если антивоенный договор был бессилен предотвратить войну, все же надо признать, что он до некоторой степени улучшил международные отношения и способствовал международному миру.

Так как автор, несмотря на долгое раздумье, не мог понять логику трех основных принципов, провозглашенных морскими авторитетами Японии, он просил последних Дать ему объяснение. Они ответили, что выражение «три основных принципа» появилось в течение Лондонской конференции в печати и в повседневных разговорах, но его не было в официальных документах. Таким образом, три основных принципа не представляют собой неизменных правил, установленных после Вашингтонской и Женевской конференций, но были сформулированы для Лондонской конференции. Иначе говоря, они представляют собой желательные положения, которые морские авторитеты хотели бы видеть осуществленными на Лондонской конференции. Чтобы их осуществить, прежде всего необходимо было объединить общественное мнение для поддержки их и затем это объединенное мнение выдвинуть на помощь этим принципам. Соответственным образом три основных принципа были, сформулированы и изложены морским министром для генро [97] и других государственных деятелей и лидеров обеих палат парламента, причем морские офицеры излагали их в беседах с представителями печати. Три основных принципа представляли собой часть дипломатической стратегии, которую морские авторитеты применяли для того, чтобы получить желательные для них результаты на Лондонской конференции. Но эта стратегия не только ничего не добилась от Великобритании и Америки, но создала затруднительное положение дела. Мысль о том, что сила крейсеров группы А, равная 70 % от великобританского и американского тоннажа, и тоннаж подводных лодок в 78 тысяч тонн представляют необходимый минимум для национальной защиты, глубоко вкоренилась в умах народа, вместе со страхом, что меньшее означало бы поражение в войне. При создавшейся обстановке было вполне естественно, что часть народа была возбуждена, когда было сообщено, что но Лондонскому договору тоннаж Японии по крейсерам группы А зафиксирован в 73 % от соответственного тоннажа Великобритании и 60 % от такого же тоннажа Америки, а в отношении подводных лодок, хотя и было установлено равенство с другими двумя странами, их тоннаж был беспощадно уменьшен с 78 тысяч до 52 700 тонн. Морские авторитеты Японии оказались повинными в том, что пробудили в народе, незнакомом с техническими вопросами, соответствующие опасения. Среди противников Лондонского договора в Японии имеется некоторое число людей, которые не думали, что соотношение 10:6 по крейсерам группы А между Америкой и Японией и ограничение тоннажа подводных лодок 52 700 тонн означает верное поражение на войне, но они кипели от возмущения, что их страна была принуждена Великобританией и Америкой принять такие ограничения. Такое недовольство, несомненно, лежит в основе их вражды к договору, хотя оно произошло из совершенно ошибочных предположений. Разве Япония на Женевской конференции не делала Америке и Англии предложения о том, чтобы они уменьшили тоннаж своих вспомогательных судов до 1470 480 тысяч тонн, и не предлагала взамен этого понизить тоннаж своих судов до максимума 315 тысяч тонн? Разве пределы, установленные. Лондонской конференцией в этом отношении, именно, 489 тысяч тонн для Великобритании, 473 500 тонн для Соединенных штатов и 314 350 тонн для Японии, не являются точно тем, чего добивались и публично поддерживали на Женевской конференции японские делегаты? На самом деле, с точки зрения Великобритании и Америки, если и было какое-либо принуждение, то оно исходило от Японии, и как раз они уступили этому принуждению. Кроме того, на Женевской конференции Соединенные штаты предлагали, чтобы британский и американский тоннаж подводных лодок был установлен между 60 и 90 тысячами тонн, а японский — между 36 и 54 тысячами тонн, и настаивали на соотношении 10: 10:6 по этому типу судов, не соглашаясь с проектом Кобаяси — Фильда об одинаковом тоннаже 60 тысяч тонн для всех трех государств. Но на Лондонской конференции все же Америка согласилась на равенство в 52 700 тонн. Несомненно, Америка считает, что японские делегаты одержали победу и что она сделала великодушную уступку, когда согласилась на равенство подводных сил.

97

Для члена генро, старейшего государственного деятеля, князя Сайондзи.

Естественно, что японские моряки, которые готовы были в Женеве но англо-японскому соглашению уменьшить тоннаж подводных лодок с 78 тысяч до 60 тысяч тонн и снова в Лондоне по соглашению о равенстве уменьшить его с 60 тысяч до 52 700 тонн, могут чувствовать, что недостающие 7 300 тонн подводных лодок (разница между 60 тысячами тонн и 52 700 тонн) материально понижают их боеспособность и поэтому хотели бы возместить этот ущерб за пределами действия Лондонского договора. Каждый простой гражданин может это попить. Однако предполагаемый расход 500 миллионов иен, требуемый моряками для того, чтобы покрыть уменьшение тоннажа подводных лодок на 7 300 тонн, явно преувеличен. Во всяком случае убеждение, что Великобритания и Америка на Лондонской Конференции принудили Японию принять ограничение морских вооружений, создающее опасность для ее национальной обороны, не имеет оснований.

С другой стороны, нельзя отрицать, что бы ни говорилось в их защиту, что Великобритания и Америка действовали с довольно плохими намерениями, отказавшись принять три основных положения Японии. После антивоенного договора в обстановке, при которой агрессия не должна иметь места, максимум морских сил в 70 % создал бы в Японии ощущение безопасности и в то же время не причинил бы беспокойства другим двум государствам. В связи с Лондонским договором возникло много трудных проблем внутреннего характера, как, например, нарушение высших прерогатив (трона) определять государственную военную силу или ответ военного совета трону. Поскольку эти вопросы затрагивают только внутреннее управление и касаются партийной политики, они не будут здесь обсуждаться. Па чем следует остановиться в данное время — это на оценке Лондонского договора с точки зрения международного мира. Нет надобности говорить, что целью Лондонского морского договора является обеспечение международного мира и облегчение тяжести налогов. Договор, который не достигает этой цели, как бы он ни был благодетелен для японской государственной обороны против иностранных государств, не может принести действительной пользы. Если, напротив, договор этот достигает указанной цели, мы должны признать, что если он невыгоден в некоторых отношениях, все же при данных обстоятельствах мудрая политика требует присоединения к нему при условии, конечно, если национальная оборона от этого серьезно не пострадает. Лучший способ определить, должна ли Япония принять или не принять Лондонский договор, — это предположить, что договор, благодаря тому что он отвергнут, провалился. В этом случае ясно, что Великобритания и Америка будут подозревать Японию в зловещих намерениях и будут готовы явно или тайно принять соответствующие меры. Таким образом, если Япония сделает в это время ложный шаг, это будет означать, что каждое ее действие будет рассматриваться Америкой и Великобританией с подозрением и расхождение между ними все время будет увеличиваться и будет отдалять их от нее. Если при такой атмосфере соберется следующая конференция по разоружению, Великобритания и Америка, несомненно, будут настаивать на условиях, еще более невыгодных для Японии, чем условия Лондонской конференции, и дадут противникам Лондонского договора действительное основание для беспокойства. В этом случае Япония не будет иметь другого выхода, как только отвергнуть англо-американские условия; в результате конференция разойдется, причем каждая сторона будет не удовлетворена и будет порицать другую за разрыв. Такое положение приведет к тому, что Япония на долгое время окажется под наблюдением британских и американских морских сил и что два британских и два американских корабля будут построены на каждый один японский корабль. В то же время антияпонские настроения дадут себя знать в англо-саксонском мире и найдут отклик среди малых государств, заинтересованных в англо-американском благоволении. Такую мрачную картину следует сравнить с тем положением, которое последует после того, как Лондонский договор войдет в силу.

Если принять на основании объяснений самих морских авторитетов, что заявление о трех основных принципах японского флота, которые вызвали оппозицию Лондонскому договору, является только дипломатическим маневром, примененным специально для Лондонской конференции, то не может быть страха, что положения Лондонского договора, которые во всяком случае недалеко отходят от этих принципов, угрожают национальной безопасности. Нельзя забывать, что, подписывая Лондонский договор, Япония обнаружила дух примирения и действительное желание мира, что было с признательностью встречено во всем мире, особенно в Великобритании и Америке, и благодаря этому репутация Японии как государства, стоящего за справедливость и добрососедские отношения, чрезвычайно выиграла. Если бы Англия и Америка имели намерение на ближайшей конференции по морскому разоружению принудить Японию к еще более низкому соотношению, то ничто не может более смягчить их отношение к Японии, как принятие последней Лондонского договора. Отказ Японии от договора вызвал бы натянутые отношения и большую непримиримость и твердость их условий.

Когда Япония на Женевской конференции 1927 г. предложила, чтобы тоннаж ее вспомогательного надводного флота был определен несколько более 300 тысяч тонн, и требовала, чтобы соответствующие британские и американские силы были уменьшены до 470 480 тысяч тонн, в ответ на это Великобритания заявила, что особое положение ее империи требует не менее 70 крейсеров и что соглашение на предложенной основе невозможно.

Однако на Лондонской конференции, два с половиной года спустя, Великобритания согласилась понизить этот тоннаж до 480 тысяч тонн при соответственном уменьшении Японией тоннажа до 310 тысяч тонн, т. е. почти буквально приняла предыдущее японское предложение, сделанное в Женеве. Чем объясняется такое изменение позиций? Очень просто. Общее стремление к миру после Женевской конференции усилилось и привело лейбористскую партию к власти в Англии. Рабочее правительство, поддержанное мирными стремлениями британского народа, согласилось на предложение, сделанное Японией в Женеве, тогда как консервативное правительство объявило его совершенно неприемлемым. В самом деле, британский народ горячо приветствовал даже уменьшение силы крейсеров, что с британской точки зрения надо считать очень большой уступкой. За два с половиной года до этого Великобритания настаивала в Женеве, что если она не будет иметь 70 крейсеров, она не будет чувствовать себя в безопасности, но на Лондонской конференции она охотно срезала общий тоннаж крейсеров и миноносцев почти на 25 %, т. е. до 480 тысяч тонн, и не чувствует по этому поводу беспокойства. Такая перемена фронта вызывает с нашей стороны большой интерес. По-видимому, национальная безопасность зависит столько же от международной доброй воли, сколько от надлежащих вооружений. Как бы превосходны ни были морские и сухопутные вооружения государства, если отсутствуют дружеские отношения и появляются конфликты со многими странами, неизбежно будут осложняться международные отношения, и ни одна страна не будет иметь сознания безопасности. Британский народ уважает Лигу наций, разумно полагается на договор против войны и, доверяя ему, уменьшает свои надводные вспомогательные морские силы до степени, удивляющей другие народы, потому что он не имеет никаких сомнений в действительной дружбе со стороны Соединенных штатов, Японии и континентальных европейских государств. Если существующая добрая воля в американо-английских и англо-японских отношениях будет продолжаться и британские чувства распространятся на американский народ, вполне возможно, что американские подозрения в отношении Японии исчезнут и на ближайшей морской конференции будет достигнуто новое, может быть, неожиданно удовлетворительное соглашение. Государственные деятели, интересующиеся иностранными делами, должны тщательно изучить эту идею и напрячь все усилия, чтобы использовать все имеющиеся в ней благоприятные возможности. Автор был сильно разочарован тем, что когда прошлым летом и осенью (1930) горячо обсуждались все аргументы за и против Лондонского договора, он ни разу не слышал в официальных и частных кругах Японии каких-либо замечаний относительно политической стороны вопроса.

5. Кодификация морских правил в военное время

Провал попытки Соединенных штатов, Великобритании и Японии достигнуть соглашения на конференции по морскому разоружению в Женеве заставил весь мир ожидать скорой конкуренции морских сил между Великобританией и Америкой и посеял пессимизм относительно перспектив морского разоружения. Хотя нельзя забывать об уроках истории, согласно которым две равные силы не могут таковыми оставаться долгое время, все же провал Женевской конференции нельзя приписать только конкуренции между Великобританией и Соединенными штатами. Уже больше столетия, как морские законы во время войны являлись предметом споров между этими двумя государствами. Американцы в общем думают, что неизменное в течение долгого времени пренебрежение к их пожеланиям и правам со стороны Великобритании объясняется существованием несравнимо более сильного британского флота. Вследствие этого, когда в результате войны 1914–1918 гг. мировой центр передвинулся в Западное полушарие, американцы твердо решили иметь такой же могущественный флот, как и британский, и больше не допускать попрания своих прав. Нельзя забывать, что эта позиция Соединенных штатов была важным фактором в провале Женевской конференции. Народ может понять потребность Великобритании в большом. числе крейсеров для охраны широко разбросанной империи, самоуправляющихся доминионов и колоний, но ему трудно понять, почему Америка, не имеющая такой проблемы обороны, настаивает на равном числе крейсеров. Эта неспособность понять американскую позицию происходит от незнакомства с ее только что упомянутым старинным спором с Англией. Если Англия уступит американской традиционной интерпретации морских законов во время войны, очень вероятно, что Америка несколько отступит от своего требования об абсолютном морском равенстве с Великобританией, и оба государства смогут согласиться на некоторые меры по разоружению.