Директор

– Всего лишь учитель, - ответила она.
– Я всегда просила своих учеников играть Шекспира в спектаклях. Нельзя понять пьесу, пока не поставишь ее. Особенно Шекспира. Я не знала, что его пьесы веселые, пока в средних классах нас не повезли посмотреть «Комедию ошибок».

– Расскажите мне, - начал он, пока знакомый «рыжик» не открыл дверь и просунул свою голову в холл, и не прервал их.

– Вы ее уже приняли на работу?
– спросил Лайрд.
– Нам нужен новый учитель английского.

Директор Йорк повернулся и пристально посмотрел на Лайрда. Лайрд вздрогнул и поспешно удалился.

– Я говорил, - продолжил директор, - какая у вас квалификация в...

Теперь темная голова Кристофера появилась в дверях.

– Вы новый учитель английского?
– спросил Кристофер, не заикнувшись ни разу.

– Да, - ответил Лайрд, встав рядом с ним в дверном проеме.
– Ее имя Гвен Эшби.

– Здравствуйте, мисс Эшби, - сказал Кристофер.
– Вы же не замужем, нет?

Директор Йорк ответил за нее, положив свою руку на голову Кристофера и протолкнув того в проем. Голова Лайрда просунулась за дверь.

– Вы когда-нибудь читали «Айвенго»?
– спросил Лайрд.

– Боюсь, что нет.

– О, слава Богу, - Лайрд вздохнул с огромным облегчением. Он указал кончиком пальца на директора.
– Он заставил нас прочитать его шесть раз.

Директор посмотрел на Лайрда так строго, что тот весь съежился.

– Больше не надо «Айвенго», пожалуйста, - произнес он, исчезнув за дверью.

– У вас очень интересные ученики, - отметила Гвен.
– Они мне нравятся.

– Мне нет.

– Вы лжете, - послышался голос Лайрда из-за двери.

Директор Йорк посмотрел в потолок поверх очков.

– В Америке по-прежнему нелегально убивать студентов?
– спросил он.

– Боюсь, что да?

– Значит, придется рискнуть. Пройдемте в мой кабинет, мисс Эшби.

– Хорошо, я пойду. Спасибо, что спросили.

Его бровь взметнулась вверх.

– Я предпочла, что бы вы меня попросили, вместо того, чтобы приказывать.

– Но вы идете в мой кабинет.

– Да, раз вы так вежливо попросили.

Он посмотрел на нее, развернулся и зашагал по коридору.

Она знала, директор ожидал, что она последует за ним, поэтому Гвен приостановилась, посчитала до трех и только потом пошла за ним. Солнце уже опускалось, но еще не полностью зашло, и длинные косые лучи заливали здание школы золотым светом сквозь окна, освещая все вокруг. Полы, стены и окна выглядели, словно были в огне, в ярких солнечных лучах, впереди нее, директор отбрасывал длинную тень, на которую она наступила, когда он повел девушку вверх по винтовой лестнице.

Они пришли в комнату, которая, вероятно, и была офисом директора Йорка. У него был огромный письменный стол, кожаное кресло, и окна позади него, позволяющие видеть сверху его школу. И книги, так много книг в его кабинете. Томики в кожаном переплете заполняли каждую свободную полку. Ни одного бумажного. Этот мужчина очень серьезно относился к своей библиотеке.

Он указал на кресло перед столом, и она присела. Директор занял свое место в высоком кожаном кресле, скрестил руки на груди и выжидающе посмотрел на Гвен.

– Вам здесь не понравится, - произнес он.
– Я настоятельно рекомендую покинуть это место.

– Вы так все собеседования начинаете?

– Да.

– Это как сцена из «Бойцовского клуба», где вы говорите мне уйти, и я получаю работу, только если остаюсь?

– Сцена откуда?

– «Бойцовский клуб»? Фильм? Видели когда-нибудь?

– Я занятой человек, мисс Эшби. Я не трачу свое время на поверхностные развлечения.

– Тогда я отрекомендую свою кандидатуру как полагается. Послушайте, мистер Йорк, я...

Он поднял руку, останавливая ее.

– Я понимаю, что вы в поисках работы, и я уважаю это, - произнес он.
– Но для того, чтобы быть учителем здесь, необходимо очень многим пожертвовать. Я покинул свой дом много лет назад и никогда не возвращался. Ученики находятся здесь круглый год. Соответственно и работаем мы круглый год. Здесь в школе есть все, что нам необходимо, и мы очень редко покидаем эти владения. От вас потребуется посвятить себя полностью этой школе так, как это сделали мы. Какая бы жизнь ни была у вас за стенами этой школы, ее придется бросить ради того, чтобы остаться здесь.

– Я ценю ваше беспокойство, но могу с уверенностью сказать, что у меня никакой жизни за стенами этой школы нет. Жить внутри школы - это возможность иметь другую жизнь вместо той, что была у меня до сих пор.

– Мне трудно поверить, что у такой милой молодой женщины как вы, нет никакой жизни.

– У меня больше нет семьи, за исключением бабушки с дедушкой, которых я не так часто вижу. Я была вынуждена менять колледжи еще на первом курсе, после смерти своего отца, и в процессе я потеряла всех друзей. У меня был парень. Он уехал в Африку учить там сельских детей. Когда я говорю вам, что вся моя жизнь находится в машине, которую я разбила, пытаясь не сбить оленя, то я не преувеличиваю, - она замолчала на минуту. – Да, кстати, вы считаете меня милой?

Он проигнорировал ее вопрос.

– Примите мои соболезнования в связи с потерей ваших родителей.

– Спасибо, - она проглотила внезапно возникший ком в горле.

– Вы выглядите очень молодо, мисс Эшби.

– Мне скоро исполнится двадцать шесть. Вполне взрослая, чтобы преподавать ученикам средней школы.

– Даже таким ученикам, как мои? Мальчики здесь взрослые не по годам и в высшей степени смышлёные. Они нуждаются в постоянной интеллектуальной стимуляции, чтобы их ум все время был занят. Один заскучавший ученик превратил статую во дворе нашего основателя, сэра Уильяма Маршала, в эксперимент с реактивным двигателем.

– Я не заметила никаких статуй во дворе.

– Это потому, что эксперимент удался.

– О, Боже...
– она почти произнесла что-то о фильме «Настоящий Гений», и насколько все могло быть хуже - директор мог остаться со зданием, полным попкорна, или ледяным катком внутри помещения. Но она оставила это замечание при себе.

– Серьезно. С моей стороны было бы несправедливо просить такую молодую милую женщину посвятить свою жизнь обучению здесь. Я обязан настоять, чтобы вы вернулись туда, откуда приехали.

Гвен должна была согласиться с ним. Она должна уехать. Упаковать свои вещи, собраться и отправиться в Чикаго, как изначально и планировала.

Но он назвал ее милой. Дважды.

Она никуда не уедет.

– Я думаю, что предпочту остаться, если вы захотите.

Директор изогнул бровь, и она покраснела.

– Захотите меня как учителя здесь, - продолжила она.
– Я никогда не встречала студентов, настолько вдохновленных Шекспиром. Пожалуйста, позвольте мне их учить.

Директор долго смотрел на нее. Похоже, он что-то обдумывал. Ее качества? Ее достоинства? Все за и против? Может, он просто представлял, как опрокидывает ее на свой огромный стол и делает с ней все, что захочет? Вероятнее всего, первое.