Дисфункция реальности: Угроза
Шрифт:
В возрасте четырнадцати лет возникло затруднение — он влюбился.
Интерьер Валиска отличался от тропических или субтропических ландшафтов других биотех-обиталнщ. Рубра остановил свой выбор на поросшей кустарником пустыне, которая начиналась у подножия северной оконечности обиталища и постепенно переходила в холмистую саванну, заросшую земными и ксенокскими травами, которую омывал стандартный резервуар соленой воды, размещенный у основания южной оконечности.
Дариат очень любил бродить по широким, заросшим травой просторам, наслаждаясь тонким смешением различных видов трав и многообразием их расцветок. Уже давно распалась детская дневная группа, в которой он был неоспоримым лидером. Подросткам предложили вступить в спортивные группы или группы по интересам.
— Все это обязательно станет действительностью, как только ты возьмешь в свои руки власть, — неоднократно втолковывал ему старец. — За последние десятилетия лучшего кандидата, чем ты, просто не было, ведь ты почти такой же, как я. Ты вернешь мне все это, и мощь и богатство.
— Это будущее? — спросил Дариат. Они стояли на вершине полиповой скалы и смотрели вниз на круглый вход в орбитальную башню. Повсюду деловито сновали люди. В их движениях чувствовалась целеустремленность, столь редкая для жителей Валиска. Все были одеты в униформу «Магелланик ИТГ». Когда Дариат посмотрел наверх, ему показалось, что северная оконечность обиталища стала прозрачной. Многочисленные черноястребы, загруженные дорогостоящими товарами и редкими артефактами, доставленными с далеких планет, сгрудились вокруг причальных колец. Еще дальше можно было увидеть лишь какой-то расплывчатый рыжеватый шарик. «Магелланик ИТГ» не удалось осуществить свой замысел, и механизм Фон Нойманна медленно вращался в направлении, противоположном вращению желто-коричневого кольца газового гиганта.
— Это может стать будущим, — печально вздохнул старец, — если ты только послушаешь, что для этого нужно сделать.
— Я с удовольствием послушаю, — согласился Дариат.
Оказалось, что замыслы старца совпадают с его собственными убеждениями. Порой Дариату казалось, что его мозг переполнен идеями и целями, и он боялся, что его череп вот-вот разлетится на куски. Иногда длинные и бессвязные разглагольствования старца продолжались и наяву, целый день повторяясь эхом в мозгу Дариата.
Вот почему ему так нравились долгие прогулки в полном одиночестве по просторам не слишком живописного интерьера обиталища. Только эти познавательные экскурсии отвлекали его от навязчивых мыслей, только они могли успокоить его взбудораженный мозг.
Спустя пять дней после того как ему исполнилось четырнадцать лет, Дариат встретился с Анастасией Ригель. Она мылась в реке, русло которой проходило по дну глубокой лощины. Сначала Дариат услышал пение и только потом увидел девушку. Услышав ее голос, он обошел несколько валунов и оказался на уступе, который был образован отшлифованным речной водой полипом. Он присел на корточки и, укрывшись за валунами, стал наблюдать за девушкой, которая стояла на коленях у самого берега реки.
Девушка была высокой и темнокожей. Раньше Дариат никогда не видел людей с таким темным цветом кожи. На вид ей было около двадцати лет (семнадцать, как он выяснил позже). Ее ноги, казалось, состояли из одних мышц. В локоны длинных иссиня-черных волос были вплетены нити с красными и желтыми бусинами. У нее были тонкие черты лица и маленький нос. На руках она носила множество узких серебряных и бронзовых браслетов.
Из одежды на ней была только голубая юбка из тонкого хлопка. Все остальное лежало на ближайшем полипе. Когда она окатывала водой руки и грудь, взору Дариата на какое-то мгновение открывался ее высокий бюст. Наблюдать
за ней было гораздо интереснее, чем получив доступ к тоскливо-заумным аудио-видеодискам, пытаться одним залпом проглотить их содержимое. Сейчас он испытывал удивительное спокойствие.«Я возьму ее, — подумал он, — я обязательно возьму ее». Уверенность в этом пронзила все его существо.
Она встала и натянула на себя верхнюю часть одежды. Ею оказалась коричневая жилетка из тонкой, мягкой на вид кожи, спереди стянутая шнуровкой.
— Теперь можешь выходить, — сказала она громким голосом.
На какое-то мгновение он почувствовал себя совершенно униженным. Но затем двинулся к ней с такой непринужденностью, как будто вовсе и не был только что уличен в подглядывании.
— Я не хотел тебя потревожить, — сказал он. Девушка оказалась выше него сантиметров на двадцать. Посмотрев на Дариата сверху вниз, она широко улыбнулась.
— Ты бы и не смог.
— Ты услышала меня? Мне казалось, что я сидел тихо.
— Я почувствовала тебя.
— Почувствовала меня?
— Да. Твой дух испытывает большие страдания. Он вопит от боли.
— И тебе это слышно?
— Моим дальним предком была Линь Йи.
— Вот это да.
— Ты ничего не слышал о ней?
— Извини, но не слышал.
— Она была знаменитой спиритуалисткой. Еще на Земле в 2058 году она предсказала Второе Большое Землетрясение в Калифорнии и увела своих последователей в безопасный Орегон. По тем временам это было рискованное паломничество.
— Я хотел бы послушать эту историю.
— Если хочешь, я тебе ее расскажу. Но не думаю, что ты будешь слушать. Царство Чи-ри закрыто для твоего духа.
— Ты очень быстро судишь о людях. Неужели нет никакого шанса?
— А ты знаешь, что такое царство Чи-ри?
— Нет.
— Тебе рассказать?
— Если хочешь.
— Тогда пошли.
Она повела его вверх по реке. При каждом движении ее браслеты мелодично позванивали. Пройдя метров триста по извилистой узкой лощине, они оказались на более широком пространстве. Здесь они увидели деревню Звездный мост, растянувшуюся вдоль берега реки.
Эта деревня была тем, что осталось от культов, племен и спиритуалистов, которые прибыли на Валиск в период его становления. Медленно, в течение десятилетий эти люди притирались друг к другу. Их объединяло то, что все они испытывали на себе презрительное и даже враждебное отношение со стороны других жителей обиталища. Затем, духовно объединив свои верования в единый озлобленный сплав, он стали жить одной большой общиной. Посторонним было совершенно непонятно, как им удалось добиться такого единства. Они вели первобытное существование, жили как племена кочевников, скитаясь по интерьеру обиталища. Они разводили домашний скот, занимались кустарными промыслами, выращивали опиумный мак и ждали, когда достигнут состояния нирваны.
Дариат с опаской рассматривал скопления допотопных вигвамов, стада медлительных животных, искавших сочную траву и детей, одетых в тряпье, которые бегали по деревне босиком. Он испытывал ко всему этому отвращение, причем настолько сильное, что оно было на грани физического недомогания. Его крайне заинтересовали причины, вызвавшие такие эмоции. На самом деле у него не было оснований испытывать ненависть к наркоманам Звездного моста, ведь до сих пор он не имел с ними никаких дел. Однако несмотря на эти размышления, неприязнь продолжала усиливаться. Он ненавидел этих двуногих паразитов, этот худосочный сброд.
Обеспокоенная Анастасия Ригель погладила лоб Дариата.
— Ты страдаешь, хотя ты и сильный, — сказала она, — ты проводишь слишком много времени в царстве Анстида.
Она впустила его в свой вигвам, конус из грубой домотканой материи. Вокруг стен лежали плетеные корзины. Внутри царил полумрак и пахло пылью. Под ногами топорщилась розовая, уже поблекшая трава долины. Он посмотрел на ее лежанку, валявшуюся у одной из корзин, ярко-оранжевое одеяло с подушками, на которых зелеными и белыми нитками было вышито дерево в кольце сияющих звезд. «Неужели именно здесь все произойдет, и я наконец стану настоящим мужчиной?» — подумал Дариат.