Дитя грозы. Кровные узы

– Тебе следует думать о наследнике!

– А тебе следует подумать, чтобы тебя не сдали со всеми потрохами совету, - прорычал принц.
– И поменьше кричи. У стен есть уши. Вевары древняя раса и если информация об их пленению дойдет до магов совета, то уж они постараются, чтобы у нас возникли грандиозные проблемы. Сейчас нужно замести следы, и стереть все улики, свидетельствующее против нас.

Советник королевы, слушая принца, громко поперхнулся. Королева и та была удивленна. Она раскрыла рот в изумлении и смотрела на сына, словно впервые его видит. Видимо, раньше Каэриан ничего умного не говорил, и его интересы касались только кровожадных зрелищ.

– Приятно разгребаться из навоза, в который тебя зарыли, мамочка, надеюсь, тебе хватит сноровки, чтобы выкопаться оттуда быстро, - улыбнулся напоследок Каэриан и, взяв Киэла за плечо, вместе с братом удалился из кабинета матери, провожаемый ее тяжелым взглядом.

Дверь хлопнула и Никаэра плюхнулась на ловко подставленный советником стул.

– Дыхание веронки уже меняет его!
– разгневанно прорычала Киора.

– Неважно, он прав, у нас полно проблем, которые необходимо решать, - постучала по столешнице пальчиком Никаэра.
– Ну, я жду предложений...

Каэриан в это время спускался по лестнице, идущей вдоль округлой стены. Киэл плелся позади брата как его тень. Обычного второго сына королевы никто не замечал, он был вроде приложения к старшему принцу. Киэл такое положение вещей устраивало, ему не нужно лишнее внимание со стороны придворных. Роль тени прекрасно подходила для его натуры.

Вскоре к Каэриану подбежал пожилой слуга, служивший еще дедушке принцев, и, поклонившись, передал ликарнасу надушенную записку. Мужчина приподнял брови и развернул листок. Рот его искривился в саркастической улыбке.

– Еще одна искательница приключений?
– спросил Киэл, выглянув из-за плеча брата.

– Это одна из старых соскучилась, желает меня срочно увидеть. Судя по почерку, нетерпение ее крайне сильно. Ждет меня на прежнем месте. Как консервативно, я просто в умилении, - в голосе звучали одновременно лень и презрение.

– Спика!
– фыркнул Киэл, принюхиваясь к записке и морща нос от приторного сладкого запаха. Этот запах младший брат хорошо знал, а также был знаком с обладательницей столь резких и отвратительных для вевара духов. Неприятная во всех отношениях особа.
– Пойдешь?
– спросил брата.

– Это моя обязанность, - хмыкнул Каэриан брезгливо, обмахиваясь рукой, - спать с озабоченными и жадными дурами. Вышла замуж за старика, а теперь тянется к молодому телу. Что ж, благо ее муж преотлично пополняет нашу казну через нее.

– Он ведь знает, - ужаснулся Киэл. Хоть он и вырос среди ликарнасов, но многие вещи были для него по-прежнему дики.

– Конечно, знает. Спать с принцем - это ж такая честь для их семейства, он же сам ее присылает сюда, чтобы она шпионила. Место себе греет старый развратник, но Никаэра ему благоволит, а раз так, то нужно ублажить Спику. Ты свободен, я сам к ней дойду, а то она давно на тебя коготки точит, не хочу, чтобы еще и ты травился ее низкопробными и едкими духами.

– Как знаешь, - улыбнулся Киэл, провожая удаляющуюся спину брата задумчивым взглядом, а затем исчез в белом огне, не оставив и следа.

Спика - ликарнаска - жена влиятельного ликарнаса, имеющего высокий титул при дворе. Ее муж обладал несколькими заводами, доход от которых мог обеспечить безбедную жизнь сотням семей, а то и тысячам. Уже никто точно не помнил, сколько на самом деле лет старому "скряге". Спика - десятая по счету его официальная жена, не считая всех наложниц и любовниц.

Красивая брюнетка с пышными формами в черном атласном платье была отличным дополнением к состоянию старого ликарнаса. Ее крылья украшены по последнему писку моды золотой пыльцой. На шее висело ожерелье из черных переливающихся на свету камней, стоимостью с городок. На запястьях ликарнаски - дутые браслеты-ящерицы с изумрудами-глазами.

Женщину Каэриан нашел на их старом месте, где они часто встречались - холодный парк с ядовитыми цветами темного зеленого цвета, парочкой небольших фонтанов, давно покрывшимися цветущими лианами, и озером с безобидными "рыбками". Принцу доставляло некоторое удовольствие заставлять Спику мерзнуть в парке, да и ее духи на свежем воздухе не так сильно доставали мужчину резким запахом.

Раньше, в далекой неопытной юности Каэриан восхищался этой женщиной, старше его почти на двести лет, теперь же она вызывала откровенное раздражение. Приходя к ней, принц, словно шел на нелюбимую давно приевшуюся работу, с которой вроде бы и хотел расстаться, но обстоятельства вынуждали его снова и снова идти к ней.

– Любимый, наконец-то, ты пришел!
– воскликнула она, бросившись к нему на шею.

Каэриан вяло принял объятия, стараясь задержать дыхание, дабы не вдыхать приторный сладкий запах, и сразу же перешел к делу - начал расстегивать женщине сзади платье.

– Какой же ты нетерпеливый, любимый!
– захихикала игриво Спика.

Слово "любимый" в ее исполнении резало принцу слух. Он желал быстрее все закончить и отправиться "лечиться" к веронке. Главное аромат духов ликвидировать с одежды, а то ему не хотелось, чтобы Лимра учуяла запах другой женщины. Мало ли, вдруг приревнует, а снова воевать с молодой женой - удовольствие ниже среднего. Временный и шаткий нейтралитет ему нравился больше, чем враждебный конфликт.

О Лимре ему стоило подумать раньше. Он и не подозревал, что она все видела, находясь на одном из балкончиков замка, выходящем в парк. Веронка смотрела на них сверху и в ее глазах застыла мука. Скольких душевных сил ей потребовалось, чтобы не устроить сцену ревности, она и сама не знала. Ей просто хотелось провалиться вернуться домой и забыть обо всем.

– Больно?
– спросили рядом.

Молодая женщина обернулась. Позади нее стоял Киэл, в его глазах еще не погасло белое пламя. Она не заметила его прихода, что с ней с роду не бывало. Наверное, действительно больно, раз не почувствовала присутствие вевара.

– Не хочешь отвечать, не отвечай, - попытался улыбнуться вевар, но улыбка вышла кривой и неестественной.

– Киэл, у меня к тебе вопрос, - попыталась остаться равнодушной веронка.

– Да.

– Кто травит твоего брата, чтобы он стал бесплодным?

На лице младшего принца отразилось искреннее изумление.

– Травит?.. Каэриана?.. Ты шутишь?
– с некоторым опозданием уточнил он.

– Если бы это была шутка, я бы об этом не спрашивала, хотя и так ясно, что ты, как и все остальные не знаешь об этом, - она с гневом поправила короткий белый плащик и вернулась в помещение, пошла вдоль длинного коридора с картинами прежних королей ликарнасов.