Дитя Ириса. Истоки

Мы снова спускались по ступеням, но на этот раз проход был таким узким, что я стукалась локтями о каменные стены. После очередного поворота мы оказались прямо под центральной площадью, если мой внутренний компас не обманул, прошли под полями и садами, а затем продвинулись за пределы подземного города. Снаружи были навалены камни и обломки зданий, а здесь под землёй, мы спокойно шагали по тесному коридору, приближаясь к центру Фильтра.

Скоро проход раздвинулся и впереди замаячил свет. Сначала я не поняла, откуда он исходит, но, присмотревшись, застыла. Там, где должен быть потолок, сотни серебристых бабочек со светящимися крыльями плотным занавесом покрывали камни. Потолок уходил так далеко в высоту, что мне пришлось задрать голову. Модена продолжала идти, но я не могла оторвать взгляда от этого невероятного зрелища.

– Нравится? Радиация не только разрушает, она может нести красоту изменённого мира, – Модена грустно улыбнулась.

– Как это возможно? Откуда они здесь? – полупрозрачные невесомые крылышки трепетали, создавая ощущение бликов на водной глади или солнечных зайчиков в лесу. Внутри что-то царапнуло: я уже видела этих бабочек… видела эту пещеру.

– Подожди, ты всё увидишь сама, – Модена замедлила шаг, заметив, что я так и стою на месте.

Скоро я поняла, что бабочки образуют силуэт, похожий на дерево. Я точно различала ветки, образованные из светящихся крылышек, но высота дерева, как и его ширина не могли быть настолько огромными! Чтобы обхватить мощный ствол понадобилось бы человек сорок, а корни, выпирающие из земли, толщиной с небольшую секвойю. Даже Гринсек, несмотря на свою многовековую жизнь, был не таким большим. Точно! Вспомнила: эта пещера снилась мне после побега из Фильтра и во время перехода.

Я моргнула, только сейчас заметив нескольких мужчин, склонившихся перед деревом. Они стояли на коленях, а лбами касались корней. Кажется, я вздохнула слишком громко – один из мужчин начал подниматься.

– Вот мы и встретились снова, Оливия из племени Мойен, – почти радостно воскликнул ирисиец, в котором я не сразу узнала Упхетта – целителя из племени Носсеа. – Рад видеть, что ты жива.

– Откуда вы здесь? Там ведь бури уже больше месяца бушуют, – я нахмурилась, пытаясь посчитать, сколько уже длится сезон дождей.

– Мы пришли сразу после тебя, – старик распахнул тунику на груди и сжал пальцами одну из костяных бусин. – Из горных племён пришли молодые целители, да и Антьен после перехода был наполнен силой.

– Антьен? – недоуменно переспросила я, с трудом вспоминая худощавого ирисийца, тенью следовавшего за Упхеттом. – Ваш ученик?

– Да, мы вместе прошли путь Ринаэрна, – старик отпустил бусину и махнул рукой. – Путь от Чёрных Камней до Храма Сильвы наполняет силой целителей, я уже говорил тебе.

– Да, было что-то такое. Почему я вас здесь не видела? – я взглянула на четверых мужчин, начавших подниматься. Как можно было их не заметить?

– Нам не было нужды общаться с остальными, мы пришли в Храм, – произнёс Антьен. Теперь он мало напоминал бледного юношу, виденного мной в Носсеа. Скорее молодой мужчина: тёмные волосы заплетены в несколько косичек, связанных в узел, глаза смотрят открыто и дружелюбно.

– Но ведь ты не был в горах. Разве не там начинается путь Ринаэрна? – теперь я смотрела только на молодого целителя, подмечая изменения во внешности. Не только меня переход сделал другой.

– Ринаэрн был хранителем горных людей, его пути многочисленны и скрыты от недостойных, – напыщенно процедил один из ирисийцев, слишком смуглый, чтобы сомневаться в том, откуда он родом. – Не тебе об этом судить, лесная дева.

– Ил’Урик, я предупреждал, – мрачно сказал Упхетт, глядя на целителя. – Все мы – дети одной крови. Если гордыня мешает видеть, тебе не место среди нас.

– Не тебе это решать, старик, – высокомерно ответил мужчина и усмехнулся. – Ты доживаешь последний десяток, а нас больше. Все знают, что только горцев Ринаэрн наделяет своей силой.

– Не искушай судьбу, Ил’Урик, – тихо сказал Антьен, но его никто не услышал.

Из-за дерева медленно вышла та самая старуха, чьи слепые глаза провожали меня пустым взглядом. Она приблизилась к горцу, будто знала, где он стоит, заглянула в лицо невидящим взглядом.

– Не достоин, – выдохнула старуха, отстраняясь. – Не просто пройти путь Ринаэрна, но с этим справился каждый, живущий здесь. Ни один не получил благословение Сильвы. Камни даруют силу, но только Сильва решает, будешь ли ты её использовать.

– А ты кто такая? – брезгливо поморщился Ил’Урик и скрестил руки на груди.

– Всего лишь старая женщина, – улыбнулась она и хлопнула в ладоши. Сотни бабочек вспорхнули с дерева, закружились над головой старейшины. – Вы почти два месяца ползаете на коленях перед Сильвой. Одарила она только одного из вас, остальные – лжецы! Лицемерные выскочки, считающие, что все должны преклоняться перед ними.

– Кто? Кто получил благословение? – прорычал Ил’Урик, вглядываясь в лица мужчин. Антьен опустил глаза, а Упхетт широко улыбнулся. – Зачем дряхлому старику сила?

– Ты не только глуп, но ещё и слеп, – прокаркала Модена, стоявшая позади меня. – Как только бури перестанут выть голодным зверем, целители должны покинуть Храм. Антьен, благодарим тебя за честность и отвагу. Упхетт – тебя за ученика.

Старуха старейшина отвернулась, а Модена указала мужчинам на выход. Не на тот, через который пришли мы. Справа от дерева спряталась почти не заметная ниша, и целители скрылись в ней, а я осталась. Модена отошла от меня на пару шагов, а старуха, наоборот, приблизилась.

– Ты привела её, – проскрипела она дребезжащим голосом. А ведь минуту назад казалась такой бодрой.

– Да, как ты и просила. Мне уйти?

– Можешь остаться, это ведь и твоя история, – устало махнула рукой старейшина. – Итак, ты говоришь, что тебя зовут Оливия?

– Да, это моё имя, – она позвала меня, чтобы спросить об имени? Рёбра болели, руки дрожали, а ноги еле держали. Но вот я стою в таинственном Храме Сильвы и говорю о том, как меня зовут. Чокнутая старуха!

– Ты не дитя Ириса. Как тебя назвала мать при рождении? – упрямо переспросила женщина.

– Оливейя, она назвала меня Оливейя, – неожиданно для себя ответила я. Мне казалось, я забыла прошлую жизнь, но воспоминания всё равно причиняли боль. Наверное, это из-за Упхетта – он напомнил о том, что не нужно было вспоминать.

– Хм… тогда всё верно, – старуха покачала головой, а потом уселась на корень дерева, согнав бабочек, которые тут же приземлились на ветке.

– Верно что? Что я правильно назвала своё имя? – я начинала злиться. Сначала поединок, потом Зунейн с Ингрэмом, недвусмысленные намёки, ненормальные целители и теперь старуха.