Дитя магии

Итак, представьте, перед вами — классическая немая сцена. Я — в глубоком шоке, мои родители — в полной прострации. Один мерзавец ифрит умело сохранял присутствие духа, наблюдая за нами с явным любопытством.

— Лекс?! — Первой в себя пришла мама. — Что ты здесь делаешь?!

— Вас жду, — по привычке брякнула я (ну не пришло мне в голову ничего умнее!).

— Тебе же запрещено здесь появляться! — хмурится отец.

— Почему это? — незамедлительно начинаю распаляться я, припомнив подслушанный разговор. — Почему вы не хотели, чтобы я знала правду о вас?

— Тебе не понять этого. Лекс, — устало ответила мама, — какой бы понимающей и рассудительной ты ни была — ты не нашего круга.

— Тогда мне нечего больше здесь делать, — с горечью бросаю я, кидаясь к окну.

— Стой, ты куда? — завопил мой джинн.

— Подальше от этого дома, — бурчу я, сползая по плющу.

— Но ведь ты не можешь просто так уйти! — шипит он мне на ухо.

— Может, поспорим? — воодушевляюсь я, спрыгивая на влажную от накрапывающего дождика траву, бегом направляясь к конюшне.

— Хрена тебе! Обрадовалась!

— Тогда закрой рот и не мешай мне!

— Но…

Мой кулак врезается в некое малиновое облачко, развеивая его по ветру.

— Туда тебе и дорога, — обиженно пищит ифрит, сливаясь с воздухом.

— Исчезни!!!

Я вцепилась в поводья коня, чувствуя, как душащая меня злость начинает отчаянно рваться наружу. И с облегчением предоставила ей выход, вскочив в седло и устремившись по дороге в сторону леса.

А вокруг меня уже бушевала страшная гроза. Безумец ветер, швыряясь колючими водяными искрами, с воем гонял по небу черные тучи и бросал мне в лицо проклятия. Яркие ветвистые молнии, разбивая сумрачный мир на крупные осколки, легкими прикосновениями выжигали траву в тех местах, куда ступали копыта моего коня. Деревья, словно живые, выскальзывали из сырой земли, бросаясь нам под ноги и что-то воинственно шепча до боли знакомыми голосами.

Я прижимаюсь к шее четвероногого друга, отчаянно борясь с искушением испугаться и спрятать глаза. Нельзя. Вперед и только вперед! И, как будто прочитав мои мысли, жеребец взял с места в карьер, рванув напрямик. Ледяные струи дождя больно хлещут по спине, заставляя еще ниже пригнуться к седлу и спрятать лицо. Блин, даже плащ не взяла… Нельзя так убегать из дома, ничего с собой не прихватив, да но… не каждый же день такое случается…

Мои размышления прерывает страшный грохот. Жеребец спотыкается, падая на колени, и я едва успеваю соскользнуть с седла и откатиться в сторону. Все, приехали. Чертыхнувшись, подползаю к коню, попутно озираясь по сторонам. Ага. Мы почти на месте. В паре шагов от меня в землю ударяет молния, и мы дружно отскакиваем в сторону, отчего становится заметно, что мой четвероногий друг сильно хромает. Ничего, малыш, потерпи, скоро будем дома… Я беру его под уздцы, ласково шепча нежные слова и потянув за собой по тропинке — не в моих привычках бросать друзей в беде, тем более, четвероногих. Особенно четвероногих.

Размокшая от дождя грязь противно хлюпает под ногами. Мерзость. Еще несколько минут я активно шлепаю по лужам и тяну за собой коня, пока лес не расступился перед нами, открывая ровную дорогу к небольшому замку. Я моментально воспрянула духом, благодаря чему добралась до него, как мне показалось, в считанные мгновения.

Подойдя к запертым воротам, я тихонько стучусь, но никто и не думает меня впускать. Это еще что за новости? Стучу громче. Не заметив никакой положительной реакции, не сдерживаюсь и с силой пинаю створки. Помогло. Ворота распахиваются вовнутрь, и я легко проскальзываю во двор, попадая прямиком в объятия пожилой женщины.

— Бабушка. — Радостно прячу перепачканное лицо в пышных складках ее плаща.

— Лекс, — улыбается она, ласково проводя рукой по моим мокрым волосам, — ну, признавайся, что ты опять натворила, маленькая негодница?

— Из дома сбежала, — честно отвечаю я.

— Опять? — иронично приподнимает бровь бабушка.

— Не опять, а снова, — поправляю ее, — вот только возвращаться туда больше не собираюсь! После того, что я увидела на чердаке…

Бабушка меняется в лице.

— Так ты все узнала, — тихо, словно про себя, комментирует она.

— Узнала, — поддакиваю несмело.

— Что ж, значит, время пришло…

— Для чего? — интересуюсь я.

Бабушка обняла меня за плечи:

— Пойдем домой. Это не минутный разговор.

За моей спиной раздается приглушенный стук копыт — жеребец, хромая, по привычке двинулся к конюшне, и у меня не было причин волноваться за него — о нем есть кому позаботиться. Так же, как и обо мне.

Мы вошли в замок под мягкий аккомпанемент звонкоголосых дождевых струй. Бабушка слегка подтолкнула меня к лестнице.

— Ступай переодеваться, — как-то отстраненно произнесла она, — а потом, если у тебя еще остались силы, зайди в мою комнату. Нам предстоит о многом поговорить…

Мне не нужно повторять дважды — я живо мчусь к себе в комнату, моментально моюсь и, переодевшись в любимую старую пижаму, отправляюсь в бабушкину комнату. В коридоре по детской привычке громко шаркаю и шлепаю тапками, чем довольно часто пугаю любителей прогуливаться по замку в поздний час.

Помнится, один такой забавный случай произошел с Максом, когда он приехал меня навестить и, поддавшись на ласковые уговоры гостеприимной хозяйки, остался ночевать. Вечером я, как всегда, отправилась к бабушке, чтобы пожелать ей спокойной ночи, а мой друг, услышав шарканья, явно принял меня за неприкаянную душу и пулей вылетел из своей комнаты, по уши завернутый в простыню, бледный, перепуганный и отчаянно голосящий. Я, в темноте налетев на Макса и по глупости приняв его за привидение, тоже завопила от страха что было сил. Прибежавшая на наши дикие завывания бабушка хохотала до колик в животе!

Весело хмыкнув, я прошлепала к двери, но, взявшись за ручку, почему-то резко посерьезнела. Неужели сейчас все станет ясным?.. Бесшумно проскользнув в комнату, вопросительно гляжу на бабушку, которая сидит в кресле-качалке напротив камина и задумчиво наблюдает за весело резвящимися язычками пламени.

— Присаживайся, милая, — кивает мне (волшебница?..).

Я послушно юркаю в любимое большое кресло и, свернувшись там клубком, настороженно смотрю на нее. Казалось, она что-то старательно обдумывает, собираясь с мыслями…

— Тебе правильно кажется.

От изумления подпрыгиваю на кресле.

— Ты что, читаешь мои мысли?! — воскликнула я.

— Это не так уж и трудно, — улыбается она, — у тебя все на лице написано.

Я хмурюсь и старательно придаю своей физиономии нейтральный вид, но бабушка успокаивающе качает головой. В ее глубоких глазах рассеивается дымка задумчивости, уступая место заботливой улыбке.

— Лучше расскажи мне, как получилось, что ты все узнала.

— Что — все? — настораживаюсь я.

— Не хитри, — грозит бабушка. — Рассказывай, а остальное я разъясню, как только разберусь в том, что ты уже успела подслушать.

— Значит, так, — охотно принимаюсь за рассказ, — началось все с того, что сегодня рано утром мама случайно засекла меня, когда я возвращалась с концерта… — Услышав это, бабушка неодобрительно хмурится и качает головой, а я, как ни в чем не бывало, продолжаю: — А днем папа явился выяснять отношения, но мне пришлось удрать от него через окно, чтобы успеть на встречу с Максом…