Дитя Меконга

— Как говорят старшие, у нас просто спонсоры щедрые, — Тонг посмеивается, направляясь в сторону лестницы, и замирает, едва не пропустив первую же ступеньку от внезапного вопроса:

— Простите, но я всё хотела узнать… Почему мой брат спонсирует именно клуб, а не факультет, что было бы логичней. Вы не знаете? Вы всё-таки часть клуба.

— Ну-у-у… — Синг ерошит волосы и тут же приглаживает, чтобы те не торчали в разные стороны. — Он как-то сказал, что ждёт, когда погибший друг вернётся выполнить обещание.

Тонг просто не успевает отреагировать и закрыть Сингу рот. Тот стоит слишком далеко для физического воздействия, а слова неожиданно застревают в горле.

— Ой, — выдыхает Синг, поймав осуждающий взгляд Тонга, и поджимает губы, спешно увеличивая расстояние между ними ещё на шаг. Если бы на месте Ним был кто-то из приятелей, Синг бы наверняка за них спрятался и ещё бы что-нибудь сказал, однако невысокая хрупкая девушка останавливает его от ребячества лучше, чем что-либо ещё.

— Но у брата никто из друзей не умирал… — растерянно шепчет Ним, переплетая пальцы в замок и будто бы замыкаясь. — Он ничего такого никогда не рассказывал…

— Ой, — повторяет Синг, снова поджимая губы, будто запирая любые другие слова внутри себя.

От слов Ним у Тонга в груди колет тупой иглой: остро, больно, неприятно и разрастается пустота. Ему вспоминается, как тогда, за завтраком, Ним отреагировала на имя Кхема, переспросив…

Под ложечкой сосёт, но Тонг отгоняет эти ощущения, отгораживаясь от них мыслью: «Она ещё не родилась, когда он умер».

В воспоминаниях Кхема, что доступны сейчас Тонгу, ни разу не было даже упоминания маленькой девочки. Лишь он, Нок, тётушка Нэн и… Наоварат.

«Значит, Пи ни разу не рассказывал тебе о Кхеме, но при этом рассказал клубу?.. Он действительно всё ещё ждёт?..»

— Кстати, — внезапно вновь подаёт голос Синг. — Мне же пора. Если опоздаю, Пи Най мне голову откусит.

— Скорее уж утопит, — на автомате поправляет его Тонг с усмешкой и встряхивается, возвращаясь в реальность. — Иди, пока тебя не окунули в бассейн.

— Так меня так и так окунут, — смеётся Синг, тогда как Ним растерянно хлопает глазами, переводя взгляд с одного на другого. Она больше не сжимает руки и не закрывается. Невооружённым глазом видно, что сковавшее её тело напряжение наконец-то отпускает. А вот в Тонге оно наоборот зреет, хотя причин для этого особых и нет.

— Нам заглянуть? Посмотреть представление? — поддевает Тонг друга, однако при этом поглядывает краем глаза на Ним, отслеживая реакцию. Смутное нежелание оставаться с неё наедине зреет где-то внутри, оседая тяжестью в животе.

— Нет. Ни за что. Ни в коем случае!

— А что за представление? — тут же ловится на брошенный Тонгом крючок Ним.

— Ничего интересного, поверь мне, Нонг Ним. А-а-абсолютно ничего интересного.

— Шоу русалок, — нашёптывает Тонг, расплываясь в улыбке, слишком уж восторженное выражение появляется на лице Ним. А вот Синг кривится, будто лимон без подготовки проглотил.

— А ещё друг называется! Всё, я убежал. Не приходите. Ничего интересного там не будет!

Синг сбегает так быстро, будто за ним комодский варан гонится.

— Действительно шоу русалок? — почему-то шёпотом уточняет Ним, заглядывая Тонгу в глаза.

— Не профессиональных, — уточняет тот, наконец-то принимаясь спускаться вслед за унёсшимся в сторону плавательного клуба Сингом. — Так что имей в виду, это может быть бревно с хвостом.

— Проводишь меня? Я хочу посмотреть на бревно с хвостом. Никогда таких не видела.

Тонг коротко смеётся и на душе у него становится легче.

* * *

— Брат действительно рассказывал вам о каком-то умершем друге или Пи Синг так неудачно пошутил? — нарушая тишину, тихо спрашивает Ним, когда они идут в сторону плавательного клуба.

Солнце всё ещё ярко светит, однако становится уже не таким жестоким, ведь день близится к вечеру, да и вдоль дорожки, по которой они идут, высятся деревья, создавая спасительную тень.

— Действительно говорил, — подтверждает Тонг то, что может подтвердить любой из клуба и прячет руки в карманы. — Но тебе лучше спросить у самого Пи Нока, если хочешь подробностей. Мы мало что знаем.

Пальцы нащупывают в кармане брюк мобильник, и Тонг вспоминает о просьбе Нока сообщить ему об окончании экскурсии.

— Это тот самый Кхем? — неожиданно спрашивает Ним, вырываясь на несколько шагов вперёд и разворачиваясь, вставая перед ним, так что Тонгу приходится остановиться, а людям вокруг обтекать их, будто вода камень. — Тот, чьё имя ты тогда произнёс за завтраком?

«Умница. Голова у тебя работает…»

Тонг не знает похвалить Ним или ругнуться, особенно когда она продолжает развивать мысль:

— А значит, ты знаешь кто такой Кхем, Пи. Расскажи мне.

— Тебе лучше спросить об этом у своего брата.

— Но я хочу узнать у тебя. Почему тебе мой брат рассказал, а мне не рассказывал? Как вы так быстро сблизились? Я даже не знаю, когда именно вы познакомились, а он уже рассказывает тебе то, чего никогда не рассказывал мне.

Ним разве что ножкой не топает: надутая, обиженная и эти чувства, кажется, лишь подпитывают упрямство.

«Любимая лелеемая дочка и сестрёнка, да?»

Тонг судит по опыту общения со своей собственной сестрой. Пла точно так же порой себя ведёт, только вот ей одиннадцать, а Ним…

Он не знает точно, сколько той сейчас, но вряд ли меньше шестнадцати, а может и вовсе почти восемнадцать, раз в следующем году поступать.

— Спроси у Пи Нока, не у меня.

«Да и что я могу сказать? Я узнал это не от Пи, а из снов, в которых я смотрю глазами Кхема?»

Тонг обходит застывшую Ним по дуге и оборачивается, так и не заметив движения.

— Нонг Ним, ты идёшь? Синг бегает быстро, мы можем упустить возможность увидеть его с хвостом.

— Почему ты не хочешь мне сказать, Пи?..

В голосе Ним обида, а в тёмно-карих, чуть светлее, чем у брата, глазах стоят слёзы.

Синг бы на его месте наверняка всё выложил и совсем не потому, что трепло, а потому что не имеет внутри защиты от девичьих слёз. А вот Тонг натренирован младшей сестрой и такая мелочь, как пара даже не пролившихся ещё слезинок, его не пронимает.

— Потому что я не хочу, чтобы Пи на меня обижался или сердился, Нонг Ним. Идём скорее, мне нужен повод поддеть потом Синга.