Дитя общины

Однако вскоре он просиял, заметив вдали полицейского Ристу, который направлялся прямо к его трактиру. В этот час Риста всегда заходил к нему выпить вина, так как не имел обыкновения ужинать – вместо этого он выпивал стакана два красного вина и потом переходил на белое, как бы запивая ужин.

Хозяин отвел его в сторону и рассказал ему шепотом, что и как. Поведал о том, как странно ведут себя поп, староста и лавочник, как они запираются и шепчутся, как они принесли с собой что-то большое под поповской рясой и прячут, как он стал расспрашивать попа об этом и как поп, почувствовав, что его подозревают, сорвался с места как бешеный и заперся в номере.

Полицейский Риста, выслушав хозяина, подумал, подумал и сказал;

– Гм! Гм! Это происшествие!

Полицейский Риста всякое запутанное дело называл «происшествием».

– Несомненно это происшествие! – повторил он и велел хозяину подать ему вино, которое он пил вместо ужина. Ему надо было поразмыслить.

На все его размышления хватило одного стакана вина. Он позвал хозяина и сказал ему, чтобы тот постучал к попу в номер. Сам Риста будет молча стоять рядом с ним, а тот станет предлагать что-нибудь попу – вдруг откроет дверь?…

Так и сделали. К третьему номеру Риста подошел на цыпочках, а хозяин протопал, не таясь, и постучался.

– Кто там? – спросил батюшка.

– Это я, хозяин. Не принести ли вам воды?

– Тут есть вода, – ответил батюшка.

– Откройте, пожалуйста, – продолжал хозяин, – мне надо дать вам полотенце и мыло.

– Не нужно! – отозвался батюшка.

– Пожалуйста, откройте, в номере остались комнатные туфли одного человека, который тут вчера ночевал, и теперь он их требует.

– Не могу, – сказал батюшка. – Я сам поищу туфли и вынесу вам потом.

После этого разговора Риста с хозяином отошли от дверей. Полицейский Риста был не на шутку встревожен.

– Происшествие, это несомненно происшествие! – пробормотал он сквозь зубы и решил принять все меры, чтобы узнать тайну, которая обещала быть чрезвычайно важной.

Он вышел во двор, надеясь заглянуть в окно номера, но поп задернул занавески. Однако занавески закрывали лишь нижнюю часть окна, и, если бы удалось подняться повыше, в номер можно было бы заглянуть. С помощью хозяина полицейский созвал всю прислугу. Пришел половой, вылез из конюшни конюх, который принес с собой вилы, так как привык являться вооруженным, когда его звали на помощь. Пришла повариха, толстая, оплывшая, подпоясанная синим грязным передником, явилась горничная, причесанная и завитая, в чистом белом переднике, белых чулках и бархатных красных домашних туфлях. Пришел, наконец, и чистильщик ламп. Он был опоясан мешковиной вместо передника и так вонял керосином, будто только что вылез из бочки.

Риста приказал всем молчать и коротко объяснил суть дела… Он велел принести лестницу, прислонить ее к стене, и сам полез наверх; заглянув в окно, он отпрянул в изумлении. Поглядев еще раз, он трижды перекрестился и сверху же объявил любопытствующей публике:

– Чудо! Чудо невиданное!

– Что там, скажи, ради бога? – зашумели внизу все, стоявшие задрав головы.

Риста торопливо слез, отозвал всех в сторону, чтобы не шумели под поповским окном, и тихо, но выразительно сказал:

– Батюшка родил ребенка!

Эта весть как гром поразила присутствующих. Сперва они притихли в удивлении, а потом начали рассуждать. Хозяин, не сомневаясь ни на минуту в словах полицейского, тут же вспомнил:

– Я заметил, что у него начались родовые схватки, когда он убежал от меня. Наверное, тогда все и случилось.

Горничная взвизгнула, будто ее кто ущипнул.

– Ах, проклятый! – сказала она. – А ведь он утром еще подмигнул мне, когда проходил мимо. Бесстыдник!

От этого великого чуда чистильщик ламп и сам почувствовал в животе какие-то схватки, а повариха стала бить себя в грудь и объяснять, что с тех пор, как она устроилась поварихой, ее муж начал быстро поправляться. Один конюх, оставив вилы, которыми совершенно нечего было делать при родах, засомневался:

– Но послушайте, люди, разве такое бывает?

Горничная, которая «повидала свет», рассказала, как это бывает. Она знала еще про один такой случай, и чистильщик ламп почувствовал, что схватки усилились.

И пока прислуга спорила, бывает такое или не бывает, полицейский Риста в сопровождении хозяина снова подошел к дверям третьего номера и уже сам постучал в нее.

– Кто там? – отозвался батюшка.

– Не нужна ли какая-нибудь помощь? – спросил Риста.

– Какая еще помощь, на что мне помощь? – прокричал батюшка.

– Повивальная бабка, может, или какая-нибудь пожилая женщина?

– Какая еще женщина? – кричал батюшка. – Оставьте меня в покое! Кто это все время не дает мне покоя?

– Полиция! – торжественно провозгласил Риста.

И тут же словно из-под земли у дверей возникли староста и лавочник.

Они переглянулись, не понимая, что происходит у дверей их номера.

– Вы заняли с батюшкой этот номер? – обратился к ним полицейский.

– Мы, – ответили оба.

– А где вы были до сих пор? Искали женщину, которая умеет обращаться с детьми?

Увидев, что полицейскому все известно, они признались:

– Да!

– И нашли?… Впрочем, – продолжал Риста, – уже поздно, батюшка разродился.

Староста и Йова удивились, не зная, то ли рассмеяться, то ли провалиться сквозь землю.

– Отпирайте дверь, поможем человеку.

– Не надо, спасибо, не надо никакой помощи, – пустился уговаривать их Йова, видя, что чем дальше в лес, тем больше дров

Тем временем прибежала горничная, повариха, конюх, чистильщик ламп, и даже половой оставил трактир и пришел посмотреть на чудо.

Батюшка все это слышал и, поняв, что деваться некуда, открыл дверь. Вся толпа ввалились в номер. На кровати лежал голый Милич и орал. Батюшка начал было его перепеленывать, но не успел.

Горничная всплеснула руками.

– Ой, какой красивый малыш!

– И большой какой, ровно двухнедельный! – добавила повариха.

Батюшка, староста и Йова переглядывались, не в силах произнести ни слова. Наконец староста кое-как взял себя в руки и сказал полицейскому:

– Прикажи, пожалуйста, всем выйти, а сам останься, мы тебе объясним, что к чему.

Риста так и сделал. Когда все вышли, он сел, а староста первым делом заказал четыре кофе и потом рассказал все по порядку: с чего все началось, как они были у начальника и что начальник им приказал.

Только теперь Ристе стало ясно, что это никакое не «происшествие». Он подружился с этими хорошими людьми и обещал сводить их утром к одному очень ловкому адвокату, который их научит лучше других, как быть с ребенком.

Оставив батюшку, который так устал от треволнений, что заснул рядом с младенцем, староста, Йова и Риста пошли в трактир выпить.