Дитя океана. Дилогия

Окошко захлопнулось, и камера вновь погрузилась во тьму. Я почувствовала, что дрожу от холода и страха, обхватила колени руками и прижалась к ним грудью. Но не успела обдумать произошедшее, как за стеной раздались голоса, заскрежетал ключ в замочной скважине, заскрипели засовы и на заржавевших петлях повернулась тяжелая дверь. Темнота немного рассеялась. Я увидела фигуру в темном плаще, стоявшую, нагнувшись, в квадрате тусклого света. Дознаватель смотрел прямо на меня.

— Познакомься, это тирн Бирон, — произнес он, отходя в сторону и давая мне увидеть нескольких человек в доспехах со знакомым свечением, таким же, как на моих кандалах. Лицо одного из них полностью закрывали плотная маска и капюшон из кожи красного цвета. — Главный палач королевства.

Мужчина в маске поклонился, словно и в самом деле был рад знакомству.

— Извините, что не встаю, — ответила я, не скрывая издевки, — размеры не позволяют.

— Ничего, это ненадолго, — дознаватель кивнул, и охранники вошли в камеру.

Я смотрела, как двое осторожно выкручивают из стены кольцо, к которому была приклепана моя цепь. Еще двое замерли рядом со мной, направив в мою сторону концы алебард, как будто боялись, что я сейчас брошусь на них. Дознаватель остался стоять в дверях, о чем-то тихо переговариваясь с палачом. Его голос не давал мне покоя, я точно знала, что слышала его где-то, но где?

— Шевелись, заснула что ли? — один из охранников дернул за цепь, и железный ошейник впился в горло, вдавливая мне в кожу острые грани кораллового ожерелья.

Я стиснула зубы и молча поднялась. Слез больше не было, они высохли, не оставив после себя ничего, кроме пустоты, которая постепенно заполнялась новым, незнакомым мне еще чувством. Я — шелки, дитя Океана, я не умею ненавидеть и мстить, я не способна пожелать зла даже врагу, но так ли это?

Меня куда-то вели по мрачному подземному коридору, мимо оббитых железом дверей, из-за которых доносились стоны боли и страха. Я чувствовала присутствие древней и очень опасной Силы, завладевшей этим местом уже давно. Она пропитала его стены, насытила воздух кислым запахом тлена и разложения, она светилась в холодных глазах дознавателя, когда он смотрел на меня.

Почему-то вспомнился день, когда умер отец. Словно воочию я увидела себя, стоящей на коленях перед его кроватью, услышала предсмертные хрипы и увидела кровь, разливающуюся по рубашке. И Райзена, который меня торопил. Вспышку света, возникший портал и фигуры в темных плащах. Вспомнила, как Райзен прижимал меня к стене дома, укрывая от ловчей сети, брошенной дознавателем в ночь. А потом вспомнила, как скрывались на чердаке в доме старосты, уже вместе с Тайругом, и как королевские псы пытались выкурить нас. И безумную скачку на Аренале сквозь гром и молнии, под дождем из огненных пульсаров…

Он был там всегда! Этот дознаватель. Теперь я в этом не сомневалась. Он с самого начала знал обо мне, он гнал меня, как охотники гонят дичь в расставленную ловушку, и вот я попалась.

Меня завели в просторную комнату без окон, чьи каменные стены покрывали следы копоти и засохшей крови, и молча приковали к столбу, подняв руки над головой. С ошейника сняли цепь, и тирн Бирон приклепал его к железному обручу, который шел вокруг столба на уровне моей шеи. Теперь я не могла шевельнуть головой, не почувствовав, как впиваются в кожу кораллы.

Подручные палача развели огонь, тирн Бирон проверил заклепки на кандалах и отошел, его место занял маг-дознаватель.

— Глупая, маленькая шелки, — произнес он так тихо, что я едва расслышала. — Ты слишком много взяла на себя.

От неожиданности, я уставилась ему прямо в лицо, скрытое в тени капюшона. Он знает! Знает! Эта мысль билась в мозгу перепуганной птицей. Но откуда? Кто сказал?!

— Кто… — выдохнула я, разлепляя губы и чувствуя, как на них лопается кожа. На подбородок стекла струйка крови.

— Ты хочешь знать, кто тебя предал? — маг усмехнулся, протянул руку и большим пальцем погладил мою губу. Потом растер кровь между пальцев и втянул ее запах, поднеся руку к своему носу. В тусклом свете сверкнуло кольцо дознавателя — черный оникс в оправе из серебра. — Тот, кто тебя спас.

— Райзен!!! — я дернулась в цепях, и острые кораллы вонзились в плоть, рассекая кожу. Под ошейником стало мокро, по шее побежала кровь. — Нет, твой дуэргар доставил нам немало проблем. Мы еле нашли способ вас разделить, ведь рядом с ним ты была практически неуязвима.

Разделить? Я не могла понять, что я слышу. Райзен ушел не сам? Его вынудили? Но тогда к чему та записка?

— Что вы сделали? — прохрипела я, слизывая с губ текущую кровь. На вкус она была соленой, как морская вода.

— Это уже не важно, — маг опять усмехнулся. — Теперь ты в наших руках, а скоро придет и его очередь. Пусть не думает, что ему позволят укрыться. Ни один фейри не может пересечь Границу и остаться безнаказанным. Но ты не переживай, — он потрепал меня по щеке, как собаку, — твоя смерть не будет напрасной, она послужит на благо государства.

Он отступил, собираясь уйти, полы плаща взметнулись, словно крылья ночной птицы.

— Стойте! — я дернулась вслед за ним, уже не обращая внимания на боль, огненным кольцом охватившую раненую шею. — Я хочу знать, кто меня предал.

Дознаватель молча подошел к выходу и открыл дверь. Я, затаив дыхание, следила за ним. Уже на пороге он оглянулся и произнес:

— Джос Иммерли, — и закрыл за собой дверь.

Я остолбенела.

Отец? Предатель — мой отец?! Я не могла в это поверить. Как? Когда? Почему? Заныло сердце, будто чья-то ледяная рука с силой сжала его. Я обвела глазами комнату пыток и столкнулась с изучающим взглядом палача. Он смотрел на меня так, словно я была бездушным камнем, из которого сейчас ему предстоит вырезать забавную вещицу.

— Говорят, у фейри нет души, — пробасил он, подходя ближе и беря меня за подбородок, — говорят, по ту сторону смерти их ничего не ждет. Давно хотел это проверить.

Я ответила слабой улыбкой. Что мне теперь ваши пытки? Разве способна боль от ран сравниться с болью предательства? Папа… ну как ты мог?

Пару секунд тирн Бирон разглядывал мое лицо, и я видела алчный блеск в его маленьких темных глазах, видневшихся сквозь прорези маски. Потом он отпустил меня и махнул рукой, обращаясь к подручным:

— Начинайте!

Зазвенели, натягиваясь, ржавые цепи, со скрипом повернулось деревянное колесо, и я почувствовала, как неимоверная сила тянет меня вверх за руки, растягивая мышцы, выворачивая суставы…

***

Сколько времени продолжались пытки? Я этого не знала. Мой мучитель знал толк в подобного рода делах, не даром же был главным палачом королевства.

Каждый раз, когда от боли и изнеможения я теряла сознание, тирн Бирон остановливал своих подручных и приказывал привести меня в чувство. Меня откачивали, обливая холодной водой и хлопая по щекам. Подносили к носу жженое перо или смоченную уксусом тряпку, чтобы вернуть мне ясность сознания, а потом все повторялось сначала. Ни еды, ни питья, ни мгновения отдыха, лишь бесконечная выматывающая боль, горячей лавой растекающаяся по телу.