Дитя океана. Дилогия

— У вас глаза светятся, — прошептала я, не в силах отвести взгляд.

— Я знаю, — в темноте блеснули его клыки.

Твердые ладони Райзена скользнули вдоль моего тела. Одна вниз, будто невзначай ложась на ягодицы, вторая вверх, уверенным жестом зарываясь в волосы на моем затылке. Я не успела ни испугаться, ни возмутиться, как губы дуэргара накрыли мой рот. Моя рука взметнулась сама собой, желая наградить нахала звонкой пощечиной, но он перехватил запястье и пригвоздил его к стене, одновременно с этим слегка куснув меня за губу. Я резко вскинула колено, но и тут он оказался быстрее: отпустил меня и шагнул назад, не сводя с меня лихорадочно блестевших глаз, в глубине которых пульсировал пугающий желто-зеленый огонь. Теперь он стоял так, что свет от факелов на городской стене падал прямо ему на лицо, позволяя разглядеть каждую черточку.

— Сладкая, — сказал он, медленно проводя пальцем по своим губам.

Я невольно повторила его жест. Ноги дрожали, колени ослабли до такой степени, что мне пришлось опереться на стену, но больше всего меня поразило то странное ощущение падения, которое я испытала, когда губы дуэргара коснулись меня. Как будто мы вместе рухнули в бездну и летели, кружась словно в водовороте, пока он не отпустил меня.

Никогда прежде я не испытывала ничего подобного, хотя уже не раз целовалась с Ларсом. Но его поцелуи были спокойными, вежливыми и даже какими-то родственными, как будто меня целовал отец или старший брат. От них не перехватывало дыхание, не начинало бешено биться сердце и уж точно не подкашивались ноги. А еще от них не кружилась голова и не плыла земля под ногами.

В полном смятении я уставилась на Райзена, пытаясь сообразить, что он сделал со мной.

— Это какое-то колдовство? — сглотнув, спросила я.

Взгляд дуэргара переместился на скромный ворот моего платья, под которым колотилось сердце.

— Нет, это просто магия, — усмехнулся мужчина, и его клыки сверкнули в свете факелов, — магия плоти.

Я смутилась, когда поняла, о чем он говорит. Опустила глаза и стянула ворот под его прожигающим взглядом, а потом тихо проговорила:

— Я знаю, что таким как вы чуждо все человеческое, и чувства тоже. Но сегодня я осталась без отца и без дома, и мне грозит арест. Если вы можете мне чем-то помочь — помогите. Если нет, — тут мой голос сорвался, — я постараюсь сама выбраться из города.

Я надеялась, что тень от стены хорошо скрывает мое лицо и дуэргар не видит слез, невольно выступивший у меня на глазах. В ожидании ответа я так сжала кулаки, что почувствовала, как ногти входят в ладони.

Райзен несколько минут молча смотрел на меня, я уже начала бояться, что он так ничего и не скажет. Потом вздохнул, почесал подбородок, зачем-то посмотрел на небо и только после этого поинтересовался:

— И куда же ты пойдешь?

— Буду искать того колдуна, о котором сказал отец.

— Не колдуна, мага, — поправил мужчина и опять придвинулся чуть ли не в плотную.

Я настороженно затаила дыхание, но он только поддел пальцем коралловое ожерелье, украшавшее мою шею, и пару секунд пристально разглядывал его.

— Такой сильный артефакт с замкнутой системой мог сделать только очень опытный маг, а не колдун — это точно. Но я сомневаюсь, что этот маг получил свой диплом в Королевской Академии, здесь совсем другие плетения, древние, похожие на те, что используем мы.

— И что это значит? — я осторожно отстранилась и выдохнула с облегчением, когда дуэргар остался стоять на месте.

— Это значит, что нам нужно найти ночлег и обсудить дальнейшие действия. Маги-дознаватели уже пущены по твоему следу и не только по твоему. Там, в доме, остались следы моего пребывания и остаточный магический фон. Они поймут, что ты ушла с фейри. Это отягчающее обстоятельство, ты это знаешь? — он опять усмехнулся, как будто все происходящее было для него всего лишь игрой.

— Знаю.

— Тогда идем, ты обещала мне гостиницу.

Он протянул мне руку и, не дожидаясь ответа, ухватил за ладонь.

— Сладкий цветочек, — услышала я в темноте тихий смешок и невольно поежилась. От тона Райзена у меня внутри что-то сжалось, и легкое головокружение заставило на мгновение прикрыть глаза и крепче ухватиться за мужскую ладонь.

***

Миновав несколько поворотов, мы вышли на небольшую площадь, расположенную перед Восточными воротами. Я их сразу узнала по двум гигантским статуям, отлитым из бронзы еще во времена прежнего короля. Статуи эти, уже позеленевшие от времени, изображали покровителей Гленнимора: бога морей Ллира и богиню плодородия Керидвен.

Массивные, обитые железом створки ворот были сейчас наглухо замкнуты, а вот маленькая дверца стражницкой оставалась приоткрыта, и из нее на каменную мостовую падал тусклый свет. Я различила приглушенные голоса и смех. Судя по всему, стражники проводили время за игрой в карты.

— Где гостиница? — шепнул дуэргар мне в самое ухо. От его горячего дыхания, задевшего мою щеку, по спине пробежали мурашки.

— Надо пройти вправо, — тихо ответила я и пошевелила рукой, надеясь, что Райзен ее отпустит, но он только крепче сжал пальцы.

— Идем.

Мы молча прокрались мимо ворот, причем у меня от страха даже ладони вспотели. Я все думала, а вдруг сейчас кому-то из стражников придет в голову выглянуть наружу? По нужде сходить или просто воздухом подышать? Любая случайность могла оказаться роковой, а мы вместо гостиницы — в застенках брингвурдской тюрьмы.

— Вот она! — я с облегчением ткнула пальцем в угол двухэтажного дома, на котором болталась вывеска, едва слышно поскрипывая от ветра. — Это гостиница. Но как вы туда войдете? Вас же увидят!

— Мне приятно, что ты переживаешь за меня, — произнес Райзен с тихим смешком, — но не стоит, я уже все продумал. Ты никогда не хотела завести домашнее животное, например, кота?

— Если вы не забыли, то еще сегодня вечером у меня была собака! — прошипела я и резко выдернула свою руку из его пальцев.

— Я помню. Хороший верный пес. Он с удовольствием обменял свою жизнь на мою. Разве не в этом было его предназначение — защищать хозяина.

Меня охватило такое негодование, что я на мгновение потеряла дар речи. Стояла, смотрела на дуэргара в немом изумлении и даже не представляла, что ему сказать!

— Это был мой пес, — выдавила я наконец-то из себя, — моя собака.

— Жалеешь, что спасла меня?

Он наклонился так близко, что я опять увидела эти странные огоньки в его глазах.

— Нет, — я замотала головой, отступая назад. Конечно же я не могла жалеть о том, что спасла чью-то жизнь, я целительница, хоть и очень слабая. Уважение к жизни — любой жизни! — у меня в крови, вместе с той каплей магии, которая позволяет мне помогать другим. — Но если вы не прекратите эти ваши штучки, то могу пожалеть!