Дитя Света. Часть 1

– Бедный ребенок, - произнес дядюшка, но я заметила лукавый блеск в его глазах, правда, через мгновение там было только сочувствие, но я же видела!
– Намучилась, бедняжечка.

– Дядя, - я с подозрением посмотрела на него.

– Что, малыш?
– все так же участливо спросил дядя.

– Ты когда прибыл в академию?
– нет, ну, вот опять! Опять это лукавое выражение.

– Да, как раз, когда ты падала под тяжестью учебников, - ответил дядюшка, глядя на меня такими же честными глазами, как и я на него, пока самозабвенно приукрашивала действительность.
– Успел увидеть оба падения.
– Я возмущенно запыхтела и сузила глаза.
– И да, дорогая, там вовсе не было никакого приведения, тащившего три комплекта учебников, и ты совсем не была отягощена мантией. Ой, прости, меня совсем не было возле столовой, когда Тира тебя толкала.

– А я ведь тебе поверила, что ты мне веришь, - обиженно сказала я.

– Поверь, детка, я бы тебе тоже поверил, если бы сам не учил тебя так самозабвенно врать родным и близким, - совершенно серьезно произнес дядя и расхохотался.

– Но ведь столько раз верил!
– возмутилась я.

– Малышка, мне приятно баловать тебя, а под каким соусом, уже не важно, - он тепло улыбнулся и наклонился, чтобы пожать мою руку.

– Ты мне врал!
– с негодованием воскликнула я, оскорбленная до глубины души своим открытием.
– Я тебе верила, что ты мне верил, а ты меня обманывал, когда я тебя обманывала. Это нечестно!

От взрыва хохота дядюшки вздрогнули даже лошади. Я дулась, глядя на веселящегося Алаиса. Нет, но это и правда обидно. Это же сколько фальшивых слез, сколько надрывных речей и одухотворенных выдумок, а он всегда знал, что я всего на всего преувеличиваю. Невероятно! Я столько времени гордилась, что превзошла своего учителя, а он просто подыгрывал мне.

– Мэй, моя милая девочка, - заговорил дядя, наконец, усмирив смех, - поверь, меня обмануть очень сложно. Но это меня. Остальные просто не имеют шансов устоять, когда ты пустишь в ход свои слезки. Ты прекрасная ученица, я горжусь тобой, - я видела, что он еле сдерживает улыбку, но решила простить, потому что он тоже самый-самый. Демоны, это же мой любимый дядя Алаис, я не могу не него долго обижаться.

– Я люблю тебя, дядя Алаис, - растрогалась я.

– И я тебя, малышка, - дядя поддел согнутым пальцем кончик моего носа, - до самых далеких звезд.

На этой душещипательной ноте мы подъехали к кондитерской "Нежность королевы". Алаис расплатился, и мы вошли в позолоченную дверь. Я даже открыла рот от восхищения. Здесь я не была ни разу. В отличие от нашей любимой кондитерской здесь не было того неповторимого уюта и тепла, зато была роскошь и шик. За столиками в интимном полумраке сидели дамы и кавалеры. На их столах, кроме сладостей, стояли так же и бокалы с вином. Место для взрослых, сразу поняла я. К нам подошел распорядитель.

– Лорд Бриннэйн, мое почтение, - он поклонился дяде, затем мне.
– Доброго вечера, леди.

– Добрый вечер, Агаст, - ответил дядя вежливым, но прохладным тоном.

– Вы желаете столик?
– поинтересовался распорядитель.

– Нет, будьте добры кабинет, - сказал дядя, и нас повели вглубь зала.

Агаст пропустил меня вперед, указав направление, а потом до меня донесся его тихий голос:

– Лорд Алаис, ваша нынешняя спутница крайне...
– он слегка замялся, - свежа.

– Следите за языком, Агаст, - холодно ответил дядя.

– Прошу прощения, - поклонился распорядитель и вновь пошел впереди.

Мы вошли в маленькую уютную комнатку с мягким диваном и низким столиком. Я обернулась к дяде и увидела, как он демонстративно вздернул бровь, глядя на нашего проводника.

– Что это?
– спросил он.

– Лорд Бриннэйн, ваши дамы обычно...

– договорить он не успел.

Дядя улыбнулся мне, вытеснил распорядителя из кабинета и закрыл дверь. Я не слышала, что он говорил Агасту, но, когда дверь снова открылась, я как-то сразу отметила бледность лица распорядителя и дрожь в руках.

– Прошу меня простить, я несколько ошибся, - поклонился он и вновь указал следовать за ним.

Мы зашли в другой кабинет, где стоял обычный столик и стулья. Никаких диванов не наблюдалось даже близко. Распорядитель поклонился и вышел. Вскоре его сменил подавальщик, который принял заказ и напоследок осведомился:

– Лорд Бриннэйн, вам с вашей дамой подавать ваше любимое вино?

– Друг мой, неужели Агаст забыл вас предупредить?
– не смотря на насмешливый тон, взгляд дяди был злой.
– Эта девушка моя племянница!

– Конечно, лорд Бриннэйн, как скажите. Позвольте заметить, ваша... племянница очаровательна, - подавальщик вежливо поклонился, и из горла дяди вырвался рык.

– Выйдем, дружок, - сказал он, скрипнув зубами, и, ухватив подавальщика за рукав, практически выволок из кабинета.

Я удивленно смотрела на дверь, никак до конца не понимая происходящее. Дядюшка вернулся вскоре, мрачный, даже злой.

– Дядя Алаис, - позвала я.
– Что происходит?

– Да, лучше бы я отвел тебя в ресторацию, и то вышло бы безобидней, - проворчал он.

– Дядя, - я выжидающе смотрела на него.
– Это какое-то неприличное место?

– В том-то и дело, что приличное!
– воскликнул дядя, и я расслышала негодование.
– Это люди здесь работают с неприличными мыслями.

И тут я села на любимого конька. Есть у меня одна слабость, докапываться до истины. Могу целые расследования устраивать с допросом свидетелей и сбором улик, но не успокоюсь, пока не узнаю, что он меня скрывают. И вот теперь я начала раскладывать по полочкам всю услышанную информацию. Дядя бывает здесь часто, его хорошо знают, как и он знает обслугу. Бывает с женщинами, похоже, только с женщинами. Вкусы дяди и его дам обслуге известны. И первый же кабинет, куда нас привели, был с диваном, но без стульев. И что у нас получается? Я почувствовала, что краснею. Дядя сюда приходит с любовницами. И меня приняли?.. Свет всемогущий!

– Дядя!
– я возмущенно посмотрела на него.
– Они решили, что я твоя эта?!

– Кто?
– дядя глянул на меня исподлобья.

– Люб... любов... Эта!
– теперь негодовала я.

– Мэй, - дядя поморщился.
– Они уже знают, насколько сильно заблуждаются.

– Это... притон?
– с ужасом прошептала я.

– Мэйгрид!
– так меня дядюшка называл только, когда был по-настоящему недоволен мной.
– Как ты могла такое подумать? Это кондитерская, но публика сюда приходит уже взрослая, потому мы с тобой никогда здесь не бывали. Если бы я знал, что придет в голову обслуге, я бы близко с тобой сюда не подошел.

– А комната с диваном?
– с подозрением спросила я.

– Малышка, во многих приличных заведениях есть кабинеты, где стоят диваны. Как их используют посетители, дело посетителей, но это точно не для тебя.
– Начал объяснять дядя, вдруг густо покраснев.
– Тьма, девочка, я не могу с тобой говорить об этом! Давай лучше поговорим о твоих однокурсниках.

– А у тебя много женщин?
– никогда не умела сразу тормозить.

– Мэй!!!
– вопль дяди разнесся, наверное, по всей кондитерской.
– Где этот проклятый Тьмой подавальщик?!