Диверсант

«В Луковских лесах, кроме нас, партизан нет. Есть польская вооруженная группа до 150 человек.

Эта группа открыто борьбы, не ведет, но всячески препятствует нашей деятельности, оказывая отрицательное влияние на местное население».

В свою очередь Центр предупреждал партизан: «Обстановка за Бугом коренным образом отличается от обстановки и условий работы на нашей территории. В связи с этим требуется изменить и методы работы.

Ваше хозяйство за короткий срок чрезвычайно выросло. При таком росте не исключена возможность проникновения к вам трусов, мародеров, шпионов и провокаторов.

Есть данные, что польские националистические организации специально засылают к вам своих людей».

Однако, несмотря на трудности, противостояние фашистов и польских националистов, советские разведчики не собирались отступать. Решили наладить связь с подполковником Метеком. Если уж в боевых делах его люди несильны, то связь с местным населением, надо думать, у него крепкая. Как доложили Хаджи и Гора, подпольщики Метека разбросаны по всему Люблинскому воеводству.

А это уже немало.

Следовало выйти и на русских партизан, активизировать их деятельность, помочь оружием. Решили, не докладывая, встретиться с командиром самого крупного местного партизанского отряда Серафимом Алексеевым. В прошлом Алексеев — сержант Красной армии. Попал в окружение еще летом сорок первого, собрал вокруг себя сотню людей, с тех пор и партизанил. Иное дело, что все эти нелегкие три года не было у его отряда ни связи с Большой землей, ни оружия, ни боеприпасов. Что отбивали, захватывали у фашистов, тем и воевали.

Обсудив и взвесив все «за» и «против», Черный решил, не откладывая, нанести удар по местной немецкой администрации в сельских районах, то есть по полицаям и солтысам, которые мешают их работе. Эти полицейские посты, разбросанные по деревням, селам, хуторам представляли реальную опасность для его оперцентра и, если не вооруженную, то информационную. Ведь полицаи были ушами и глазами фашистов в районе.

И Черный в одну ночь со своими партизанами громит двенадцать полицейских постов. Остальные полицаи в страхе бегут в города.

Следующее нападение — на немецкие склады. Отрядам нужно продовольствие. И оно добыто. Мясо, мука, яйца розданы партизанам.

«Нахожусь в треугольнике Демблин-Гарволин-Жилехов», — радирует Черный. И вскоре получает новую боевую задачу. Центр интересуют аэродромы в Демблине, Уленже, железнодорожные магистрали Демблин-Варшава, Демблин-Луков, шоссе Люблин-Варшава, а также оборонительные сооружения по западному берегу Вислы.

Казалось бы, задачи непростые, объектов много, агентуры практически нет, но сорок четвертый год — не сорок второй. Опыт — великое дело. И вскоре командир разведгруппы Николай Широков начинает давать сведения по Демблинскому аэродрому. Помогли молодые ребята, поляки, ставшие агентами советских партизан.

Демблин оказался достаточно крупной военно-воздушной базой фашистов, где готовились к боям молодые летчики. Они поднимались в небо на «юнкерсах», «мессершмиттах», «хейнкелях». Охрана и персонал аэродрома насчитывал более полутора тысяч человек.

Хорошо работали разведчики из отряда Серафима Алексеева. За три года пребывания на польской земле у них были наработаны хорошие связи. В Варшаве у Алексеева находился ценный агент, молодая девушка Стася, которая вращалась в кругах немецких офицеров и солдат, а информацию поставляла партизанам.

Разведчики Анатолия Седельникова проникли в город Люблин. Он был заштатным городком, промышленность не развита, всего несколько небольших фабрик. Но партизан интересовали не эти фабрики, а крупнейшая железнодорожная станция. Достаточно сказать, что люблинский узел имел сто пятьдесят путей — два главных и сто сорок восемь запасных, как для пассажирских, так и для товарных поездов. Два больших депо в сутки пропускали до пяти паровозов. На станции почти три тысячи рабочих. Словом, есть где развернуться.

В Люблине, кроме того, был расквартирован штаб танковой дивизии СС «Викинг», располагалась резиденция губернатора воеводства группенфюрера СС Вендлера, части ПВО, гестапо, военные учреждения.

Все эти сведения, добытые разведчиками, незамедлительно передавались в Москву.

Здесь, в Польше, Черный впервые узнал о фашистских лагерях смерти — Освенциме, Майданеке. Партизаны помогали бежать военнопленным из лагерей, находили для них надежные убежища.

С помощью разведчиков Федора Степи и его заместителя Владимира Оффмана удалось завербовать агентов в лесничестве «Плянта». В результате этой работы установили, что в Бялой Подляске расквартирован фашистский полк, прибывший с фронта на отдых, три пехотных батальона, а также несколько артиллерийских батарей. В городе Седлец размещается 7-й пехотный полк гитлеровцев, школа войск СС, полицейские подразделения.

Важно и другое — разведчики узнали — и в Бялой Подляске, и в Седлеце находятся фашистские аэродромы.

Проникли партизанские агенты и в Луков. Гарнизон там был поменьше, около полутысячи офицеров и солдат, зато усиливали его поляки — жандармы и полицейские.

Что ж, анализируя поступающие данные, Черный отмечал — начало было неплохое.

За годы нахождения в тылу врага оперативному центру Черного приходилось выполнять разную работу — готовить и проводить в жизнь диверсионные акты, вести разведку наблюдением, разворачивать агентурную сеть, захватывать документы, уничтожать представителей немецкой администрации и даже руководить крестьянскими хозяйствами на оккупированной территории, занимаясь севом, уборкой, сенокосом, заготовкой овощей. Всякое бывало, но вот внедрять разведчиков-нелегалов не приходилось.

Но как оказалось, и это партизанам под силу. По приказу Центра на базу Черного были десантированы два человека — резидент майор Фальковский и его радист Шепель.

Майор, не вдаваясь в подробности, доложил, что выполняет спецзадание и хотел бы с помощью разведчиков оперативного центра легализоваться и устроиться на работу на железную дорогу.

Черный, посоветовавшись с Горой, собрал на совещание всех командиров разведгрупп: Седельникова, Степь, Широкова, пригласил Серафима Алексеева. У него самые лучшие знакомства на железной дороге.

К этому времени Москва подбросила с самолетов продуктов, боеприпасов, оружия, медикаментов. Эти богатства поделили между отрядами, группами, устроили ужин. После ужина майора Фальковского представили Алексееву, объяснили задачу.

— Устроим, — уверенно сказал Серафим.

Действительно, через своих знакомых поляков начальнику станции осторожно подсказали, мол, есть грамотный человек, бежал от войны из Варшавы в деревню. Начальник станции клюнул. Вскоре Фальковский уже работал кассиром на станции. Охрану резидента обеспечивали партизанские разведчики, связь — Шепель. Фальковский и Шепель действовали без провалов до самого прихода наших войск.